Стражи границы

На этот раз нас принимали все четыре брата. А так как меня здесь признали за полноправного торгового партнера — мой поставщик в Дубровнике Вышеслав писал мне, что в Верхней Волыни уже успел побывать и корабль Ахмата, и некоторые другие корабли торгового дома Мустафа, то в приеме такого дорого гостя участвовали все чада и домочадцы — все шестнадцать жен четырех братьев, двое сыновей старшего брата — прошлый раз я видел только одного, дочь второго брата, еще одна дочь третьего, и целый ворох детей, которых мне не представили, так как или они были слишком малы для официоза, или же избрали себе путь идущих следом. Кроме того, присутствовали три вдовы самого Мустафы. Младшая жена Мустафы умерла еще при его жизни.

Памятуя основные интересы торгового дома в Верхней Волыни, я, точнее не я, а мои телохранители, притащил в подарок четыре ящика напитков — по одному на каждого непьющего брата. Братья же припасли для меня в подарок серьги и пару колечек для Милочки с великолепными розовыми жемчужинами, при этом, Хаким лукаво улыбнулся и сообщил, что хоть подарить полный убор им не по карману, но он может сделать мне существенную скидку при покупке. Я автоматически достал кредитную карточку, Хаким выскочил из комнаты и тут же вернулся с ожерельем и прочими уборами. Джамиля, хоть у нее и загорелись глаза при виде этого великолепия, зашептала мне, что она прекрасно перебьется верхневолынскими светящимися шариками. Я воодушевился.

Я подозвал одного из телохранителей и велел сбегать на корабль за светящимися шариками Джамили. Она взяла с собой убор, искрящийся глубоким, синим цветом. Через несколько минут мне доставили убор и я, с разрешения жены, передал его Хакиму. Тот пришел в дикий восторг. Ничего подобного он пока что еще в жизни не видел и согласился платить за подобные побрякушки вдвое больше, чем наши академики запрашивали в ювелирных лавках. А этот конкретный убор он с громадным удовольствием взял в обмен на жемчуг и мое письмо к Вышеславу, в котором я просил расширить торговлю на этот конкретный товар. Наверное, об этом мне нужно было подумать раньше — ведь если это понравилось женщинам в Верхней Волыни, логично было предположить, что такой товар найдет спрос везде, но что значит что, нет у меня торговой жилки — не подумал и все тут! Но ничего, Вышеслав наверстает, а прибыль все равно уйдет в казну.

Через день мы справили свадьбу Лайлы и Джабиля. Я пригласил на праздник всех домочадцев Мустафы, кому было положено по рангу посещать такие мероприятия, и мы неплохо посидели в доме, который мне же пришлось накануне купить для молодоженов. На деньги, которые моим ребятам вернул Аттаф. После этого, я сообщил, что могу ехать дальше со спокойной душой. Милочка от души согласилась и на следующий же после свадьбы день, мы покинули Александрию.

Глава 4 Магия чисел

На знаменитые египетские пирамиды я насмотрелся еще в прошлый раз, но проплывать мимо и не показать пирамиды Яношу я не мог. Поэтому мы сделали остановку в Мисре.

Молодой человек был поражен увиденным, пожалуй, еще в большей степени, чем я. По крайней мере, когда наш гид рассказывал нам о том, как их строили во времена фараонов четвертой династии единовременно по сто тысяч рабов, наш Янош имел совсем уж бледный вид. Как он признался мне на ухо, он просто представил себя на такой блатной работенке, и в очередной раз порадовался, что на его пути встретился Вацлав.

После же, когда наш экскурсовод принялся рассказывать про мистический смысл пирамиды, молодой человек неожиданно заинтересовался.

— Квадратное основание Пирамиды…, — слово «пирамида» наш гид произносил с большой буквы. Раньше я не знал, что это можно различить на слух, теперь же убедился в этом на практике, — … есть постоянное напоминание о том, что Дом Мудрости был твердо основан на непоколебимых законах Природы. На квадрате, углами которого являются Молчание, Глубина, Разум, Истина. Стороны Великой Пирамиды глядят на четыре главных стороны света…, — эка невидаль! Мало таких зданий, что ли? Или же ученые считают, что в старые времена люди не подозревали, с какой стороны восходит солнце? — … что означает противоположности тепла и холода, света и тьмы, — интересно, а что означает такая же ориентация в королевском дворце в Медвежке? — … Далее, — втолковывал гид, — основание Пирамиды представляет четыре материальных элемента, или субстанции, из комбинации которых создано четырехмерное тело человека…, — Интересно, где они видели четырехмерных людей? Четырехмерных лошадей и осликов я видел, а людей — только трехмерных и трехмерных с восьмимерной поправкой. Вроде бы они не совсем восьмимерные, в измерениях с четвертого по восьмое они выглядят еще тоньше, чем я полгода назад, но все-таки как-то выглядят. Но четырехмерные? — … От каждой стороны квадрата поднимается треугольник, представляя трехмерное божественное существо, заключенное в четырехмерную материальную природу…, — Если бы в медвенковском магическом университете преподавали подобные дисциплины, я бы бросил университет, не проучившись даже семестра! — … Если каждая сторона основания рассматривается как квадрат…, — интересно, а почему не куб? — … из которого исходит трехмерная духовная сила…, — нет, из куба все-таки проще, — … тогда сумма четырех сторон гипотетических поверхностей — двенадцать, и четырех гипотетических квадратов — шестнадцать, составляет основание двадцать восемь, что представляет собой священное число низшего мира. Если это число сложить с тремя семерками, составляющими солнце — двадцать один, то получится сорок девять — квадрат числа семь, число Вселенной.

Я окончательно прибалдел от такой постановки вопроса. Нет, все ж таки, а почему они берут квадрат, а не куб? Тогда число гипотетических поверхностей возрастет в… да, в шесть раз, то есть их станет… черт побери, двенадцать на шесть… семьдесят два! — и число гипотетических квадратов возрастет тоже в шесть раз…

— Севушка, сколько будет шестнадцать умножить на шесть?

— Девяносто шесть, — удивленно отозвался Всеволод.

Значит, число гипотетических квадратов станет девяносто шесть. И если к девяносто шести прибавить семьдесят два…

— Что вы считаете, Яромир?

— Сколько будет девяносто шесть плюс семьдесят два?

— Сто шестьдесят восемь, — удивился Всеволод.

— А семь в кубе?

— Триста сорок три. Что вы хотите сосчитать?

— Теперь к тремстам сорока трем прибавь сто шестьдесят восемь.

— Пятьсот одиннадцать.

— Пятьсот одиннадцать? Отлично. А теперь, если сложить все цифры, составляющие это число, то мы получим семь, то есть число мистическое. А если мы это число возведем в квадрат, то получится сорок девять, то есть число вселенной.

— Чего? — растерянно переспросил Всеволод.

Я с удовольствием посвятил Севу в свои выкладки. Тот выслушал меня, встряхнул головой, помолчал и расхохотался.

— Я только не понял, зачем вам понадобилось все это подсчитывать.

— Понимаешь, Севушка, меня заинтересовало, почему они берут квадрат, а не куб. Ведь куб всяко удобнее. Да, а ты где-нибудь видел четырехмерного человека?

Всеволод отрицательно покачал головой и предложил подойти к сфинксу. Гид нам втолковывал значение сфинкса с точки зрения высокой науки и о глубоком символическом смысле его загадки (какое животное утром ходит на четырех ногах, днем — на двух, а вечером на трех?), решаемой с философски-мистической точки зрения, как я вдруг обратил внимание на выбоины на лице этого зверюги.

— Это сделали солдаты Наполеоновской армии, — объяснил экскурсовод. — Варвары и дикари, их бы так, пушечным ядром в морду!

— Жаль, что меня с ними не было, — вздохнул я. — Уж я бы не стал останавливаться на достигнутом. Мне кажется, что именно в этом выстреле был сокрыт глубокий мистический смысл. И число девять, дающую сумму цифр загадки сфинкса, означает число выстрелов прямой наводкой, необходимое для превращения вышеозначенного сфинкса в песок.

Гид обиженно уставился на меня, потом просиял.

— Знаете, а ведь в этой идее что-то есть.

— Безусловно. Нужно только чтобы заряд пушки также был выдержан в строго философско-мистическом плане, — серьезно сообщил я.

Наш гид пришел в полный восторг. Думается, если бы у меня были сейчас при себе подобные заряды, он бы собственноручно провел такое испытание. А что сфинкс превратится в песок, так за идею не жалко!

Я услышал приглушенный смешок и обернулся. Янош взирал на меня в полном восторге от провозглашенной мной идеи.