Стрекоза в янтаре. Книга 2. Время сражений

— Ты называешь ее Белой Дамой, — процедил Джейми сквозь зубы. — Я называю ее своей женой! Что же, пусть ее лицо будет последним, что ты видишь перед собой!

Кинжал полоснул по горлу с такой силой, что Джейми крякнул, темная струя крови брызнула ему на рубашку. Тяжелый запах неожиданной смерти заполнил лестничную площадку, из бесформенной кучи на полу донеслись какие-то булькающие хриплые звуки. Не знаю, сколько времени мы тут простояли, мне показалось, что целую вечность.

Я пришла в себя от того, что за моей спиной раздались какие-то звуки. У Мэри началась сильная рвота. Да, слугам придется здорово поработать — было моей первой мыслью. А затем я подумала о Джейми, которого видела в перемежающемся лунном свете. Его лицо и рубашка были забрызганы кровью, он тяжело дышал. Казалось, его тоже вот-вот вырвет.

Я снова повернулась к Мэри. И за ней в дальнем конце коридора увидела слабый свет. Кто-то открывал дверь, собираясь выяснить причину шума. Я ухватилась за край ее халата, грубо вытерла ей рот и потащила вниз.

— Пошли! — сказала я. — Надо выбираться отсюда!

Джейми оторвал завороженный взгляд от трупа, встряхнулся, пришел в себя и повернулся к лестнице.

Казалось, он знал, куда мы идем, и без колебания вел нас по темным коридорам. Мэри спотыкалась за моей спиной и громко, тяжело дышала.

У двери в буфетную Джейми неожиданно остановился и тихонько свистнул. Послышался ответный свист, и дверь тут же распахнулась в темноту, населенную какими-то неясными фигурами. Одна из них выступила из мрака и шагнула вперед. Несколько невнятных слов, и мужчина — кто бы это был? — взял Мэри за руку и увлек ее в темноту. Судя по холодному ветерку, где-то впереди была открытая дверь.

Положив руку мне на плечо, Джейми уверенно вел меня по заполненной темнотой буфетной, затем мы оказались еще в одной комнате, чуть поменьше, служившей, должно быть, складом ненужной мебели. Я больно ударилась обо что-то щиколоткой, но прикусила губу и не закричала.

Наконец-то мы выбрались на свободу, в ночь. Ветер подхватил мой плащ и надул его, словно парус. После изматывающего путешествия по темному дому я чувствовала себя так, будто у меня выросли крылья и я вот-вот взлечу к небу.

Люди вокруг меня, кажется, тоже испытывали облегчение — послышались разговоры и приглушенный смех, но Джейми шикнул на них, и все замолчали. Один за другим люди пересекали открытое пространство перед домом — легкие тени в танцующем лунном свете. Вот они стоят рядом со мной и тут же исчезают в парке.

— Где же Муртаг? — нахмурившись, пробормотал он, когда исчез последний человек. — Думаю, пошел искать Хью, — сказал он, отвечая на собственный вопрос. — Ты не знаешь, где он может быть, Саксоночка?

Я сглотнула, холодный ветер злобно впился в мое тело, всколыхнулась память, гася нахлынувшее ликование от полученной свободы.

— Да, знаю, — ответила я и коротко поведала ему печальную новость. Кровь прихлынула к его лицу, и, когда я закончила свой рассказ, оно было твердым как камень.

— Вы собираетесь стоять здесь всю ночь? — раздался голос у нас за спиной. — А может, поднимем тревогу, чтобы они знали, где нас искать?

Муртаг появился из темноты тихо, как призрак. Выражение лица Джейми несколько смягчилось. Под мышкой Муртаг держал завернутый в тряпку сверток. Наверняка кусок мяса из кухни, подумала я, увидев темное пятно крови на его одежде. Тем более что с другой руки у него свешивался большой окорок, а на шее висела гирлянда сосисок.

— От тебя пахнет, как от мясника. Ты хоть на минуту можешь забыть о своем пузе?

Муртаг склонил голову набок, внимательно вглядываясь в заляпанного кровью Джейми.

— Лучше быть похожим на мясника, чем на его товары, парень, — сказал он. — Ну что, пошли?

В парке было темно и страшно. Между могучими деревьями, широко разбросившими свои ветви, росла молодая поросль. Время от времени хрупкие деревца принимали угрожающие очертания лесников. Тучи продолжали сгущаться, луны почти не было видно, что нас немало радовало. Когда мы дошли до конца парка, начался дождь.

Трех человек оставили с лошадьми. Мэри уже сидела на лошади, впереди одного из людей Джейми. Чрезвычайно смущенная необходимостью ехать верхом, она старательно подтыкала под ягодицы складки одежды, тщательно пытаясь скрыть тот факт, что у нее имеются ноги.

Более опытная, но тоже проклиная тяжелые складки юбки, я приподняла ее и поставила ногу на руку Джейми. Одно движение его ладони — и я плюхнулась в седло. Лошадь фыркнула и начала прядать ушами.

— Прости, подруга, — сказала я без всякого сочувствия. — Если тебе это не нравится, то что ты скажешь, когда он взберется на тебя?

Глянув вокруг, я увидела «его» под одним из деревьев. Он стоял, положив руку на плечо мальчику лет четырнадцати.

— Кто это? — спросила я, наклоняясь, чтобы привлечь внимание Джорджи Пола Фрэзера, который возился рядом со мной со своей подпругой.

— А… этот? — Он посмотрел на мальчика и, нахмурившись, снова вернулся к непослушной подпруге. — Его зовут Эван Гибсон. Старший приемный сын Хью Мунро. Он был со своим отцом, когда слуги герцога схватили его. Парню удалось бежать, мы встретили его на краю болота. Он и привел нас сюда. — Дернул еще раз незадачливую подпругу, гневно посмотрел на нее, будто хотел что-то сказать, и поднял глаза на меня. — А ты случайно не знаешь, где отец парня?

Я кивнула, должно быть, выражение моего лица было столь красноречиво, что Пол повернулся и посмотрел на мальчика. Джейми держал его, крепко прижав к груди, и гладил по спине. Мы видели, как он слегка отстранил мальчика, положил ему руки на плечи и что-то сказал, напряженно вглядываясь ему в лицо. Я не слышала, что говорил Джейми, но через минуту мальчик выпрямился и кивнул. Джейми тоже кивнул и, на прощание хлопнув парня по плечу, подвел его к одной из лошадей, на которой уже сидел Джордж Макклюр и протягивал ему руку. С опущенной головой Джейми поспешил к нам, несмотря на холодный ветер и накрапывающий дождь, его плед свободно развевался за ним.

Джордж сплюнул.

— Пижон несчастный, — сказал он, ни к кому не обращаясь, и вскочил в седло.

Мы остановились в южной части парка, и двое снова исчезли между деревьями. Лошади били копытами и прядали ушами. Мы ждали не больше двадцати минут, но казалось, прошли часы.

Теперь на одной лошади сидели двое, а через седло другой был переброшен какой-то длинный предмет, завернутый в плед Фрэзера. Лошадям это не нравилось. Моя лошадь дергала головой, раздувала ноздри и в страхе косила глазом, когда лошадь с трупом Хью поравнялась с нами и пошла рядом. Джейми дернул поводья, что-то сердито сказал по-гэльски, и лошадь смирилась.