Стрелок

Ловким движением я вскочила на ноги, но тут же присела, схватившись за голову, и взвыла от вонзившейся в затылок боли.

— Вот к чему приводит обман, — пробормотал Макс. В его тихом голосе слышался упрек.

— Ч-что?.. Что произошло?..

— Ты обманула меня, — он отрешенно посмотрел на меня, и на его лице отражалась страшная, нечеловеческая мука. Словно это его, а не меня раздирала на части нестерпимая боль. — Ты снова проникла в мою голову. Но на этот раз пострадала ты.

— Как?.. Как такое могло произойти? Ты же…

— Никогда не сопротивлялся? — закончил за меня Макс, когда я оборвала себя на полуслове. Да, он никогда не противился моим вмешательствам. Но может все дело в том, что прежде он не был готов к этому, а теперь…

— А теперь подготовился, — словно прочитав мои мысли, произнес Макс. — Потому что другого я от тебя и не ожидал, — спокойно продолжал он. И это его спокойствие начинало меня раздражать. — Знаешь, все оказалось проще, чем я думал. От твоих вторжений можно защититься только одним способом — мгновенным перевоплощением. Обычному человеку подобное не под силу, но ведь я никогда не был обычным. Во мне всегда сосуществовало несколько сущностей, благодаря чему я могу легко и незаметно меняться. Так произошло и сейчас. Ты хотела стереть память человека, а попала в ловушку нефелима.

— Так просто?

— Так просто.

— Голова раскалывается, — буркнула я, прикусив губу.

— Ты привыкнешь, — отозвался Макс. — Но свою силу ты утратила.

— Что это значит?

— Ты больше не сможешь читать чужие мысли или стирать память. А если вдруг решишься попытать удачу, боль вернется. И никто не знает, сможешь ли ты выжить снова.

Я во все глаза смотрела на красивого мужчину, которого любила. С замиранием сердца слушала его хриплый безразличный голос и верила каждому слову. Я заслужила эту жестокость и его равнодушие. Он любил меня, а я уничтожила все человеческое, что когда-то сама же и пыталась сохранить. Я убегала от него, выжигала искренние чувства из его души и надеялась, что он забудет обо мне и обретет спокойную счастливую жизнь. Но судьба распорядилась иначе. Я погубила Макса. Так разве сравнится его потерянная жизнь с моей никчемной жалостью к себе?

— А зверь? В тебе живет сущность и волка тоже? Или это такой магический фокус, чтобы отвлечь мое внимание, усыпить бдительность и уничтожить? — неожиданная мысль оборвала поток мрачных размышлений.

— Волк? — брови Макса изогнулись в неподдельном удивлении. Но из всех моих вопросов он зацепился именно за слова о звере. — Не было никакого волка. Тебе привиделось. Возможно, это последствия падения.

— И в лощине показалось? Думаешь, я настолько глупа, что не поняла, почему волки так тебе доверяют? — злость закипала внутри. Непонятная, иррациональная. Но мне было плевать сейчас. Мне нужно было только одно — чтобы этот мужчина начал воспринимать меня, как равную. Не насмехаться, не жалеть и не любить. Хватит с меня всего этого. Устала. Любовь убивает, выжигает до тла. И мы с Максом тому доказательство.

— Мирра, ты серьезно? — он усмехался. Я сжала кулаки. — Ты действительно считаешь, что эти хищники могут доверять человеку?

— Ты не человек. И я.

— В этом ты права.

— Что ты делал в лощине? Зачем искал колдунью?

— Нет никакой колдуньи, Мирра. Все это сказки.

— Я ее видела. Я ее…

— Убила? — договорил он.

Я кивнула.

— Тебе показалось. Черное солнце тому виной. Ты же знаешь, что оно делает с такими как мы.

Я знала, как и то, что произошло в той проклятой лощине. Но если Макс мне врет, значит, у него есть на то причины. И я вряд ли добьюсь от него правды. Я вздохнула.

Ну что ж, пусть огромный хищник, разговаривающий со мной голосом Макса, останется моей галлюцинацией. Все равно реальным ли был зверь или нет, уже ничего не изменит. Наши пути вновь разошлись и на этот раз навсегда.

Я медленно поднялась на ноги.

— Ну что ж, ты пришел, чтобы отомстить мне, — констатировала я. — Понимаю и поздравляю. Тебе удалось.

А в ответ громкий заливистый смех Макса. Страх скользкими щупальцами подчинял меня себе. И впервые я не противилась ему, а просто боялась. Но почему именно Макса?

— Я не хотел, — ворвалось в мое сознание. — Не хотел причинять тебе боль. Только не тебе.

Горячая мужская ладонь опустилась на мое плечо и с силой сжала его. Электрический ток пробежал по нервам, заставляя меня собрать все силы в кулак, чтобы не разреветься или еще хуже — не броситься в его объятия.

— Я надеялся провести эту ночь с тобой. Я хотел провести с тобой жизнь. Я нашел роскошное место для нас двоих. Оно волшебное, — я слышала, как он улыбнулся. Рука скользнула дальше, к ключицам, опустилась на талию, плотно прижимая меня к себе. — Я пришел за тобой, потому что ты нужна мне. Но ты предпочла Его, — нетерпеливые губы коснулись моей шеи. Я вздрогнула. — Ты сама себя погубила, — шептал он в самое ухо. Его прерывистое дыхание опаляло кожу, а терпкий запах сигарет и корицы дурманил разум. — Еще тогда, когда отец привел тебя ко мне в то полнолуние, — его руки скользнули вниз и соединились на талии.

— Не надо… — взмолилась я, силясь вырваться из его объятий, и он отпустил меня. На мгновение стало легче дышать и думать.

— Ты сама определила свою судьбу, когда выбрала не меня, — неожиданно резко закончил Макс.

— Нет! — возразила я, чувствуя, как озноб проникает в тело. Макса больше не было за спиной. — Я всегда выбирала только тебя! И ты…Ты же обещал… — я задыхалась. — Обещал, что я могу довериться тебе. Что с тобой мне не нужно ничего бояться.

— Но ты не со мной, — эхом в ушах.

Я обернулась и осеклась, споткнувшись о снежные глаза, полные безмерной тоски. Эти глаза я видела в памяти Милы и тогда, в порту. Эти глаза помнили все спасенные Стрелком. Значит, я была права.

— Ты…это ты убиваешь Стражей… — выдохнула дрожащим голосом. — Стрелок — это ты… Но зачем?

Макс сощурился, заходили желваки от злости, глаза потемнели, а лицо подернулось рябью. И в его чертах проскальзывала волчья морда. А я смотрела в его меняющиеся глаза — из снежно серых в сияющие кристальной синевой — на тянущиеся по его рукам ледяные жилы и не могла двинуться с места. Я видела, что он борется со своим зверем.

— Ты… — в голосе слышалось рычание. — Почему ты еще жива?

Он резко развернулся и зашагал прочь. Выверяя каждый шаг, словно те давались ему с огромным трудом.

— Макс! — позвала я. Собственный голос резанул слух и даже могучие скалы содрогнулись от мощи разлетевшегося эха. — Макс! Остановись! Не уходи… Заклинаю… Марк…

Но он не останавливался.

— А как же Каролина?! — отчаянно выкрикнула я. — Как же твоя сестра?!

Макс замер.

— В чем она виновата? Она ведь считает, что ты умер. А ты…

— Так расскажи ей, — перебил он, — может она и поверит. Только вряд ли она обрадуется увиденному. Я ведь больше не тот, кем был. Максим Лазарев действительно умер в волчьем лесу.

— Ты жив! Слышишь? — упрямо настаивала я. — И Лина поверит, только позволь мне вернуть тебя к прежней жизни!

— Нет, Мирра, — он покачал головой. — Это моя жизнь. Настоящая.

— Но…

Меня оборвала трель мобильного.

Внезапно налетевший порыв промозглого ветра окатил солеными каплями морской воды и донес обрывки последних слов Макса.