Стремительное падение

— Хоть согласились… — с облегчением выдохнул я.

— Конечно, согласились. А куда им деваться? Я быстро развел ситуацию. Вот по оплате пришлось долго уламывать. Этот урод запросил сразу десять быков. Я уже и огнем полыхнул, а он все никак. Потом на пяти остановился и дальше ни в какую. Кое-как сговорились. Два быка это же немного, да?

У меня не было слов. Все-таки не зря все считали Сира Бакки везунчиком. Отправился бы кто-то другой и результат мог быть совершенно другим, не говоря об оплате.

Мы вышли через калитку и остановились. Перед Вратами стояло два зарешеченных фургона полные людей. В двух десятках сопровождающих всадниках угадывались северяне. Лишь их воины одевались в кожаные доспехи с железными накладками и носили слишком пышные бороды.

Не слезая с лошади, здоровяк спорил с пожилым стражем, с которым мы изначально столкнулись.

— Король Севера велел лично проследить за спуском в пропасть всех бунтовщиков, — ревел басом северянин.

— А я тебе еще раз говорю, разворачивай фургоны и вези к казарме. Наш капитан сам примет людей и будет решать, когда и сколько спускать в пропасть. У нас давно такие порядки. Ты бы хоть расспросил у своих что да как, прежде чем ехать.

И без того недовольное лицо северного бородача помрачнело еще сильнее. Он не стал дальше спорить, распорядился разворачивать фургоны.

Я пробежался по лицам пленников. Все изможденные, побитые. Многие еще молодые. Из тех, что попались на глаза, я насчитал трех женщин и двух подростков. А всего их было не меньше полусотни

Возничие принялись разворачивать фургоны. Лошади с надрывом потянули тяжелые перегруженные фургоны на этот раз в горку.

— С севера всегда так много привозят? — спросил я у старшего стража, едва северяне стали отъезжать.

— Да нет. Обычно не больше десятка. Наверное, там тоже начались бунты. Иначе с чего бы столько людей привезли. Раз в неделю возили одни и те же стражники. Только два дня назад были. А на этот раз вон, видел же, нового олуха отправили. Еще и настырный. Ему говоришь, а он свое — король Севера приказал. А мне что с того? У меня тут свой король. Капитан Варил Огтер похлещи короля Севера будет. За невыполнение приказа он спрашивает строго. И падшие как раз под боком. Никуда везти не надо. Выдаст плетей и вечером выкинет за Врата.

Местные строгости впечатляли, но зацепило другое. Меня прямо-таки передернуло при упоминании о бунте. Все выглядело слишком подозрительно.

Сначала волна прокатилась по городам Равнин. Теперь вот перекинулась на Север. С нашими мы разобрались. Они случились не спонтанно. А вот по какой причине бунт случился на Севере, было любопытно. Вряд ли он был плодом случайности.

Мы направились по дороге к постройкам. Немного отошли и Сир Бакки принялся просвещать:

— Думаете, зачем капитан стражей лично встречает всех доставляемых в пропасть? Он неплохо разжился на своем месте. А как иначе? Деньги текут отовсюду. Надо только правильно направить все потоки. Капитан сумел все выстроить. Золото течет в его карманы нескончаемыми реками. Сейчас северяне уедут, и он со всеми проведет беседу. Узнает, что с кого можно стрясти. У всякого жулья часто бывают припрятанные ценности. Если так, из него все вытрясут. Потом люди капитана съездят и заберут все припрятанное. Поговаривают у него можно даже выкупить тех, кого отправляют в пропасть. Именно поэтому сюда везут всякую мелочевку. Рыбку покрупнее казнят на месте.

Его поддержал Таун Ри:

— Еще поговаривают, что женщин он отправляет к падшим далеко не сразу. У него есть целый закрытый бордель для стражей.

— Но это само собой. Это и раньше было. Какой смысл добру пропадать?

Пока Сир Бакки и Таун Ри обсуждали местные особенности, у меня крутились другие мысли. Предстояло договориться со стражами, чтобы дали возможность поговорить с доставленными с Севера бунтовщиками. А для этого все-таки предстояло познакомиться с местным деловитым капитаном.

Глава 12

Единственным местом у Врат, где можно было посидеть и спокойно подождать, когда северяне выгрузят бунтовщиков, являлась таверна. Она располагались как раз напротив ворот въезда во двор казармы.

Внутреннее убранство заведения выглядело совсем уж по-деревенски, ни намека на уют, комфорт и прочее. Станы слепили из булыжника и более ничем не облагородили. На пол и потолок постелили обычные доски и так оставили. Даже сидеть посетителям предлагалось на неудобных лавках за столами, сколоченными из шершавых досок, пропитанных солью. Завершало убогий интерьер барная стойка и два больших камина, изготовленных, естественно, без намека на изящество. Теперь я в принципе понимал сказанное дядей о том, что нас могло ждать в местном постоялом дворе.

Зато запах внутри был отменным. Он состоял из еле заметных и совсем ненавязчивых алкогольных паров эля и вина, щепотки табачного дыма и основного тона оттесняющего все прочее — приготовленного на огне ароматного мяса. Последний запах оказался самым навязчивым. Он будоражил аппетит и обещал отличную стряпню.

Людей внутри было немного. Из двадцати столиков или около того занятыми посетителями оказалось меньше половины. Мы выбрали тот, что стоял у окна с видом на казарму.

Прибежавший юнец-официант нас расстроил. Все приготовленное было уже съедено. Из готовых блюд он мог предложить разве что лепешки. Остальное требовалось ждать. Мы заказали целого кабанчика, а пока он будет готовиться, попросили принести лепешки с чаем.

Раз уж эпопея с бунтами имела продолжение, а Сир Бакки был единственным, кто больше всего знал о них, к нему-то я и пристал с расспросами о том, как все начиналось. А началась все, как оказалось, с небольшой потасовки на рынке Мелиссара между покупателем, у которого не хватило денег на покупку и торговцем.

Окажись на рынке достаточно стражников или не окажись их вовсе и все могло закончиться мелкой перебранкой. Но на рынок в этот момент пожаловал сборщик податей, снимавший дань с местных торговцев и с ним два стражника. Они задержали бедолагу, вздумавшего устроить ругань с торговцем. Все бы ничего, скорее всего, дальше ничего бы не последовало, но бедолага так разошелся в ругани, что не сдержался и в смачных выражениях обматерил стражников и сборщика податей. И вот тут последний допустил серьезную оплошность. Он пообещал бедолаге лично проследить за его отправкой в Пропасть падших как преступника.

Бедолага оказался не робкого десятка. Понимая, что все равно ему конец, в отчаянии он вырвал у одного из воинов меч, после чего убил им обоих стражников, сборщика податей, заодно и торговца с которым у него вышел конфликт. Своими действиями смельчак подстегнул находившихся на рынке людей без достатка учинить расправу над теми, у кого достаток имелся. В общем, на рынке начались бесчинства над торговцами и попавшимися на глаза богачами и, естественно, принудительный отбор у них всяких ценностей.

Очень быстро волнение вылилось на ближайшие кварталы. Вполне возможно еще немного и весь город охватил бы бунт. Вот только инцидент случился ранним утром, когда улицы по большей части были пустыми и капитан местных стражников Сир Урти Рамс вовремя вывел из казарм всех своих подопечных, так что уже к обеду начавшиеся беспорядки удалось потушить. Всех активных участников погромов выловили и отправили в Пропасть падших.

Казалось бы, случилось и случилось, в другой ситуации местная элита выдохнула бы с облегчением и предприняла попытки по недопущению подобного впредь. Но консильери Ресу на беду для себя и всей остальной высшей элите княжества пришла в голову мысль досадить соседям. А именно: создать группу людей и отправить ее для искусственного создания бунтов.