Стрингер. Летописец отчуждения

Низкорослый, еще ниже Саяна, узбек со смешными тонкими усиками Алексею сразу не понравился. Какой-то холодный и скользкий. Во всем. Во взгляде, походке, движениях. На комбинезоне выделялись четыре ножа в специально подшитых кожаных ножнах. Красивые клинки, ничего не скажешь. По резным рукояткам видно.

– Кляп!
– радостно окликнул его Рябой, - Ты то здесь как? Ведь всегда одиночкой шастал.

Сталкер чувствовал себя не очень уютно в толпе «монолитовцев». А тут какое-никакое знакомое лицо.

– Э, уважаемый Леша, меняются времена. Был шакалом, стал соколом. Идейный я теперь. Ты же ведь тоже был когда-то Леша, а стал Рябым, - сдержанно похлопал его по плечу узбек.

– Да ну! Не верю… - сталкер кивнул на РПК в руках Кляпа, - Все никак не расстанешься?

– Хорошая вещь другом становится.

Рябому всегда казалось, что ручной пулемет совсем ненужная в Зоне штука. Тяжелый, маневренность теряется моментально, да и не побегаешь. На вышке у охраны «ботаников» - еще ладно. А в поле - никуда не годится. Тем не менее, сколько он знал Кляпа, тот повсюду его таскал. Вроде от земли два вершка, а силищи тьма. С лысым запросто поспорить может. Однажды в баре, Рябой решил потягаться с узбеком на руках. Даже на деньги поспорил. Кляп легко уложил его и левой и правой, хотя клешни тоньше чуть ли не в два раза. А еще узбек отличался своим хладнокровием. В какие не попадет передряги, всегда спокоен, будто скала. Чем многих на первых парах шокировал.

Еще двое - Лапоть и Свин по виду - обычное мясо. Им даже шевроны, в отличии от Снегиря, не выдали. Может проверку проходят, а может быть и не заслужили еще. Из вооружения - стандартные «калашниковы».

Был и десятый, но Смертин его в расчет не взял. Сектанты зачем-то приперли крепко связанного сержантика. Сказали, что от своих во время штурма отбился. Какого черта они от него хотели, Алексей так и не понял.

– Ну, так куда шагаем?
– деловито спросил Бочка, обращаясь к бригадиру, - Пора бы уже с координатами разобраться, маршрут просчитать.

– А вон у него спросите, - кивнул тот на стрингера.

– Загоризонтный радиолокационный комплекс «Дуга». Другими словами Чернобыль-2.

Саян уже получил информацию от полковника и наслаждался реакцией подчиненных.

– Это нахера тебе на радар?
– удивился Рябой, который тоже ничего не подозревал.

– Там мозги плющит. Зомбии, они ведь оттуда, - затянул Снегирь, - Не пройдем. Всех накроет.

– А есть чо плющить?
– посмотрел на него старший, - Ты у меня за тачку еще ответишь.

Смертин поймал группу в объектив, стараясь подснять каждого бойца. Семейное видео напоследок.

– Э! Э! А чо он снимает?!
– запротестовал Лапоть.

– Я закрою лица квадратиками.

Сколько их уже было за последнюю неделю. Расплывчатых, разных. Зона забирала одного за другим, не давая толком распознать.

Залезть в душу.

Настоящее ремесло, которое дано не каждому. Только профессиональным репортерам. Причина и следствие. Источник. Стремление. Что движет отдельно взятым человеком, толкает на разные, порой самые шокирующие поступки? Какие черви скрываются в глубинах сознания, точат людей изнутри, ждут своего рокового часа? Почему одни способны на самые великие дела, а другие без зазрения совести уничтожают себе подобных? Всех нас изрыгает один мир. Совсем не верится, что розовый карапуз, ползающий по полу уже способен на жестокость. Нож в руки дает ему общество. Но что-то же должно быть катализатором. Одиночество? Зависть? Нищета? Достаток? Боль? Сотни ученых исследовали потаенные углы человеческих душ, но так и не пришли к единому мнению. Таков наш мир, и только в нашей власти внести в него толику крови или сострадания. Каждый решает для себя сам. А вот есть ли выбор, находясь в Зоне, - совсем другой вопрос.

– Ну, пошли, что ли?

– Ну, пошли.

Время бежит. Оно бежит даже тогда, когда ползет как черепаха. Неумолимо уносит жизнь мгновение за мгновением и ничто не в силах его остановить.

Стрингер тоже бежал, но за временем все равно не поспевал.

Такое ощущение, что Зона из людей делает марафонцев. Здесь мчатся все. К периметру, от периметра. Спасаются от монстров или атакуют монстров. Но бег здесь особый. Спонтанный, переходящий в ступор перед очередным необъяснимым клочком земли. Резко сорвался, резко замер. Здесь нет понятия «без оглядки». Ищите его в другом месте, но только не в Зоне. Не оглянешься - умрешь. Не прочувствуешь - умрешь. Оглянешься и прочувствуешь - все равно умрешь из-за того, что долго думал.

Смертин закурил на бегу.

Врачи говорят, что вредно. А сидя не вредно? Легкие и вправду забила липкая тяжесть. Стало пакостно и неуютно. Будто выныриваешь с самой глубины реки, и понимаешь, что вздохнешь раньше, чем разрежешь головой поверхность воды.

Смертин бросил сигарету.

– Юго-запад. Три объекта. Крупные. Судя по всему псевдогиганты. Двигаются параллельно группе, - чеканными фразами доложил Бочка.

Вот бежит же себе человек. Толстый, как годовалый поросенок, а будто и не чувствует ничего. Грудь только как кузнечные меха вздымается. Туда-сюда, туда-сюда. И ни капли пота. Хоть дезодорант рекламируй.

Пусть себе эти псевдогиганты пасутся дальше параллельно группе. Ну и что, что еще не снял. Если сейчас остановится, то такой темп больше не набрать.

– Жарка семь метров, - снова докладывает Бочка.

Это вам не Вечный. Дисциплина, мать ее.

– Стоп!!!

Ровный круг посреди леса. Нет даже пеньков, хотя везде вековые сосны. И почему-то Смертину дико хочется через него пройти. В голове так и шебуршится противная гадость. Вопит: «Иди вперед! Только вперед!»

И он пошел.

– Стой!

– Не лезь!

Детектор у Саяна. Молчит. Даже не пикнет.

– Дурак!

Лапоть бежит в обход, зовет за собой остальных. Алексей топает прямо посредине. «Монолитовец» скользит между деревьями. Под ногами стрингера скрипит сухая хвоя.

Вскрик и нет Лаптя.

А Смертин жив.

Хитрая Зона. Ее не проймешь. Она научилась расставлять новые ловушки. Привыкли к аномалиям? А вот вам на орехи. Попробуйте свежачка… Минус один…

Теперь- то все ломятся через круг. Поди угадай. Лапоть ошибся. За ошибки здесь платят кровью. В лучшем случае вонючими штанами. Но это только, когда Зона играется.

И Саян уже смотрит как-то странно, и Бочка притих. Только сержантик стонет. Тяжело ему бежать с завязанными за спиной руками.

– Они не знают Зоны, - шепчет на ухо Алексею Рябой.
– Зону знают только сталкеры.

– А они кто?

– Сектанты. Не исследуют. Только кучкуются по базам.

– А кто такие сталкеры?

Рябой замялся:

– Артефакты мы собираем, продаем…

– То есть мусорщики?

– Ну, нет.

– Как же «нет», когда «да». Бомжи по утрам в помойных ящиках тоже собирают…

Рябой надулся:

– Здесь опасно собирать. Не каждый возьмется.

– Значит вы смелые мусорщики, - рассудил Смертин.

– Неправда.

Алексей рушил все основы мироздания Рябого и прекрасно это понимал. Но надо же когда-то отнимать у младенца соску.

– Отпусти меня, а? Не хочу на радар. Предчувствие плохое.

– Ты же смелый мусорщик.

– Хорош издеваться!

Смертин поправил камеру. Приклад дробовика лупил прямо по жопе, но повесить удобней было лень.