Строптивая

— У тебя точно все в порядке? — уточнил Слава, при этом смотрел на меня.

Я испепелял его взглядом, а в его глазах я видел, кажется, то же самое.

— Да, конечно, — улыбнулась она.

— Если что… Я всегда на связи.

— Спасибо. Я позвоню обязательно, — очаровательно улыбалась Наташа в ответ.

Слава кивнул мне и молча ушёл. Мысленно я даже его поблагодарил, иначе я бы кинулся на него с кулаками. Будто он виноват в том, какая анархия творится в моей жизни.

— Он отец? — спросил я хрипящим от волнения голосом.

Наташа странно посмотрела на меня, а затем мы услышали плач из детской и оба рванули туда.

Девчонки обе не спали, но как только мы склонились над ними, притихли. Наташа сразу взяла на ручки, по-моему, Нику, а я подхватил Вику.

— Проснулись, лапочки мои, — проворковала Наташа, при этом с ее лица слетели все маски.

Искренняя. Именно сейчас я понял, что потрясение сегодня было и у неё. Но она нашла в себе силы бороться и сразу угрозами добиться своего. Усмехнулся ее воинственности. Даже сейчас в этой сложной ситуации она меня восхищала.

— Нужно памперсы поменять им, — сообщила мне Наташа, укладывая на кровать дочку, предварительно постелив на ней большую пеленку, — положи Нику сюда тоже.

— Я думал, что Ника у тебя, — ошарашено произнёс я, но просьбу выполнил.

Душа моя уже согласилась с условиями Наташи. Она настоящая мама. Любящая и заботящаяся о крошках. Могу ли я всех их присвоить теперь себе? Сердце снова ускорило свой бег.

— Смотри, — Наташа ловко сняла чепчики с девчонок, показывая на их головушки.

У Ники волосы были блондинистые, светлые, как молоко, а вот у Вики черные, как ночь.

— Природа постаралась, — улыбнулся я, а потом, наблюдая, как Наташа переодевает девчонок, застыл.

Вспышка. Яркая. Ослепляющая. В моем мозгу красная лампочка вдруг загорелась зеленым цветом.

— Наташа, а кто отец детей? — спросил я, как можно спокойнее.

Она встрепенулась, а по ее реакции я уже и так знал ответ. Прикусила губу так сексуально, что впервые за сегодняшний вечер мне захотелось ещё кое-чего… Не давая возможности ответить, я продолжил сам.

— Я сделал тест на отцовство. Ники. Он показал, что именно я отец, — сказал холодно, заметив, как Наташа напряглась. Думать о том, что второй тест был отрицательный, я пока не мог, да и неважно это было.

Наташа управилась со своей задачей быстро. Перевернула девочек на животики, и села рядом на край кровати, чтобы предупредить их падение. Девочки по очереди, поднимали головы, рассматривая все вокруг. Как птенчики. Сердце щемило. Но я продолжал стоять на расстоянии, понимая, что не контролирую свои действия до конца.

— Послушай, Алекс… — запнулась Наташа.

— Значит, и Вика моя дочь, — подытожил я.

Наташа лишь кивнула, но не смотрела на меня. Продолжала заниматься детьми. А я зверел. Хотел придушить стерву так же сильно, как и отыметь так, чтобы никогда жизни не подумала мне лгать!

Испепелял ее взглядом, но она не реагировала. Просто выжидала. Я с трудом себя сдерживал, чтобы не подхватить ее и не встряхнуть хорошенько, чтобы выбить всю дурь с головы.

— Ты собиралась мне сказать? — прогремел я, прикусывая свой язык, чтобы не вывалить все, что о ней думаю. О ее поступке.

— Сегодня планировала, наверное, — она несмело подняла на меня взгляд своих голубых глаз, в которых читалось что-то новое. Но вины там не было.

Стало так обидно. Так горько. Неужели я так плох, что не заслуживаю знать о собственных детях?!

— Сука! — процедил я, не выдержав.

Я развернулся и сделал шаг назад, чтобы не натворить глупостей. Наташа же молчала, а девочки начали что-то щебетать. От их ангельских голосков щемило сердце. Отпускать не отпускало, но стало легче. Наши девочки. Это нереально! Я перевёл взгляд от Наташи, заставляя себя мыслить здраво.

Мои. Мои и точка. Моя женщина. Моя ненормальная женщина. Моя стерва. Наши дети.

Не успеваю озвучить мысли, как взгляд падает на чемодан, спрятанный в углу комнаты. Повинуясь своей интуиции, я подхожу к чемодану и резко открываю его, обнаруживаясь в нем наспех собранные детские вещи.

— Сбежать хотела? — рычу я.

— Это был запасной план, — равнодушно ответила стерва.

Маска. Опять равнодушное лицо! Как хотелось стереть с ее лица это выражение. Чесались руки сильно, да и не только руки. Я рычал, не в силах преодолеть эмоции. Бесит! Жутко бесит. Резко развернулся и впился взглядом в Наташу. Но она занята была девочками. Ника лежала рядом, а Вику Наташа кормила грудью, ласково поглаживая одной рукой Нику.

Мышцы, скручиваемые от ярости, свело будто судорогой. Но меня отпускало. Медленно. Картина перед глазами была такой правильной. Такой сладкой. Именно сладкой для моих глаз.

— Понимаю твоё разочарование, но, — начала было Наташа, но я ее перебил.

Нихрена ты не понимаешь!

— Я не отдам тебе Нику, — прочеканил я, принимая единственно верное решение.

Хотел согласиться, но не буду! Нет!

— Что? — впилась гневным взглядом Наташа в меня.

— Я. Не. Отдам. Тебе. Нику, — повторил я четко, делая паузу на каждом слове.

Наблюдал смену эмоций на лице Наташи от недоумения до ярости, сдерживая улыбку. Ещё чуть-чуть и она вцепится в меня своими коготками.

— Но я не хочу лишать Нику матери, а Вику отца. Так что собираетесь, девочки. Мы переезжаем, — сказал уверено я, наблюдая, как хлопает глазами Наташа.

— Я не поеду в твой дом! — выплюнула она ядовито, — ещё чего не хватало! Скажи ещё, что все вместе будем жить. Я, ты, твоя жена и наши дочки. Настоящая шведская семья! Счастливая семейка.

Она была в бешенстве, и если бы не дети, кинулась бы на меня. Разъяренная кошка. Я рассмеялся. Но от того, как она произнесла «наши дочки» сердце сделало кульбит.

— Лизы для меня больше нет. А поедем мы в мою квартиру. Теперь в нашу.

Наташа ещё недоверчиво смотрела, раздумывала. Глаза все еще были полны негодования, но хотя бы гнева в них поубавилось. А потом, положив Вику рядом, взяла Нику и оголила грудь снова.

Я мысленно простонал при виде налитых полушарий. Ника жадно схватила сосок губами, причмокивая. В этот момент я ей даже позавидовал. Псих? Псих!

Нет, стерва, теперь никуда ты от меня не денешься! Моя! Все трое мои! Не хочешь добровольно — заставлю!