Стройки Империи

Виктор быстро набросал эскиз и кратко пояснил; он ожидал удивления или критики, но на лице сотрудника ничего не отразилось.

— А поподробнее? — спросил Корин. — Технические данные, методы производства, способы расчета?

— Увы. Только в общих чертах.

— Ну, вот и хорошо. За это кое-кому дали Сталинскую премию и доктора наук. Целый институт больше десяти лет трудился.

— Но я тут такого не видел.

— Правильно. Это совсекретная вещь, и она будет для немцев сюрпризом. Немцы тоже ведут работы, но довести до образца, пригодного для постановки на вооружение, не успеют. А для них он гораздо важнее. У "Леопардов" слабая броня, как у тридцатьчетверки, их делали для мелких стычек в демилитаризованной Европе. Вот "Граубер" — штука серьезная. Но — пока дорогой, ненадежный, большой серией немцы его не тянут...

"Для своей профессии Корин прекрасно эрудирован... Хотя почему бы и нет? Шестидесятые, всякие там "Наука и жизнь" и "Техника-молодежи", по телевидению просвещают, а не кормят мыльными операми. Да и в нашем реале с военно-техническим в шестидесятые было на уровне."

— Виктор Сергеевич, а вот откуда вы знали об этой системе?

"Неожиданно удобный вопрос в свете предыдущей мысли..."

— Мне показалось, что в этом иллюзорном будущем я прочел о ней в Интернете. Это такая сеть ЭВМ, где можно читать книги, слушать радио, смотреть телевидение, посылать друг другу письма и телеграммы, говорить по видеотелефону.

— Про этот Интернет в "Технике-молодежи" как-то было, только называли по-другому. А когда-то тоже совсекретная разработка. Но это для будущего. Для семидесятых. А на Марс наши первые слетали или американцы? И кто каналы там выкопал, узнали?

— Нет. Космонавтов на Марсе не было. На Луне станций тоже не будет, ну, во всяком случае в начале следующего века.

— Странно... Сейчас идет такими темпами... Правда, была куча аварий на опытных кораблях без человека на борту в шестьдесят пятом — шестьдесят шестом, первую станцию в океан уронили, хорошо, что тоже в беспилотном. Об этом, пожалуйста, никому, в газетах это обычные запуски спутников. Главное, Козлов орбитальные отстоял, теперь сами видите... Наверное, война тяжелая была в этой вашей?

— Нет, войны, слава богу, не было.

— Роботы через полвека будут мыслить, как люди?

— Нет, что вы! Восстания машин можно не ждать... Мне так кажется.

— А отчего Союз развалился?

— Да вроде как предали его... Не, ну это же, сами понимаете, врачи говорят, что иллюзия, какая тут логика-то?

— Да, конечно. А вот то, что сейчас видите СССР, он, как вы думаете, может развалиться? Его могут предать?

— Так это от нас всех зависит! Если мы сами не наделаем глупостей, если сами не забудем, что нельзя свою страну за шмутки продавать, если мы поймем, какую страшную катастрофу народам мира этот развал принесет, мы его не дадим предать! Наше будушее от нас зависит!

Корин в задумчивости нахмурил лоб потер левой рукой подбородок.

— Разумно... — неторопливо произнес он, — вы очень разумно рассуждаете. Как нынешнее поколение шестнадцатилетних. "Мы не верим в идеалы коммунизма, мы сами носители коммунизма. Мы построим такой коммунизм, какой хотим."

— Простите, я ничего не говорил про коммунизм!

— Нет, все правильно, не волнуйтесь. Все нормально... Просто вот что получается, Виктор Сергеевич. Вы чувствуете себя человеком пятидесяти лет, и не пытаетесь выглядеть моложе. Вас не тяготит возраст, вы не ищете молодежных компаний. Но при этом вы мыслите, как поколение, для которого я, комсомолец, начинаю чувствовать себя староватым. Вы носите техасы не для того, чтобы выглядеть молодым, или показать принадлежность к творческим интеллигентам. Вам просто так удобно, это для вас естественная, привычная одежда. Вы любите "Жуков", потому что вы их понимаете, они вам нравятся. У вас нет измененной личности другого возраста. Более того, у вас нет важных признаков диссоциативного расстройства идентичности — хаотического стиля жизни, забывчивости, резких смен настроения, утраты связи с реальностью, противоречивой информации о себе. Будь они у вас, это сказалось бы на вашей инженерной работе. Но вы о своем мире все прекрасно помните! Вы держите в голове кучу технических знаний и умеете ими распоряжаться. Вы даже помните фильмы, снятые перед вашим появлением здесь. Короче, у вас никакого раздвоения личности, как она обычно бывает. Вывод о диссоциативном расстройстве идентичности основан на вашем же заявлении, что то, что вы видите, не соответствует тому, что вы помните. Вы понимаете, о чем я?

— То-есть, вы хотите сказать, что я симулирую?

— Логичный вывод, — произнес Корин. — Логичный, но ошибочный.

"Запутывает? А потом что-нибудь типа на кого ты работаешь? Внезапно?"

— Если бы вы, Виктор Сергеевич, просто симулировали потерю памяти, вы бы воспроизвели все необходимые признаки известной формы расстройства, а не ставили бы специалистов в тупик. Ну и наконец, эти странные обнаружения неразорвавшихся боеприпасов, знания о нарушениях при строительстве кинотеатра без знания последствий. Все это можно выразить одним словом...

— Попаданец? — вырвалось у Виктора.

— Интересуетесь Стругацкими? — моментально отпарировал Корин.

— Почему именно Стругацкими, а не Абрамовыми, к примеру?

— Абрамовы? Да, мне как раз вспоминались "Глаза века"... Но "Попаданец" — это не у Абрамовых, а у Стругацких. Отрывки сейчас публикуют в "Искателе". Максим Ростиславский, из коммунистического будущего, попадает на фашистскую планету и борется за свободу и справедливость. Вот... А ваш случай можно описать одним словом: феномен.

"Братья "Обитаемый остров", что ли пишут? По времени как раз. А Главлит не тормозит, стало быть? Или все по схеме — нет Хрущева, нет разоблачения Сталина, нет и антисоветизма?"

— Короче, инструкции такие. Никакой самодеятельности категорически. С нами не связываетесь — если, конечно, агент не придет и не скажет "Здрасьте, я шпион иностранной державы", чего он, конечно, не сделает. Если надо, вызовем вас повесткой, как свидетеля. Ни за кем не наблюдаете. Просто живете, как обыватель. Остальное наше дело. Понятно?

— Понятно. Естественное поведение.

— И в личной жизни тоже. Людям, которые с вами знакомы, ничто не угрожает.

14. Поколение селфи.

— Это у нас не сделают. Даже для сами понимаете чего.

В секторе его уже ждал Самарин, технолог с "ящика", лысоватый мужик за тридцать, прикомандированный для совместного участия, как-то: сократить бумажную волокиту при передаче и согласовании. Просмотрев накиданные чертежи, Самарин согласился со всем, кроме двухмиллиметрового тонвала.

— Дело-то не в ограничениях, — продолжал он. — Не вытянем мы по биению и некруглости.

— И где можно сделать?

— Тут давеча вы ролик от подшипника на тонвал предлагали. И здесь то же самое. Заготовку из ролика игольчатого подшипника. Мы тут уже с вашими прикинули, есть подходящий по длине, три миллиметра.

— Но нам же два надо.

— На два короткие. А почему вы три не хотите? Для филиппсовских кассет допускается до трех включительно.

— Снижается частота вращения, ухудшается способность маховика сглаживать колебания. А тут и так габариты поджимают.

— У вас же здесь вибродвигатель, а не привод от пассика. Тридцать килогерц колебания, за гранью ультразвука. Маховик может быть легче.

"А ведь верно", мысленно согласился Виктор, ругая себя за то, что сам не догадался до такой простой вещи. И вообще он ждал, что технолог будет тупо зарубать документацию, не предлагая ничего взамен.

— Вы раньше конструктором работали? — спросил Виктор. — Чувствуется изобретательность.

— Радиолюбительством увлекаюсь. Карманный диктофон с кассетой делал, даже на ВДНХ попал. Потому к вам и прислали.