СТРУНА ИСТОРИИ

Несколько иначе сложилась ситуация в Византии. Там пассионарный перегрев не сопровождался территориальной дивергенцией. То есть избежала такого пассионарного раздробления только Византия. И произошло это благодаря тому, что в Византии возник институт монашества. [302]

Как я уже говорил, самые отчаянные пассионарии, чувствуя, что не могут совладать с обуревавшими их страстями [303] и натворят таких дел, что спаси Бог! — они уходили в пустыню, закапывали себя там живьем в землю. Сидели под деревом, ели кусочек черного хлеба или финика в день и усмиряли свою плоть. Вы понимаете, что это — реальное ослабление пассионарности всей системы, которое спасло Византию от полного распадения.

302

Монашество (греч. monos — одинокий, уединенный) — социальная религиозная группа, члены которой принимают на себя ряд обязательств: в первую очередь — «уход из мира»; как правило, отказ от имущества; воздержание (обязательное безбрачие); разрыв старых родственных и социальных связей; подчинение суровой дисциплине. Зародилось в III в. в Египте.

303

Страсть — страданье, муки, маета, мученье, телесная боль, душевная скорбь, тоска, душевный порыв к чему-либо, безотчетное влечение, необузданное, неразумное хотенье. В животном страсти слиты в одно с рассудком, образуя побудку, а потому в страстях животного всегда есть мера; страсти человека, напротив, отделены от разумного начала, подчинены ему, но вечно с ним враждуют и никакой меры не знают. Всякая страсть слепа и безумна, она не видит и не рассуждает особенно в значении подвига, сознательно принятые на себя тяготы мученичества.

Пассионарный толчок увел у Византии Закавказье, которое ей принадлежало, Месопотамию с Сирией, всю Африку и Сицилию. [304] Вот до сих пор. (Л. Н. Гумилев показывает на географической карте. — Прим. Ред.) Удержать эти земли оказалось невозможно. Удержалась только Малая Азия и южная часть Балканского полуострова, вот эта (Л. Н. Гумилев показывает на географической карте. — Прим. Ред.) северная славянская часть. Южная часть Балканского полуострова, потому что суженная территория, имевшая, естественно, меньше пассионариев, смогла организовать их в систему защиты. Но как только возник этот самый новый императив — «Будь самим собой!», то он-то смог изменить и Византию, в равной степени.

304

После разгрома византийской армии войсками сельджуков в 1071 г. при Маназкерте (в Армении) Византия потеряла большую часть Малой Азии. Не менее тяжелые потери понесла она и на Западе. К середине XI в. норманны захватили большую часть византийских владений в Южной Италии, в 1071 г. овладели последним опорным пунктом византийцев — г. Бари (в Апулии).

На не покоренной крестоносцами территории Византии возникли независимые греческие государства: Никейское (1204–1261), Трапезундское (1204–1461) и Эпирское царство (1204–1337).

И вот тут мы должны обратиться к роли субпассионариев, которым при первой фазе этногенеза (фазе этнического подъёма. — Ред.), собственно, не было места в системе. И вот тут эти самые люди, которые ни к чему не стремились, хотели только выпить-закусить, поспать где-нибудь на досках за забором и ставили это целью своей жизни — они стали первыми! Потому что в системе, которая ставит перед собой огромные цели, стремится к идеалу, то есть ставит далекие прогнозы, то — зачем таких людей иметь? Никакой начальник не может на них положиться, они могут в любой момент предать или просто не выполнить приказания, — они не берегутся. Это была жестокая система по тем временам, хотя это и была фаза подъёма.

А когда в одной системе возникло несколько центров, борющихся между собой за преобладание, то каждому из этих инициативных пассионариев нужна была своя банда, и он готов был использовать субпассионариев в качестве своих слуг, наемников, в качестве бродячих солдат — ландскнехтов. [305] — Конечно, это были плохие солдаты, а где взять хороших? Потому что все пассионарии или прилепились к кому-то или сами выставляли свою персону для того, чтобы занять высокое место. И вот тут — этой фазой этногенеза, в значительной мере, была определена этническая история и Западной Европы, и Ближнего Востока. В каком смысле?

305

Ландскнехты (нем. Landsknecht. от Land — страна и Knecht — батрак, солдат) — немецкая наемная пехота в XV–XVII вв., являвшаяся на службу с собственным оружием. Впервые появились в Швабии (Юж. Германия), где так называли наёмников из своей страны, в отличие от наемников-иноземцев. С XVI в. их нанимали на службу в армии и других европейских государств.

Как я говорил в прошлый раз, первым способом избавления от излишка пассионариев — была первая колониальная экспансия Западной Европы, которая была произведена под лозунгом «Освобождения Гроба Господня» — крестовые походы. Вообще говоря, лозунг был выбран очень удачно для своего времени, когда Запад провозгласил, что нужно спасти из рук неверных Палестину — Святую Землю. Там же все были христиане: бросили все и пошли. Но это — просто лозунг. Они пошли, потому что они хотели, они бы пошли в любое другое место с любым другим лозунгом, потому что у них был запас внутренней энергии. Начались эти крестовые походы, во-первых, с массовых погромов в еврейских областях. [306] Это не оказало никакого влияния на дальнейшие успехи или неудачи военных действий в Палестине.

306

Первый крестовый поход 1096 г. принес смерть и разрушения еврейским обшинам в долине Рейна; 1146 г. — Второй крестовый поход. Еще одна массовая резня в еврейских общинах Германии и Франции; 1189 г. — Третий крестовый поход — еврейские погромы на территории Англии. 20-й месяц сивана на протяжении многих лет был траурным днем в память о еврейских жертвах крестовых походов.

Затем такой же разгром хотели устроить в Константинополе, когда туда явились крестоносцы Первого крестового похода. Но Алексей Комнин, [307] который там командовал в это время, был человек очень деловой, он окружил этих крестоносцев наемными немецкими войсками и ликвидировал доступ, — возможность получить продукты, провиант. Крестоносцы «подняли лапки» и сказали: «Хватит! Мы все согласны подчиниться императору!»

307

После свержения императора Никифора III Вотаниата на византийский престол вступил Алексей I Комнин, талантливый полководец, решительный и дальновидный политик, основатель новой династии Комнинов (1081–1180).

Привели ему пленных христиан, но чтобы, так сказать, он их кормил и не обижал. Тогда он их переправил в Малую Азию: «Вы вот пришли с мусульманами воевать — и воюйте там с ними!» [308]

Ну, первый удар у них был такой, что они одолели сельджукскую конницу. [309] Эти самые мусульмане меньше всего ожидали такого удара и такого похода, поэтому крестоносному войску удалось достигнуть Иерусалима и даже взять его (1099 г. — Ред.). Однако из 110 тысяч людей, переправившихся через Геллеспонт, до Иерусалима дошло около 20 тысяч. Таковы были потери.

308

Кочевники-тюрки начали переселение на Запад в IX в. Многие из них были обращены в ислам. В течение XI в. их племена быстро распространились и стали господствовать на Ближнем Востоке. В 1071 г. турки сельджуки победили Византию при Манцикерте и захватили Иерусалим. Это положило начало крестовым походам.

309

1097 г. под Дорилеей 150-тысячная сельджукская армия Солимана (Килидж-Арслана) «обратилась в бегство, отчаявшись в победе».

Понимаете, каждое мероприятие можно осуществить, если не считаться с затратами. Можно, например, когда спичек нет, а рабочий хочет перекурить, заплатить за того, кто спички будет зажигать об пол. Можно, но сколько спичек вы на это дело пустите? Одну коробку, две коробки, три коробки, а потом не останется, надо будет копить. Так вот, — таким — «непроизводительным расходом» и был Первый крестовый поход. И удался он только потому, что мусульмане, жившие в Палестине, никак не ожидали, что такое безобразие может быть. Потому что они меньше всего мешали христианским паломникам-пилигримам защищать Гроб Господень и молиться. Наоборот, они их охраняли, они сами уважали их. Иса и Мариам считались пророками, равными Мухаммеду. Инджиль, то есть святое Евангелие, и Коран считались равноценными книгами. Никакого преследования, никакого повода для такого завоевания не было. Кроме внутренних процессов, которые охватили Западную Европу в XI в.

А что же произошло после этого? Оказалось, что когда избыток этих свободных атомов, своего рода броуновское движение исчезло, то вылезли те пассионарии, которые остались на месте и которые быстренько-быстренько начали утверждать свои позиции. И тут им понадобились лозунги, вокруг которых они могли объединять своих приверженцев. А для этого им понадобились идеологи, которые сами были пассионарии и готовы были поддержать любого — или паладина, или короля, если он давал им возможность высказывать свои великие идеи. Понимаете, это уже не просто толковать Священное Писание, а выступать со своими точками зрения.

Эти идеологи назывались либо схоласты, [311] если они преподавали в университетах и начальство на них не сердилось, либо — ересиархи (основатели ересей), их из университетов вышибали, и начальство на них сердилось.

Разница между ними была, пожалуй, чисто административная, потому что каждый из представителей средневековой мысли высказывал всё то, что он хотел, и ссылался при этом на Библию. Она толстая, всегда можно подобрать соответствующий факт. Надо вам сказать, что в те средневековые времена факты как таковые не всегда указывались, в схоластических или еретических сочинениях. Просто говорили: «А в Библии, мол, сказано так. А что?!» — и говорили своё, что им вздумается. И даже заслуга университетской схоластики в том, что она ввела систему сносок, которой мы пользуемся до сих пор. — «Если ты на кого-то ссылаешься, укажи страницу или главу из книги. (Знаете, Библия вся разбита на номерки.) А иначе мы твои сведения не принимаем, ересь все твои сведения, изволь цитировать».

311

Схоластика («школьное богословие») было господствующим направлением средневековой философии и получило название от монастырских школ, в которых преподавали философию и телеологию. Схоласты стремились дать рациональное истолкование догматов христианства с учетом современной им науки. Различают: раннюю схоластику, ставившую идеи и Бога, как высшую идею, выше вещей (Иоанн Скот Эриугена и др.); зрелую схоластику (Фома Аквинский, Альберт Великий, Абеляр), искавшую источник идей в предметах; позднюю схоластику (Уильям Оккам и др.), видевшую в идеях лишь символы, подчиненные вещам.

В результате характер столкновений в Западной Европе изменился чрезвычайно — возникли программы, которые были понятны

тем субпассионариям, которые примыкали к своим вождям;

тем или другим королям или принципам, когда уже там оказывались во главе совершенно инертные люди;

и тем гармоничникам, которые находили для себя выгодным поддержать ту или иную идею.

Программы были самые разнообразные. Иногда это были программы религиозные. Вот, например, в Южной Франции в XI в. началось и развернулось потом со страшной силой движение катаров, или, как их французы называли, — альбигойцев. [312] Это была система очень остроумная, логическая до предела, увлекающая все творческие умы, какие … там были. И тем не менее, довольно губительная — для окружающих и для себя.

312

Распространение в Зап. Европе ереси катаров (греч. Katharos — чистый) с середины XII в. связано непосредственно с влиянием восточного богомильства. С Балканского полуострова, центра этой ереси, она проникла в Италию, Юж. Францию и др. страны Европы. Особенно благодатную почву катары нашли на юге Франции — между городами Тулузой и Альби. Эту ересь отличал особый размах: за несколько десятилетий она превратилась в массовую антицерковь. Богатую, могущественную католическую церковь катары (или альбигойцы) объявили творением сатаны, крест — символом материального злого мира. Этой «грязной» церкви катары противопоставили свою «чистую», построенную на принципе суровой аскезы.