Студенческие хроники или год в общаге

– КОЛ!!! – заорала я и, подбежав к нему, принялась лупить кулачками куда попало. – Придурок, болван, кретин, идиот!

– Люди, имейте совесть! – раздался недовольный голос Саши. – Дайте поспать!

– Какого хрена ты это сделал?! – проигнорировав брюнетку и указывая на свою голову, прошипела я.

– А по-моему ты с ними очень милая, – откровенно хохотал парень. – Ну же, Бон-Бон! Пойми, мне было скучно ночью и надо было чем-то заняться! А твои волосы были так близко, они были такими мягкими, что я просто не удержался!

– Зато сейчас, благодаря тебе, они похожи на мочалку! – бушевала я. – Скоро придут копы, и как мне с таким причесоном им на глаза показаться?!

– Да ладно тебе, – махнул рукой Майклсон и, понизив голос, указал на противоположную камеру. – Поверь, ты тут не одна такая “красавица”.

Я проследила за его рукой. Увидев проституток, я открыла рот от шока, а затем так и брызнула от смеха. Это были уже не соблазнительные ночные бабочки, а какие-то мутировавшие панды с размазанной тушью, тенями и помадой.

– Чего смеётесь? – угрюмо отозвалась невыспавшаяся Элли и поплелась к умывальнику. В следующую же секунду она истошно вопила, разглядывая своё разноцветное лицо в зеркальце. Её образ дополняли огненно-рыжие волосы, спутанные и взлохмаченные. Только метлы не хватало.

– О, нет! Чёрт, чёрт, чёрт! – капризничала девица. – Чёртовы копы, чёртов обезьянник! Ненавижу!

Сердито включив воду, жрица любви начала умываться. Саша и Лара, тем временем, без особых эмоций, толкаясь и шикая друг на друга, разглядывали свои отражения в зеркале.

– Столько косметики насмарку, – вздохнула блондинка. Брюнетка согласно кивнула и, когда Элли отошла, плеснула водой в своё подурневшее лицо.

Взглянув на рыжеволосую, моё сердце невольно сжалось. Под слоем косметики скрывалась миловидная девушка, примерно моя ровесница, хотя сначала она показалась мне намного старше. У неё было круглое личико, тонкие брови и пухлые губы. Заметив, что я её разглядываю, Элли нахмурилась и отвернулась.

– Эй, красавчик, сколько времени? – спросила у Кола Саша.

– Пол шестого, – сообщил парень, взглянув на часы. – Скоро начнётся веселье.

Только сейчас я заметила, что под глазами у Майклсона залегли глубокие мешки, а сам он бледен и рассеян.

– Ты что, совсем не спал? – пораженно спросила я.

– Неа, – зевнул тот. – Ты так сладко сопела, что я просто не мог нарушить твой сон.

– Ты совсем глупый? Ты же сейчас на зомби похож! – чувствуя вину за такое состояние друга, воскликнула я. – Как же ты будешь с полицейскими разговаривать?

– Обычно, – пожал плечами Кол. – Это даже мне на руку. От невыспавшегося и ничего не соображающего мертвяка им мало пользы.

– Ах, значит, ты хочешь всю ответственность на меня скинуть? – прищурилась я.

– Даже не думал об этом! – с серьёзным видом возразил Майклсон и, выждав паузу, добавил: – Хотя ты дала мне отличную идею.

– Прекрати шутить, – сварливо отозвалась я. – Лучше подумай, как нам сообщить друзьям о том, что мы участке. Без залога мы пропадём.

– Эй, голубки, – влезла в разговор Лара, – так значит вам с друзьями надо связаться? Что же вы раньше не сказали!

– Что ты имеешь в виду? – настороженно поинтересовалась я и подошла к решётке.

– Вот что! – блондинка с самодовольным видом достала из лифчика телефон и продемонстрировала его нам. Я готова была визжать от восторга и радости. Кол тут же подскочил со скамьи и схватился за прутья.

– Детка, я тебя обожаю! – со счастливым видом воскликнул он. – И, вообще, я всем вам шлю воздушные поцелуйчики!

– Попридержи их для своей девушки, красавчик, – рассмеялась наша спасительница. – Вот, держи.

Девушка нагнулась и запустила мобильник скользить по полу. Достигнув своей цели, устройство тут же попало в наши нетерпеливые руки. Майклсон дрожащими пальцами набрал номер Мэтта и приложил трубку к уху. Я нервно грызла ногти, в ожидании ответа.

– Алло?! Донован?! – заорал парень. – Слава небесам! Что значит сейчас шесть утра?! Да плевать на это! Слушай внимательно и не перебивай! Я и Бонни сейчас в полицейском участке. Я сказал не перебивай! Сейчас же буди Клауса и галопом скачите сюда, надо внести залог. Адрес…

Кол быстро продиктовал название улицы и показал мне оттопыренный большой палец. Я широко улыбнулась и похлопала в ладоши: сегодня определённо наш день!

– Жду! – закончил разговор Майклсон и отключил телефон. – Бонни! – завопил он. – Удача на нашей стороне!

– Урраа! – завизжала я. В следующее же мгновение земля ушла из-под ног: парень быстро закружил меня по камере.

– Отпусти! – возмущенно воскликнула я и принялась тузить развеселившегося дружка.

– Что здесь происходит?! – в “обезьянник” зашёл дежурный полицейский. Кол тут же опустил меня на пол, и мы сделали вид, что очень заняты игрой в “ладушки”.

– Совсем свихнулись, – покачал головой представитель закона и ушёл обратно.

– Спасибо вам огромнейшее! – обратилась я к проституткам и прижалась я к прутьям решётки. Девушки смущенно переглянулись.

– Всегда рады помочь, – довольно улыбнулась Саша.

– Кокаинчику бы… – раздалось мученическое завывание. Мы с Майлсоном рассмеялись: сейчас даже Брайан не мог испортить нашего ликующего настроения.

Выпустили нас около одиннадцати утра. Пришёл Гордон и сообщил, что за нас с Колом внесли залог. Попрощавшись с нашими сокамерниками, мы, счастливо держась за руки, покинули “обезьянник”. Пока оформляли бумаги на наше освобождение, офицер объяснил нам, что Хосе Гарсиа, бразилец, у которого Майклсон угнал машину, не стал заявлять на нас, и поэтому мы должны заплатить лишь штраф за превышение скорости. Сейчас мы были готовы согласиться на всё, что угодно, лишь бы поскорее покинуть это чёртово здание, поэтому не сильно вникали в смысл слов полицейского. Протянув нам наши паспорта, Гордон улыбнулся и пожелал всего хорошего.

– Надеюсь, мы с вами больше не встретимся.

– Постойте, – перебил его парень, – а где всё остальное? Наши деньги и телефоны.

– Ваш брат забрал их, – сообщил служитель закона. – И, да, я совсем забыл. Он просил передать вам это.

Офицер протянул нам сложенный вчетверо листок бумаги – записку.

– До свидания, – попрощался он и буквально вытолкнул нас на порог участка. После сумрака камеры солнце казалось особенно ярким, поэтому мы с Колом стояли и щурились, не в силах прочитать оставленное Клаусом послание. Привыкнув, наконец, к свету, Майклсон громко прочёл.