Студенческие хроники или год в общаге

– Я тоже люблю тебя, занудинка, я тоже..

POV Кэролайн

Прошло несколько дней со дня отъезда Елены. За это время произошло множество событий: скоро должны были начаться каникулы, мы успели смириться с потерей младшей Петровой, Ребекка, заранее сдав сессию, уехала в тур по Европе вместе с Воном, Кэтрин собиралась в гости к родителям Сальваторе. Я же со всепоглощающим энтузиазмом составляла план на лето, которое надеялась провести вместе с Клаусом. По-крайней мере, хоть половину. Однако как только я заводила разговор на эту тему в присутствии Майклсона, он тут же мрачнел и быстро переводил беседу в другое русло. Или же целовал меня. Я, конечно, была не против, но такое поведение парня начинало настораживать и пугать. Я чувствовала, что он что-то скрывает от меня. Постоянные телефонные звонки, после которых он становился особо угрюмым, подкрепляли мои догадки.

Карты раскрылись в один прекрасный воскресный вечер.

Было около десяти часов. Бонни и Кэт лениво играли в шахматы, а я лазила в интернете. Неожиданно раздалась телефонная трель. Звонил Клаус.

– Алло? – весело ответила я.

– Подойди к беседке в саду, пожалуйста, – глухо проговорил Майклсон. – Нам нужно поговорить.

– Хорошо, – удивлённо согласилась я, предчувствуя неладное.

Предупредив подруг о том, что ухожу, я быстро спустилась в холл и вышла на улицу.

Было тепло и тихо и сумрачно.

Я направилась к месту встречи, попутно перебирая в голове варианты грядущего разговора. Все идеи были откровенно бредовыми, и лишь в одном я была уверена точно: беседа будет неприятной.

Я заметила сидящего в беседке Ника ещё издалека. Стараясь держать себя в руках и не нервничать, я побежала к парню и громко окликнула его. Майклсон неспеша поднял голову и слабо улыбнулся.

– Что случилось? – пытаясь отдышаться, поинтересовалась я.

– Присядь, – попросил Клаус, указывая на место рядом со собой. Я, пребывая в крайнем недоумении, повиновалась и выжидательно уставилась на парня. Тот молчал, опустив голову.

– Кэролайн, – наконец, заговорил он, – прошу, найди в себе силы выдержать новость, которую я хочу тебе сообщить.

– Ты меня пугаешь, – испуганно выдохнула я. – Быстрей расскажи, что случилось.

– Я ухожу из академии. Насовсем, – эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Я беспомощно приоткрыла рот, не в силах вымолвить ни слова. Моя душа, некогда бывшая пышным оазисом, казалось, засохла, превратилась в пустыню, а её песочные ветры больно хлестали по сердцу. Я отказывалась верить в сообщенный мне факт.

– Но… ты не можешь! Зачем тебе уходить?! Почему?! Стать актёром – это же твоя мечта! – прорвало меня наконец.

– Кэролайн, – Майклсон взял меня за руки и заглянул в глаза, – я делаю это не по своей воле. Марселю, ты обязана его помнить, нужна моя помощь. Он не справляется один с руководством в Новом Орлеане. Некоторые группы людей даже называют его самозванцем и обвиняют в смерти моего отца. Отчасти, они правы, но в данной ситуации это не на руку… Я обязан вернуться, чтобы навести там порядок. В конце концов, этот город для моего отца был всем. Ты понимаешь, Кэролайн?

– Я… я понимаю, но… почему именно ты? Почему бы ему не попросить кого-нибудь другого о помощи? – горло сдавливали спазмы. Я чуть не плакала.

– Только я могу всё исправить. Люди меня послушают, – твёрдо ответил парень. – И, Кэр, мне нужна твоя поддержка. Прошу, умоляю тебя, пойми и смирись с моим решением. Ничего не изменить.

– Я понимаю, – во второй раз сказала я и с силой сглотнула слёзы. Не сегодня. – Я всё понимаю, Клаус. Ты делаешь то, что должен делать. Это не может не вызывать уважения. Но… что будет с нами? Что будет с тобой?..

– Отношения на расстоянии никто не отменял, – как-то невесело улыбнулся Ник, – но я знаю, насколько тяжело это испытание, и поэтому…

– Я еду с тобой! – решительно воскликнула я, перебивая Майклсона и вскакивая со своего места.

– Об этом не может быть и речи, – жестко отрезал парень. – Тебе там не место… пока что.

– Моё место там, где ты!

– Не в этот раз, – устало прикрыл глаза Ник. – Сначала я должен со всем разобраться. А пока что... я даю тебе выбор и свободу, Кэролайн. Если ты хочешь, мы можем продолжить наши отношения, но на расстоянии. Ты доучишься, и тогда мы сможем воссоединиться. Однако если за это время ты найдёшь себе кого-нибудь другого или поймёшь, что не можешь более продолжать такие отношения со мной – говори сразу и прямо. Я не стану тебя удерживать.

– Абсурд! – выкрикнула я. – Мне никто не нужен, кроме тебя! И я поеду с тобой! Сам сказал, что тебе нужна поддержка! Вот я тебе её и предоставлю в Новом Орлеане!

– Ты ненавидишь этот город, – грустно заметил Клаус.

– Плевать!

– Зато мне нет, – серьёзно парировал Майклсон и поднялся со своего места, встав напротив меня и положив руки мне на плечи. – Моя милая Кэролайн, я отказался от своей мечты, но я не собираюсь тащить за собой в трясину и твою. Теперь ты просто обязана исполнить её за нас двоих. Стать талантливой, востребованной актрисой. Твоя мечта исполниться – исполниться и моя, и я буду счастлив. А ты ведь этого хочешь, так? Поэтому оставайся в академии, учись, участвуй в постановках. Считай это моим маленьким желанием.

Голос парня был мягким, увещевающим и до крайности убедительным. Я нехотя кивнула и подавила второй приступ слёз. Слабачка!

– Вот и умница, – лучезарно улыбнулся Ник. Затем наклонился и запечатлел на моих губах короткий невесомый поцелуй. Я притянула его ближе и поцеловала снова – на этот раз долго, неторопливо, смакуя каждое мгновение. Я старалась запомнить всё в Клаусе: мягкость и очертания его губ, морщинки-лучики у глаз, очаровательные ямочки, которые покорили меня чуть ли не с первой нашей встречи, холодные радужки глаз, в которых так часто плясали бесенята – всё. Потому что скоро это у меня отберут.

“Любовь – сволочь”, – пронеслись мрачные мысли в у меня в голове. И я абсолютно была в них уверена. Боль – главная спутница дамы на букву Л. Уж сегодня я в этом убедилась.

Дождь глухо постукивал об оконное стекло. Небо заволокло тучами, и на улице было грустно и тоскливо. Ровно как и у меня на душе.

Сегодня уезжал Клаус. Уезжал насовсем, а в моей душе гремела пустота. Все эмоции были сожжены до этого, все слёзы – выплаканны. Пытаться изменить что-либо не было смысла. Я не имею смысла.

– Кэр, – осторожно позвала меня Бонни и тихо зашла в комнату, – Кэр, пора.

Я вздрогнула, а затем перевела на подругу равнодушный взгляд. Та смотрела на меня с такой жалостью, что во мне на секунду проснулось раздражение. Ненавижу жалость! Гори оно в аду!

– Пойдём, – немного резковато откликнулась я и, отойдя от окна, последовала за Беннет.

Все уже были внизу, помогая Майклсону грузить его вещи в машину, специально присланную Марселем. Мы с Бонни пришли как раз, когда погрузка почти закончилась, и Ник, заметив меня, улыбнулся. Наверное, думал, что это меня ободрит. Жаль, напрасно. Уныние стало лишь острее.