Суд и государство

Такой подход зиждется на логике недоверия по отношению к государству, в силу чего в качестве защиты от него предлагается концепция «независимости-забора». Угроза, которую данная концепция несет в себе для государственной системы, далеко не столь безобидна, как может показаться на первый взгляд. Правовая система в целом функционирует в режиме веры, и судебная система – не исключение. «Принятие решения является неотъемлемой частью экзистенциального порядка, основанного на магическо-религиозных принципах. Сила убеждения и легитимность решения зависят от прочности безальтернативной веры в данный экзистенциальный порядок» [126] .

126

Luhmann N. Оp. cit. Р. 53.

Поддержка недоверия к судебной системе означает, что необходимые струны веры, связывающие население с государством, постепенно ослабляются, а могут и окончательно разорваться. В хрупких обществах, коих немало, например, на постсоветском пространстве, это неоднократно приводило к разного рода цветным и прочим революциям, хотя новые режимы ничуть не в большей степени гарантировали независимость своего правосудия и оказывались ничуть не более эффективными в борьбе с коррупцией, в силу чего все эти требования впоследствии выглядели откровенной инструментализацией. В такой ситуации кризис доверия к институтам в целом становится хроническим. И чем больше деградирует ситуация, тем больший вес набирают самые максималистские требования, будучи чем-то вроде «бегства вперед» или замкнутого круга. Существование пределов независимости правосудия является элементом равновесия государственной системы, гарантией надлежащего функционирования институтов. Независимость правосудия – это не самоцель, целью выступает эффективность правосудия, которая является наилучшей гарантией защиты и прав, и интересов граждан.

Вместе с тем эти пределы независимости не должны быть произвольными, они должны юридически устанавливаться правовыми нормами в рамках регулирования судоустройства и судопроизводства и с учетом баланса, принимаемого обществом. Однако в связи с развитием движения по дискредитации института государства в целом, иными словами, попыток поставить под сомнение способность государственных институтов эффективно действовать в целях защиты интересов общества, мы видим появление новых пределов независимости правосудия, на этот раз социально-политических, вытекающих из дефицита правовых гарантий. Всякие заявления о крахе права, неважно, истинны они или ложны, усиливают политику и служат легитимации ее вмешательства в те сферы, в которые ранее ей было запрещено вторгаться. Данные пределы находят выражение в расширении «контроля» за правосудием со стороны гражданского общества – контроля, на самом деле представляющего собой элемент политико-социального давления на отдельного судью, когда речь идет о конкретных делах, или на правосудие в целом, когда давление распыляется в виде бесконечных проектов реформ, выдвигаемых различными органами или советами в форме рекомендаций, экспертных заключений и т. п.

Невозможно раз и навсегда провести ту черту, за которой требования независимости правосудия становятся контрпродуктивными, тем более что сугубо формалистский или универсалистский подходы не способны учитывать реалии каждой правовой системы. Данные подходы, будучи очевидным отражением неолиберального идеологизированного видения мира, зачастую используют объективную необходимость в укреплении независимости для достижения своих специфических политических целей. Так что интересующая нас черта является скорее размытой и мерцающей. Но она все равно есть в каждом обществе, которому ни в коем случае нельзя выталкивать за нее свою государственную систему, иначе последняя просто-напросто разрушится.

Глава IV Место суда в системе государственных органов

§ 1. Специфика власти судей: независимость и ответственность

Приняв Декларацию прав человека и гражданина и заложив основы демократии, французские революционеры 1789 г. торжественно провозгласили принцип национального и народного суверенитета.

Но демократия не сводится лишь к национальному и народному суверенитету. По-настоящему она способна реализоваться лишь при сочетании такого суверенитета и правового государства. Однако правовое государство не может существовать без равновесия между тремя властями, подлежащими разделению, сообразно теории, которую отстаивал Монтескье, т. е. между исполнительной, законодательной и судебной властью. Следовательно, оно не может существовать без признания независимости и авторитета правосудия.

Только независимость и авторитет являются теми качествами, которые дают правосудию возможность осуществлять его функцию в демократической системе, а именно защищать социальный мир путем разрешения на основании правовых норм в форме постановления от имени суверенного народа судебных решений дел и споров, отнесенных к компетенции органов правосудия.

Правовое государство проверяется состоянием его правосудия – третьей опоры демократии. Именно потребность в беспристрастном правосудии, отправляемом независимыми судьями при строгом соблюдении процессуальных норм, и гарантирует посредством гласного судебного разбирательства принцип состязательности.

Независимость судей, которая признается и которая обеспечивается их статусом, является фундаментальным принципом, лежащим в основе правового государства. Обратной стороной этой независимости является то, что судьи подчинены жестким этическим требованиям (деонтологии) и особому режиму ответственности.

Равенство граждан перед законом и защита личных свобод – это принципы, лежащие в основе независимости судебных органов, так как их нельзя ни представить, ни реализовать, если не будет обеспечена независимость магистратуры.

И эту независимость нужно воспринимать не с позиции интересов самой магистратуры, а, напротив, исходя исключительно из интересов граждан, для которых она является гарантией их равенства перед судом и обеспечивает защиту их личных свобод.

Независимость судей является неотъемлемым условием правового государства, а также фундаментальной гарантией справедливого судебного разбирательства по смыслу ч. 1 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, которая была ратифицирована Францией и входит здесь в состав «конституционного блока».

Независимость судей закрепляется государствами во внутренних нормах с наивысшей юридической силой: либо в писаной конституции конкретного государства, либо в фундаментальных принципах права, признаваемых теми государствами, которые не имеют писаной конституции.

Чтобы гарантировать эффективную независимость судей, требуется соблюдать целый ряд условий. Их напомнил Консультативный совет европейских судей (консультативный орган Комитета министров Совета Европы) [127] , по мнению которого необходимо, чтобы:

127

См.: Заключение № 1 (2001) о стандартах независимости судебных органов и несменяемости судей // https://wcd.coe.int/ViewDoc.jsp?p=&id=1053125&Site=COE&direct=true

– назначение судей и их продвижение по службе были основаны на четко определенных объективных критериях, учитывающих лишь профессиональные качества соответствующих лиц;

– любое решение, связанное с назначением или профессиональной карьерой судьи, принималось независимым органом и сопровождалось гарантиями, что оно основано исключительно на указанных выше объективных критериях;

– данный независимый орган в основе своей состоял из судей, демократически избранных другими судьями;

– статус судьи гарантировал ему несменяемость как условие независимости на самом высоком национальном юридическом уровне;

– статус судьи защищал его, в частности путем надлежащего материального обеспечения, от любых неправомерных влияний и любых рисков, связанных с коррупцией.

1.1. Основы принципа независимости и место судей в государстве

Каковы конституционные основы места судебных органов в государстве?