Суд короля

В залу вбежало несколько таких же неопрятных, как и их хозяин, слуг с полными хлеба, мяса и фруктов подносами. Еще один нес полный кувшин вина.

— Какие еще вопросы? — Эдгар вновь потер лоб мясистой пятерней, глядя, как слуги опускают свою ношу перед ним на стол.

— Об убийстве Джеффри Смита, как я вам и обещал.

Эдгар закатил налитые кровью глаза, не обращая внимания на пятящихся к выходу с поклонами слуг:

— Я уже все рассказал вашим приятелям в Йорке, Барлинг.

При столь неподобающем выражении в адрес достопочтенных королевских судей клерк стиснул зубы, однако, не желая отвлекаться, постарался пропустить слова лорда мимо ушей:

— Мне это известно, Эдгар, но, — он повел рукой в сторону своих бумаг, — теперь мне нужно все записать. Для полноты картины.

Эдгар недовольно закряхтел, накалывая на нож кусок оленины.

— Ну тогда валяйте.

— Прежде всего, я уже записал все, что вы сообщили судьям в Йорке.

— Когда ж то? — Эдгар уставился на него, пережевывая мясо. — Лошадь, что ли, под стол вчера приспособили?

— Нет, нынче ночью у себя в комнате.

— Да шучу я, Барлинг, — хохотнул Эдгар, подхватывая кубок.

— Ну конечно. — Клерк решил не утруждать себя смехом, поскольку вино интересовало Эдгара явно больше, чем его реакция. — Итак, я уже записал все, что вы сказали де Гленвилю и сопредседательствующим.

— Отлично. — Эдгар взялся за кувшин и вновь наполнил кубок.

— Вы можете предположить, почему Линдли захотел убить Джеффри Смита?

— Нет. — Эдгар осушил кубок в один присест.

— Что за человек был Джеффри Смит?

— А сами как думаете? — Эдгар снова взялся за кувшин. — Работал в кузнице, лошадей моих подковывал, плуги мне чинил, инструменты с ножами. То же и для остальных делал — и бедных, и богатых. Железо-то всем нужно. — Он рыгнул. — Даже вам. Ну, для ордалии этой вашей.

Барлингу захотелось выругать лорда за столь грубый и бесполезный ответ, но делу это на пользу явно не пошло бы:

— Я о другом — каким человеком он был?

— Свободным. — Эдгар пожал плечами. — Ренту всегда вовремя платил.

Он снова выпил.

— Меня интересует его характер. Поругаться любил? Или жил с соседями в мире?

— Да вроде ничего был. Я от него плохого не видал, да и другие вроде тоже. — Эдгар пожал плечами. — Что тут еще скажешь?

— По какой причине Линдли мог на него напасть?

— А мне-то откуда знать, что там у Тимоти Линдли в башке творится?

— Николаса.

— А?

— Беззаконника зовут Николас, не Тимоти.

Эдгар вновь закатил глаза:

— Тимоти, Николас — какая разница?

Барлинг попытался вернуть его к главной теме:

— Так можете вы предположить, с чего это Линдли решил убить вашего кузнеца? Да еще так жестоко.

— Да уж, убийство жестоким было, чтоб вы знали. — Эдгар сделал еще один большой глоток и глубокомысленно кивнул.

Барлинг стиснул кулаки.

— Да, вы уже говорили.

Этот человек пьянел у него на глазах — если вообще хоть когда-то бывал трезвым. Только теперь Барлинг начинал понимать, почему поместье находится в таком упадке. Эдгар всецело предался греху чревоугодия, заботясь лишь о еде с вином и ни о чем более.

— Жестоким! — воскликнул он. — Вот потому-то и надо избавиться от него поскорее. — Лорд выглядел уже гораздо веселее, чем до обеда. — Я ж в Йорке сразу сказал — правосудие быстрым должно быть, ну и жестким. По мне, так…

От дверей донесся шум:

— Кого там черти несут? — обернулся Эдгар.

— Барлинг! Где Барлинг? — раздался смятенный голос Стэнтона. — Мне нужен королевский клерк, немедленно!

Он появился в зале, взъерошенный и задыхающийся.

Барлинг нахмурился:

— Во имя всего святого, Стэнтон, что вы себе…

— Страшная беда, сэр! Бартоломью Тикер утонул!

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Дорога к пруду заняла гораздо больше времени, чем хотелось Барлингу.

Он болезненно осознавал, что его скорость не идет ни в какое сравнение с юной прытью Стэнтона. Тот, как и все эти молодые, едва замечал давящую летнюю жару. Барлинг же обливался потом и то и дело вынужден был обтираться платком.

От окончательного унижения его спасли два обстоятельства. Во-первых, вместе с ними в дорогу отправились два слуги, которые вели в поводу запряженную в повозку безучастную лошадь для перевозки тела Тикера. Неровная тропа существенно замедляла ход животного.

А во-вторых, в тележке восседал сэр Реджинальд Эдгар, который то и дело громогласно объявлял, что вынужден поступить так только из-за страшной жары.

Барлинг сомневался, что в этих обстоятельствах кто-то заметит его неуклюжесть. В самом начале он честно попытался отговорить всех посторонних от этого путешествия, но Эдгар настоял, что должен быть на месте.

— Это здесь, сэр, — Стэнтон ткнул пальцем вперед.

Они повернули вместе с тропой, и впереди в лучах садящегося солнца открылась скорбная картина.

Тикер лежал на земле с воздетыми к небу толстыми окоченевшими руками. Агнес стояла рядом с телом — но не над ним.

— Вернулись-таки за женихом моим, — сказала женщина, — спасибо.

Барлинг отметил, что глаза у нее сухие. Девушка явно пребывала в шоке. Впрочем, хоть ее внешность и свидетельствовала о втором, первое обстоятельство тоже сбрасывать со счетов не стоило.

Слуги остановились на почтительном расстоянии и принялись креститься, пока Эдгар неуклюже вылезал из повозки.

— Боже милостивый! — Лорд уставился на труп, но не сделал к нему ни шага. Потом щелкнул пальцами слугам: — Кладите Тикера в повозку.

— Стойте! — Барлинг предупреждающе поднял руку. — Сперва я осмотрю тело.

Он аккуратно подошел к трупу, не обращая внимания на поток вопросов Эдгара. Опустился на жесткую сырую траву. Мухи уже учуяли Тикера, и Барлинг безуспешно отгонял их все то время, что рассматривал вздутое от крови лицо мертвеца.

Барлинг поднял взгляд на стоящего тут же Стэнтона: