Суд времени. Выпуски № 01-11

Кургинян:Я протестую!

Шушкевич:…это было мое личное…

Кургинян:Янаев умер, и я сейчас начну перечислять…

Шушкевич:…мнение… и я не знаю, как такие люди могли…

Кургинян:Он имеет право? Я заявляю протест!

Сванидзе:Протест принимается, не будем переходить на личности. Сергей Ервандович, Вы можете задать вопросы свидетелям, свидетелям защиты.

Кургинян:Правильно ли я понял Вас, что номенклатура преступно разрушила свое государство? Да или нет?

Кравчук:Кого Вы спрашиваете?

Кургинян:Я спрашиваю того, кого спрашивал господин Млечин. Вы спрашивали обоих?

Млечин:Я спрашивал двоих.

Кургинян:Тогда я спрашиваю Леонида Макаровича Кравчука как подлинного представителя высшего контингента номенклатуры — ее идеологической элиты. Элита, которая учила нас верности марксизму-ленинизму. Я спрашиваю его.

Кравчук:Меня?

Кургинян:Вас!

Кравчук:Вы знаете, как… бывают хорошие врачи и плохие врачи, хорошие инженеры и плохие инженеры, бывает хорошая номенклатура и плохая номенклатура. Я себя отношу к украинской элите и защищаю украинский народ.

Кургинян:Это всегда хорошая элита, которая себя называет хорошей.

Кравчук:Я защищаю украинский народ.

Кургинян:Называлось это обычно «гречневая каша, которая сама себя хвалит».

Кравчук:От того, что Вы наворачи…

Кургинян:А я бы хотел еще Вас спросить тогда: господин Марчук — представитель хорошей элиты?

Кравчук:Вы спросите Марчука.

Кургинян:А как же это так? Значит, единственный человек, о единственном человеке, о котором Вас можно спрашивать, хороший он или нет, — это Вы?

Кравчук:Вы знаете, я хочу сказать абсолютно ясно и четко для всех — я никому не даю характеристики.

Кургинян:Как? Кроме себя.

Кравчук:Одну минуточку, я никому не даю заочно характеристики. Вот Вам сейчас я могу дать характеристику, но воздержусь из чувства такта.

Кургинян:Понятно. Я сделаю то же самое. Я сделаю то же самое, но Вы дали характеристику элите, поделив ее на хорошую и плохую.

Кравчук:Совершенно верно.

Кургинян:Я, естественно, задаю вопрос и называю имя, от которого Вы начинаете дрожать.

Кравчук:Почему дрожать?

Кургинян:Ну, я же вижу. Ну, тогда ответьте.

Сванидзе:Сергей Ервандович, свидетель отказался давать характеристики третьим лицам.

Кургинян:Хорошо, он отказался.

Сванидзе:Он имеет на это полное право.

Кургинян:Тогда я спрашиваю господина Шушкевича.

Сванидзе:Продолжайте опрос.

Шушкевич:Что касается того, номенклатура ли разрушила…

Кургинян:Да.

Шушкевич:…она не могла воспрепятствовать разрушению. Она была не единой, она была в общем-то далеко не объединенной, потому что вот внутренняя эта боязнь, страх…

Кургинян:Спасибо, я все понял. Теперь я обращаю ваше внимание…

Шушкевич:…номенклатуры позволил разрушить…

Кургинян:…на то, что номенклатура существовала как партийно-идеологическая, так и номенклатура КГБ, да? Обе эти номенклатуры, как известно, достаточно долгое время грызлись друг с другом, и я прошу вывести еще одно доказательство. Прошу еще одно доказательство.

Сванидзе:Ваше время истекло, я прошу прощения, но у Вас осталось 3 секунды.

Кургинян:Хорошо, я его выведу в следующий раз.

Сванидзе:У Вас еще будет возможность.

Прошу Вас, Леонид Михайлович. Ваше заключительное сегодняшнее слово — дело в том, что мы продолжаем слушания и на следующий день, — поэтому сегодня, в первый день слушаний по этой теме, Ваше заключительное слово.

Млечин:Благодарю Вас. В сегодняшнем заседании свидетели неопровержимо показали, что экономически Советский Союз пришел к полному краху, и не было на протяжении всей его истории последних десятилетий ни одной увенчавшейся успехом попытки модернизировать экономику страны, как это произошло в Китае, что, возможно, и помогло Китаю сохраняться по сей день. Кроме того, свидетели показали, что, на самом деле, республики, составлявшие Советский Союз, хотели уйти, и в зале присутствуют два свидетеля, представляющие две крупные славянские республики, которые пожелали уйти чуть ли не первыми. И, наконец, свидетели показали, что руководство страны на протяжении многих десятилетий, а вовсе не последних лет, — а на протяжении многих десятилетий неспособны были руководить страной. Система, создавшаяся в нашем государстве, была нежизнеспособна, она не отвечала интересам народа: советского народа, народов, населявших нашу страну. И это увенчалось самым прискорбным — для нас, для людей моего поколения, старше меня — самым прискорбным образом.

Сванидзе:Спасибо, Леонид Михайлович.

Млечин:Благодарю Вас.

Сванидзе:Пожалуйста, сторона обвинения, ваше заключительное слово сейчас.

Кургинян:Мое заключительное слово состоит в следующем. Есть три возможности объяснить распад СССР. Первая возможность: ну, идиотизм коммунизма и все прочее… Спрашивается: елки-палки, а почему в Китае все в порядке — самые высокие темпы роста и всего прочего? Значит, не нежизнеспособность коммунизма все определяет? В конце концов, и у Кастро, которому обещали, так сказать, немедленный крах без нас, и в других странах что-то там живет и шевелится, лучше-хуже — даже не будем обсуждать. Значит, не нежизнеспособность коммунизма, да? Второй ответ, который очень популярен, — происки иностранных разведок: ЦРУ и так далее. Простите, у меня возникает вопрос: а почему КГБ не разрушил США? Тогда возникает последний, третий ответ…

Сванидзе:Кстати, к этому вопросу всегда полностью готов присоединиться.

Кургинян:Да, я знаю, что кое в чем мы согласны. Тогда возникает единственный третий ответ: номенклатуры! Это преступление элиты! Которая, во-первых, разрушив надстройку, распилила базис, и мы все видим, что эта элита вовсе не нищенствует, она не потерпела ни люстраций, ничего. Она вот так [показывает большой палец] живет и жирует в распавшейся стране!

Сванидзе:Сергей Ервандович, время истекло, у нас еще будут завтра слушания.

Сейчас мы прекращаем голосование нашей телевизионной аудитории.

[на экране — текущие результаты телефонного голосования: 71 % (катастрофа) / 29 % (меньшее из зол)]

Завтра в 21 час мы открываем второй день наших слушаний по делу «Беловежских соглашений».

Часть 2

Сванидзе:Здравствуйте! У нас в России, как известно, прошлое непредсказуемо. Каждое время воспринимает прошлое по-своему. В эфире «Суд времени». В центре нашего внимания исторические события, персонажи, проблемы, их связь с настоящим. Судить историю вы будете вместе с нами. У вас, нашей телевизионной аудитории, есть возможность голосовать. Такая же возможность будет и у сидящих в зале.