Суд времени. Выпуски № 23-34

Сванидзе:До начала прений у меня вопрос к Млечину и Кургиняну: в чем актуальность темы?

Прошу, сторона обвинения. Сергей Ервандович, актуализируйте тему, пожалуйста.

Кургинян:Мне кажется, что очень важно понять состояние системы, которая вдруг делает фактором такого человека, которого вы сейчас видели на экране. В принципе, ведь он и появиться-то особенно при дворе по-настоящему не мог, и развернуться ему было трудно, потому что любая система как-то себя защищает. В каком же состоянии находилась политическая система царизма и почему она находилась в этом состоянии, если этот вирус проник в нее и начал там активно работать? Это первое.

Второе. Знаете, есть, не только в математике — вообще в теории хаоса, такой «эффект бабочки». Вот бабочка села на огромное сооружение в каком-то слабом месте, помахала крылышками, и вдруг сооружение рухнуло. Всегда возникает вопрос: бабочка случайно села в это место? Ее, эту бабочку, в это место кто-то посадил? И что же это за система, если могла так несколько раз сделать крылышками эта бабочка, и система вдруг рухнула?

Почему мне кажется, что нам очень важно это понять? Потому что система, находящаяся в определенном состоянии, всегда рушится таким способом. И далеко не факт, что это важно только для нашего понимания нашего прошлого. Может быть, исследование этого феномена нами сейчас может что-то нам раскрыть и в будущем. По крайней мере, может научить нас, как избегать «эффекта бабочки». Потому что если этого эффекта не избегнуть и не понять его закономерности, он может сработать снова, и мы можем оказаться совсем уже без страны. Тем более что опыт того, как мы вдруг ее лишаемся, у нас есть!

Сванидзе:Спасибо. Сторона защиты. Прошу Вас, Леонид Михайлович.

Млечин:В те годы по Петрограду ходила страшная история о таинственном автомобиле, который мчался через Марсово поле, потом по Дворцовому мосту, и исчезал где-то. И из этого автомобиля стреляли, и были даже раненые, которые говорили, что в них стреляли. И все говорили: «Это Распутин!» А почему, говорят, Распутин? «Потому что все плохое от него!» Был реальный человек, Григорий Распутин, и был образ. Или, точнее, миф созданный. И этот миф скрыл от нас реального человека и реальную историю, а она необыкновенно интересна.

4 ноября 1916 года императрица писала императору: «Если бы не было Его, — писала она о Распутине, — Все давно было бы кончено!» И абсолютно в этом уверена!

Через полтора месяца Распутина убили, а еще через два с половиной месяца начала рушиться старая Россия. Вот и думай: провидица ли была императрица или это так сложилось?

Я думаю, что нам предстоят очень интересные слушания, и мы постараемся выяснить, в какой степени наши мифы и представления о Григории Распутине соответствуют реальности. Спасибо.

Сванидзе:Спасибо. После короткого перерыва мы приступим к слушаниям.

Сванидзе:В эфире «Суд времени». В центре нашего внимания фигура Григория Распутина. Мы начинаем наши слушания.

Первый вопрос сторонам: почему Распутин смог появиться в окружении Николая II?

Пожалуйста, сторона обвинения. Сергей Ервандович. Ваш тезис, Ваш свидетель.

Кургинян:Мне кажется, что не идеологическая концепция Ленина, не его теоретические работы, а политическая аналитика Ленина, аналитика царизма, — говорю как специалист по политологии — она блестящая. Он удивительно точно анализировал явление царизма и то, что с ним происходило. И кое-что, в этом смысле, нам о Распутине сказал. Пожалуйста, доказательство № 1.

Материалы по делу.

Из собрания сочинений Владимира Ленина (том 17): «Русское самодержавие XVII века с боярской думой и боярской аристократией не похоже на самодержавие XVIII века с его бюрократией, служилыми сословиями, с отдельными периодами „просвещенного абсолютизма“. И от обоих резко отличается самодержавие XIX века, вынужденное „сверху“ освобождать крестьян, разоряя их, открывая дорогу капитализму, вводя начало местных представительных учреждений буржуазии. К XX веку и эта последняя фаза полуфеодального, полупатриархального самодержавия изжила себя».

Кургинян:В этой связи описана некая эволюция, эволюция абсолютистской монархии От классической абсолютистской монархии: ее первый шаг — освобождение крестьян (между прочим, тоже под давлением), второй — столыпинские реформы. И дальше эта абсолютистская феодальная монархия с ее простой базой, такой патриархальной, феодальной базой, должна была трансформироваться в буржуазную монархию. Говорилось о том, что это может быть сделано русским путем. Может, говорил Ленин, но если это будет сделано — нам хана! Не будет никаких революций, вообще ничего не будет. Весь вопрос только в том, сумеет ли «третьеиюньская» Дума осуществить реформы, сумеет ли эта монархия доэволюционировать до буржуазной монархии бисмаркского типа, такой как в Германии. Оказалось, что она не сумела. И тогда он с ликованием говорит: ага! Все, она остановилась на полпути, началось загнивание. Началось загнивание, реформ не будет.

А что такое загнивание системы? Система — это элементы с некоторыми связями и целью. Когда система загнивает, элементы деформируются, связи рушатся, а цель исчезает. И вот в такую загнивающую политическую систему царизма может как нож в масло войти любой вирус, система теряет политическую адекватность. Она превращается из системы, которая себя защищает, в систему, которая сама себя уничтожает. В каком-то коллективном смысле она сходит с ума. И вот мне кажется, что именно эта коллизия системы, которая вдруг вошла в это состояние, в значительной степени породила феномен Распутина. Распутин смог что-то сделать, в частности, поэтому.

Можно доказательство № 2?

Материалы по делу.

Из книги историка Арона Авреха (Арон Аврех (1954–1988), доктор исторических наук, сотрудник института истории СССР АН СССР; цитируется книга «Царизм накануне свержения», 1989): «Первопричина этой болезни [распутинщины] состояла в том, что в описываемое время полностью завершился процесс отчуждения господствующего класса и самого политического режима от страны и народа. /…/ При таком положении дел государственный подход полностью вытесняется личным, служение — карьеризмом, честность — подлостью, достоинство — угодничеством, ум — хитростью, единая согласованная политика — враждой и конкуренцией отдельных группировок и клик. Господствует всеобщий цинизм и безразличие, оправдываемые невозможностью что-либо изменить. Конечным итогом этого процесса является самоизоляция верховной власти от своей же собственной среды, достаточно узкой и, в свою очередь, полностью отчужденной от общества».

Кургинян:Так гибнут политические системы! Урок в этом! Огромная актуальность темы в этом. Пожалуйста, доказательство № 3.

Материалы по делу.

Из книги историка Арона Авреха (из книги «Царизм накануне свержения», 1989): «Помимо традиционного воспитания в духе уваровской формулы [„православие, самодержавие, народность“] „народной“ ориентации царя способствовало унаследованное им от своего предка Александра I „византийство“, связанное с недоверием к ближайшему окружению — великокняжеской и правительственно-бюрократической среде. Отсюда — обусловленный этим недоверием курс на самоизоляцию. На замыкание в узком кругу пользующихся доверием лиц. Следствием этого явилось стремление найти опору в „преданных“ народных массах».

Кургинян:Значит, системе нужно олицетворение народности какой-то. Она отчуждена от народа, реальный выход народным нуждам отсутствует, а нужен кто-то, кто это символизирует. Бюрократии не верю, княжеству не верю! Нужен кто-то, кто это символизирует. И тогда нужен народный, народный человек! Пожалуйста, доказательство № 5.

Материалы по делу.

Из воспоминаний генерала Александра Мосолова (Александр Мосолов (1854–1939), начальник Канцелярии Министерства Императорского Двора и уделов): «Государь не пропускал ни одной волости, чтобы не поговорить хотя бы с двумя-тремя крестьянами… Главную надежду на сближение с массами государь, безусловно, возлагал на непосредственную встречу с ними, будь то в войсках или среди крестьянства».