Судьба королевского наследника

Я закрываю глаза, покоряясь своей судьбе. В Рате мы истекаем кровью. Я шепчу слова смерти, умоляя богов дать мне прямой проход, когда чья-то рука обвивается вокруг моей талии.

— Сосредоточься на своем даре! — шипит женщина, и на мгновение я ловлю взгляд голубых глаз горничной, прежде чем меня затягивает в смесь цветов.

Мой желудок переворачивается, когда мое тело парит в воздухе, но к тому времени, как я понимаю, что меня выбросило через портал, мои ноги приземляются на ковер, и знакомое пространство поражает меня.

Лист бумаги — первое, что я замечаю на ковре, и я опускаюсь на колени, чтобы схватить его, расправляя складки.

Лондон,

Несмотря на мои усилия, ты оказалась ближе, чем когда-либо должна была быть, так что послушай меня, юная Кроу, поскольку это может быть твоей единственной надеждой.

Ты никогда не должна приближаться к Университету Рата. Воспринимай это как предупреждение. Все, кого ты когда-либо любила, умрут.

Твой Г.

Я перечитываю слова. А затем перечитываю их снова. Это то самое письмо, которое я нашла все эти недели назад? Какого хрена я его не открыла?

Кто меня предостерег?

Кто знал, что на самом деле я не Лондон Кроу, а Виллайна Лакруа?

Переворачивая его назад, я пытаюсь найти какие-нибудь другие детали, когда голос привлекает мое внимание.

— Лондон?

Я резко разворачиваюсь, на меня нахлынуло облегчение иного рода.

— Бен! — Я кричу, бросаясь туда, где он стоит, его широко раскрытые глаза смотрят на меня. — О боже мой, я скучала по тебе!

Я раскидываю руки, подбегая к нему, и мой лучший друг широко улыбается, готовый принять меня в свои теплые объятия, но затем его лицо вытягивается, плоть на горле широко раскрывается.

Кровь заполняет рану, прежде чем перед ним материализуется острый кинжал. Его тело падает на землю, и все движется как в замедленной съемке.

Появляется Найт, его глаза встречаются с моими, когда он проводит концом лезвия по основанию языка.

— Нет… — Мои ноги превращаются в желе, когда я падаю на землю рядом с Беном. — Это не может быть по-настоящему, — шепчу я, зная, что это настолько реально, насколько это возможно. Дрожащими руками я поднимаю его голову, осторожно кладя ее себе на колени. Я прижимаю руку к разрезу, но кровь только просачивается между пальцами.

— Пожалуйста. Нет.

Слезы текут из моих глаз, когда боль пронзает мою грудь и захватывает мое сердце, вырывая его прямо из груди.

— Ты забрала у меня. Я забираю у тебя, — объявляет Найт, но я не могу. Я, блядь, даже смотреть на него не могу.

— Бен! — Я встряхиваю его тело, заставляя посмотреть мне в глаза. Я наблюдаю, как карие глаза, в которых я нашла утешение, в которых я чувствовала себя как дома, медленно расширяются. Пульс на его шее ослабевает, когда его тело обмякает в моей хватке. — Бен. — такой громкий вопль разрывает мои голосовые связки, и я ощущаю слабый металлический привкус в глубине горла. Я опускаю его на землю, вскакивая на ноги.

Крик пробегает рябью по моему телу, звук такой громкий, что земля сотрясается у меня под ногами, а затем тишина.

Мои глаза поднимаются, чтобы встретиться с холодными, холодно-голубыми.

— Ты убил моего лучшего друга.

Найт вздергивает подбородок.

— Ты убила мою сестру.

Его слова резкие и правдивые, и если бы я не была такой гребанной оцепенелой, они бы тоже были болезненными.

Потому что, да.

Я была дочерью наемника-аргента, о котором матери предупреждали своих детей, говорили что они станут монстрами, каким он стал, но король и королева моего народа, стигийцев, видели во мне невинную маленькую девочку.

А потом я убила ее.

Я убила Темперанс Деверо, принцессу Темной Магии.

Мою тогдашнюю лучшую подругу.

Сестру моей пары… тройняшку.

Слишком много эмоций бурлят во мне, но мой мозг отключился, блокируя их все, пока не осталась только ярость.

Жгучая, кипящая ярость.

Теперь я понимаю, почему мой отец отвернулся от себе подобных.

Это слишком сильно, режет слишком глубоко, как клинок, выкованный из кости дракона.

Вот когда я чувствую это, мой Дух, рожденный моей связью. Каким бы слабым и неполным он ни был, он прорывается на поверхность.

Готов к бою, хотя еще не знает, что наша цель — судьба.

Глаза Найта сужаются, а уголки моего рта изгибаются.

Я не призываю свой новый дар.

Я становлюсь ним.

Слезы текут по моим щекам непрерывными потоками, но я почти не чувствую их, когда в моем сознании проскальзывает воспоминание о том последнем дне с Темперанс, за которым следует безжизненное тело Бена.

Моя голова склоняется набок, каждый дюйм меня покалывает от ярости, и это выливается в мой предупреждающий шепот.

— Лондонский мост рушится…

А потом все становится черным.

Продолжение следует…

__