Судьба наместника

– Если что-то потребуется для его выздоровления, сообщи мне и ты это получишь. Когда он встанет на ноги, я тебя отблагодарю.

Закрыв за собой дверь, он направился к тюремным помещениям под дворцом. На этот раз он шёл намного медленнее, а вот в голове было очень много мыслей: "Она обманула меня? Как я мог такое не заметить? Кто был её сообщник? Она пыталась отомстить за Клавдия? Она всегда холодно о нём отзывалась, вряд ли. Но она всё же обманула меня, быть может лгала и о нём? Как поступить? Что сказать?" Обернувшись к Аркелию следовавшему за ним, он задал вопрос:

– Будь ты на моём месте, что бы ты спросил у неё в первую очередь?

– Я бы промолчал.

– Молчать будешь не в тот момент, когда я вопрос тебе задаю!

– Вы не так меня поняли, я имею в виду, что в разговоре с ней я бы выждал паузу. Молчание мощное орудие давления, первый заговоривший как правило проигрывает в словесной битве.

– Ясно. Извини меня.

– Ничего, я понимаю.

Обдумав всё что услышал, Каромал решил воспользоваться данным ему советом. Вновь оказавшись в тюремных коридорах, он подметил, что почти ничего не изменилось в обстановке. Начальник стражи оперативно встретивший его ещё перед входом в свои владения, на этот раз был молчалив. Лично проводив наместника до нужной камеры, он приказал тюремщику отпереть дверь. Каромал вошёл внутрь маленькой камеры, два шага в ширину и три в длину. К противоположной стене была прикована пленница. Несколько царапин на плече и лице, из более-менее серьезных повреждений кровоточащее бедро, но самой раны не видно. Она стояло прямо несмотря на раны и смотрела ему прямо в глаза. Махнув рукой, он повелел всем остаться снаружи. Сделав шаг вперёд, он остановился перед ней и не моргая смотрел ей в глаза. Он помнил, что собирался молчать, но увидев её тёплый взгляд, в котором совершенно не могло быть ненависти, он испытал сразу два чувства. Сомнение и раздражение.

– Почему?

После секундной заминки она сглотнула и ответила, глядя на него снизу-вверх.

– Потому что не могла иначе. Я надеялась спасти твоего друга, но кажется мне не хватило умения.

– Ты пыталась его спасти? Я хочу услышать всю правду, подробно, без недомолвок.

– Судьям ночи заплатили за убийство Торея, кто-то из гильдии ремесленников, кто точно мне не известно. Момент для убийства был спланирован идеально, но так как я сама когда-то пыталась стать одной из них, я понимала, как они действуют и вмешалась. Вместе с Тореем нам удалось убить Велиса, так звали убийцу. Но и он нас потрепал, Торею досталось больше потому, что именно он являлся целью. Я лишь помеха и потому меня Велис старался только обезвредить, а не убить. Если бы не этот факт мы бы оба были мертвы.

Она прервалась переводя дыхание, создавалось впечатление, что ей трудно говорить. Но Каромал не спешил предлагать ей воды и стоял неподвижно.

– Когда я догнала твоего друга его уже нашпиговали парой игл, обычно такими пробивают жизненно важные органы. Не знаю, как он извернулся, но даже с воткнутыми в тело иглами он быстро двигался, твой друг очень опасный боец. Повезло ещё что Велис узнал меня и сначала не понял зачем я там оказалась, так что у меня был один бесплатный удар. Ну я и загнала ему под рёбра кинжал, но недостаточно глубоко и тогда он успел и меня угостить иглой. Потом мы сообща атаковали Велиса с двух сторон, но из-за разницы в навыках он смог пнуть меня по лицу. Пока он открылся Торей метнул в него кинжал и даже попал, но это было ошибкой. С такими врагами он ещё не сталкивался, кожаные обмотки судей ночи на порядок лучше, чем те наручи, которые подарил тебе этот пёс Клавдий. В общем Торею не удалось сильно навредить тем броском, а вот Велис его же кинжал метнул обратно с большим успехом. Он попал ему в грудь, а после атаковал без задержки, потому Торей и не смог бы отбиться при том натиске. Наша удача была в том, что я рванула на миг раньше Велиса. И когда они сблизились я ударила его коленом под рёбра, туда же куда вогнала кинжал. Торею бы в этот миг стоило отскочить, я бы смогла его добить, но видать ваше мужицкое самолюбие не позволило.
– Она вяло улыбнулась - короче он проткнул ему глотку. Я думала всё обошлось, но, когда Велис упал я увидела, что иглу, которую он держал в руке, он успел вонзить в Торея. Тут-то и подоспела стража, я правда сделала всё что могла.

Последнее предложение звучало уже совсем тихо и договорив она закрыла глаза и обмякла. Каромал быстро вышел из камеры с горящими глазами.

– Доктора сюда, она не должна умереть, по крайней мере пока Торей не придёт в себя. Поить, кормить, стражу удвоить. Узнаю, что кто-то кроме доктора с ней заговорил или прикоснулся, лично отрублю либо руки, либо язык. Всё ясно?

– Так точно!

– Исполнять!

Глава 13 Душевные терзания.

– Это дружеское беспокойство, не ходи пока к ней. В лучшем случае ты только доведёшь самого себя, в худшем дашь ей возможность сбежать.

Каромал ходил по своему кабинету взад-вперёд и не находил себе места. Аркелий сидел на стуле перед столом и пытался успокоить его.

– Это моя оплошность. Покушение на императора оставили без внимания потому, что он оно было неудачным. А я был неосмотрителен, теперь мне есть у кого узнать всё, что я хочу о них знать.

– Время терпит, я взял на себя ответственность и подкорректировал твой приказ касательно безопасности Торея.

Каромал замер на полушаге, обернулся и гневно смерил взглядом Аркелия. Не дожидаясь пока он вновь сорвётся на нём тот спешно продолжил.

– Охрана стала ещё надёжнее, Салид лично выбрал лучших из его стражи. Но мы поубавили количество стражников, чтобы избежать утечки информации. Помнишь, как она обмолвилась, что ей не хватило умения. Так вот я считаю, что она думает, что Торей погиб от полученных ранений. И я уже сделал всё необходимое, что бы некоторые болтуны узнали именно об этой версии событий. Таким образом мы сможем исключить саму возможность повторного покушения.

– Ловко, мне сейчас не пришла такая мысль, а твоя вечно холодная голова как никогда кстати.

– Спасибо. Всю необходимую информацию, мы могли бы получить силой. Но что-то мне подсказывает, что ты не одобришь. Поэтому стоит дождаться пока придёт в себя Торей, так мы сможем выяснить можно ли доверять той информации, что мы получим от неё. Опять-таки я рекомендую тебе занять себя в судебных залах. Претор недавно приболел, сейчас его приходится замещать Акутиону, и твоя помощь ему не повредит.

– Да хорошо, я займусь этим. И не беспокойся обо мне, я справлюсь.

– Хорошо, не буду.

Встав со стула Аркелий сделал пару шагов по направлению к двери, остановившись окинул комнату взглядом и согласившись с какими-то собственными умозаключениями кивнул и удалился. Каромал поймал себя на мысли: "Что за жизненный путь был у этого человека, чтобы он стал тем, кто он есть?" Каромал никогда прежде не встречал таких сдержанных и хладнокровных людей. Его внешний вид всегда был безукоризненным и утончённым, но не такой как у модника Мария, а более консервативным, классическим. Пепельный цвет волос выделял его из серой массы, но не так, как если бы он красился, чтобы показать, что "я не такой как вы". Естественный пепельный цвет словно подчёркивал его "уникальность", а был ли он естественным? Где-то Каромал слышал, что поседеть можно от страха или сильных переживаний. Что довелось пережить Аркелию? Могло ли это быть одно и то же событие, что сделало его иным и внешне, и внутренне? Или его поведение — это череда его собственных решений и его выбора? Или быть может у него не было выбора?

Ведь если вспомнить его собственный жизненный путь, то Каромал выбора был лишён. Не его решение было отправиться в дружину и следом сразу в имперское войско. Не планировал он и становиться наместником. Все судьбоносные решения сделали за него. Судьба распорядилась его жизнью? Если это так, то почему тогда он чувствует вину. Вину за погибшего Камсиваля, ведь он до последнего пытался решить вопрос малой кровью, но не получилось. Вину за друга, лежащего в больничной койке, ведь друг мстил за него. Вину за солдат, погибших под стенами города, когда обезумевший от горя отец повёл войско в убийственную атаку. А может ли он тогда что-то решать за других, если ему не даётся решать даже за себя. А может быть вся череда событий, это последствия его собственных, неверных выборов? И сможет ли он начать-таки делать верные выборы? Возможно влиять на чужие жизни в лучшую сторону или он сможет оставить наследие, которое повлияет на чужую судьбу уже после его смерти?

Остановившись перед зеркалом Каромал взглянул на своё отражение. Усталый и даже измождённый вид, мешки под глазами и запущенная щетина, грозившая вот-вот перерасти в бороду. Ему не понравилось, то что он увидел.

– Если я хочу, что-то оставить после себя, то делать это стоит уже сейчас.

Спустя час, когда Каромал входил в судебные залы, он был опрятно одет и выбрит. Взгляд его был твёрдым, а настрой решительным. Когда он вошёл людей внутри было столько, что яблоку негде было упасть. Он старался вести себя неприметно, чтобы спокойно послушать и оценить, как Акутион справляется с вверенной ему задачей. Но у того словно глаза были на затылке, прервав собственную речь он повернулся и поклонился Каромалу.