Судьба самозванки

Один.

Два.

Три.

– Найт!
– я кричу так громко, что у меня горит горло…

Я взлетаю с земли, пыль смерчем взметается вокруг лица, а камни впиваются в ладони. Жар накатывает волнами, когда я смотрю на окружающих меня вампиров. На этот раз их больше. Человек двадцать или около того, все собираются вокруг меня. Я поворачиваюсь, чтобы убежать, но останавливаюсь, когда жаркое пламя лижет темный воздух. Горящие угли с треском рассекают ночь, и я поворачиваюсь обратно к монстрам передо мной. Я не совсем уверена, все ли они вампиры, но каждый что-то собой представляют.

Я могу… чувствовать их.

– Виллайна… - ее голос доносится из-за спины, и я слегка сдвигаюсь, гравий под ботинками хрустит. Хайде выходит из-за языков пламени, становясь видной, как на ладони. Темные волосы идеально зачесаны, но оставлены гладкой волной, спускающейся по стройной спине. Угольно-черные пятна в уголках ее глаз, макияж настолько безупречен, что, несомненно, волшебен. Нет никаких сомнений в том, насколько красива Хайде, хотя я не совсем уверена, подходит ли слово «красивая», поскольку она немного пугает. Ее скулы такие же острые, как и меч, который она носит на ремне у бедра, а губы по-прежнему окрашены в фирменный лиловый оттенок.

Она прочищает горло, опускаясь на стул, сделанный из пня дерева, и указывает на другого человека рядом с ней.

– Если бы я не знала лучше, я бы подумала, что ты меня разглядываешь, - она выдерживает мой пристальный взгляд. Когда на заднем плане начинает играть музыка, и все монстры заняты тем, что они делают, я медленно принимаю ее предложение.

– Может быть, ты не знаешь лучше.

Она протягивает мне стакан, наполненный густой белой субстанцией, и я беру его.

– Ну, если ты собираешься отравить меня, думаю, у меня больше нет сил бороться.

Она вздыхает, закидывая ногу на ногу, и разрез, заканчивающийся на бедрах от ее узких кожаных штанов, слегка не приоткрывается.

– Я не собираюсь травить тебя, Виллайна.

Я прикусываю язык, желая поправить, - называть меня Лондон, но почти теряюсь в вопросе «почему». Почему меня беспокоит, что она называет меня Виллайной? Я так долго предпочитала имя Лондон… пока не услышала, как это срывается с языка Найта. Я позволила тишине повиснуть между нами, пока играет какая-то песня Ланы Дель Рей. Огонь потрескивает рядом с Хайде, и я теряюсь в тлеющих углях, цвет глубоко внутри напоминает мне о кошмаре, произошедшем за несколько мгновений до этого. Рассказать ли ей? Я не доверяю ей, но я также не не доверяю ей.

Я подношу стакан ко рту и оставляю жидкость во рту на мгновение, прежде чем проглотить. Я вздрагиваю, лицо морщится. Я не знаю, чего ожидала, но это было не то.

– В человеческом мире это назвали бы текилой. Без текстуры…

Она смеется, положив руку на спинку кресла, когда пара обнаженных женщин начинает танцевать вокруг огня. Их темно-рыжие волосы развеваются на ветру, и они двигаются в такт музыке. На секунду я болезненно осознаю свое окружение. Двое коренастых мужчин, защищающих Хайде, и вечеринка, разворачивающаяся перед нами.

– Эти здания?
– я показываю на заброшенные небоскребы, которые тянутся по обе стороны пыльной улицы. Это похоже на Нью-Йорк через десять лет после апокалипсиса.
– Люди живут в них?

Хайде пожимает плечами, разворачивая стул ко мне лицом.

– Некоторые — да. Другие — нет… - ее голова наклоняется.

– Когда ты собираешься спросить меня?

– Спросить тебя о чем?
– есть три вещи, которые я хочу у нее спросить, поэтому мне нужно, чтобы она была более конкретной.

– Собираюсь ли я помочь тебе спасти их?

Я бледнею, медленно опуская бокал на колени.

– Из трех вещей, которые я хотела у тебя спросить, это не было одной из них.

Она ухмыляется, и то, как губы изгибаются над идеально ровными зубами, преступно. Тревожные звоночки должны звенеть, но в ее ауре есть что-то теплое. Она напоминает мне кристалл черного турмалина. Темная, таинственная, сексуальная, приземленная и чертовски жесткая.

– Ну?

Я поворачиваюсь лицом к толпе и вижу, что все они разбились на группы или танцуют перед пламенем, слушая музыку и выпивая. Я не ожидала чего-то настолько… человеческого.

– Я не знаю, могу ли я доверять тебе настолько, чтобы спрашивать тебя.

Я должна спросить ее, откуда она знает об этом, но я отказываюсь задавать тот же вопрос. Я всегда получаю только один и тот же ответ.

– Испытай меня.

Я указываю на вечеринку.

– Почему они не убили меня?

– Потому что внутри тебя таится Тьма, перед которой мы преклоняемся. Я почувствовала это в тот момент, когда ты появилась. Следующий вопрос.

Я поворачиваюсь к ней лицом.

– Почему ты хочешь мне помочь?

Она наклоняется ближе, кончик ее носа почти касается моего, когда она переводит взгляд с моего рта на мои глаза.

– Потому что мне скучно.

Мои глаза сужаются.

– Недостаточно правдоподобно.

– Потому что я могу, - честно отвечает она, ее глаза слегка расширяются.

Она поднимает руку и щелкает пальцами, когда темный дым с грохотом взрывается вокруг нас. С неба сыплются блестки и черный пар, и я поднимаю руку, чтобы прикрыть рот, сдерживая кашель. Воздух снова разрежается, только на этот раз все, кто был здесь, ушли - включая двух охранников, стоявших позади нее.

– Как ты это сделала?
– спрашиваю я скептически, но заинтригованно. Я не знаю, как ее понять. Она совсем не похожа на ту, кого я когда-либо встречала раньше.

– Магия. Единственный вид, которым я могу это сделать.

Я заглядываю в темные глаза, убежденная, что она, должно быть, Сирена.

– Как?

Она внимательно изучает мое лицо. Проходят секунды, пока я не начинаю думать, что она не собирается отвечать.

– Я родилась здесь, Виллайна.

Я откидываюсь на спинку стула. И снова слова срываются с моих губ.

– Правда? Что это значит?

– Это значит, что я не существую, - она слегка моргает через мое плечо, прежде чем вернуть взгляд ко мне, продвигаясь еще дальше, ее голос не более чем шепот.
– Это значит, что я могу вытащить людей…

Я замолкаю, пульс бешено колотится.

– Ты лжешь.

– Я не лгу… - она морщится. Печальный хмурый взгляд, который я ожидала увидеть, не появляется. Девушка холодна, как камень.
– Хотела бы я.

– Так почему ты все еще здесь, если можешь вывести людей?
– я резко шиплю, боясь, что люди могут услышать и подвергнуть ее опасности, что не имеет смысла, так как мне вообще должно быть наплевать. Я только что встретила ее, и технически, она оставила меня умирать.