Судьба самозванки

– И теперь ты думаешь, что причина во мне?

Она пожимает плечами, ухмыляясь, отступая назад.

– Наверное, нет, но это было бы какое-то дерьмо, не так ли?

Мы обе негромко смеемся, и я наблюдаю, как она вытаскивает один из кинжалов из ножен на боку. Бросает его мне, и я ловлю его за рукоятку, разглядывая свое отражение в остром лезвии.

Белые волосы ярче, чем когда-либо прежде, и когда я смотрю в свои глаза, появляется тень. Она подходит ближе к поверхности, глядя на меня в ответ. Насколько я могу разглядеть, у нее нет формы, но это нечто сильное, темное и голодное.

Ради мести.

Для него.

Улыбка изгибает мои губы, и я клянусь, она улыбается в ответ.

Я смотрю на Хайде.

– Готова?

– Готова.

Она засовывает большой и указательный палец между губ и свистит.

Я смотрю, поворачиваясь, когда земля грохочет и дрожит под ногами. Ветер свистит, гремит и ревет, и тогда я вижу их.

Четыре, пять… шесть Драконов переваливаются через край утеса, их гигантские когти впиваются в землю, когда они приземляются с ревущим грохотом, заставляющим меня споткнуться на месте.

И затем присоединяется седьмой, но он не падает в плотную линию, созданную другими, он парит над головой, медленно снижаясь, пока его массивное тело не оказывается передо мной.

Он опускает голову к земле, но его зеленые глаза все еще над моей головой.

– Еще раз привет, друг, - шепчу я, странное чувство грусти охватывает меня, но в тот момент, когда моя ладонь прижимается к его толстой, острой чешуе, оно тает. Я слегка хмурюсь, и, клянусь, Дракон оборачивается от моего прикосновения. Слезы наворачиваются на глаза, но я не знаю почему.

– Ладно, новенькая, - зовет Хайде, и я, обернувшись, вижу, что она уже взбирается на спину гигантского красного Дракона.
– Куда?

Я двигаюсь, взбираясь на спину моего Дракона и обхватываю руками поводья, когда смотрю на нее. Закрыв глаза, я пробую то, чего раньше не делала. Что-то, в чем я не уверена, что сработает.

Я позволяю себе отойти на задний план, позволяя моей связи вырваться вперед и взять управление на себя.

И тогда я вижу их.

Синнер, Крид и Ледженд висят там, кровь размазана по их груди и лицам, небольшие порезы и открытые раны покрывают кожу. Я втягиваю воздух.

Они в беде. Их схватили.

Глаза, которыми я смотрю, должно быть, Найта, потому что не хватает только его. Я пытаюсь что-то сделать, смотрю вниз, и хныканье вырывается из моего горла.

Дракон, мой Дракон, мурлычет подо мной, и мои дрожащие ладони инстинктивно прижимаются к нему.

Рукоять кинжала торчит из живота Найта, лезвие глубоко вонзилось в его плоть. Кровь растекается у его ног огромной лужей, и ярость, смешанная со страхом, лижет мою кожу.

Где ты, детка?

Что-то толкается в моем сознании, борясь с моим вторжением, и внезапно Найт начинает биться. Мальчики оборачиваются, хмурясь. Их губы шевелятся, но я не слышу звуков. У меня есть только зрение.

Я оглядываюсь вокруг, замечая забрызганные кровью стены, все белого цвета, но мой гнев разгорается из-за длинных красных веревок, сделанных из магии.

Я знаю эти веревки, это те самые, в которые меня заперли не так давно.

Я моргаю, глядя на Хайде.

– Тебе это не понравится.

Драконы поднимаются в унисон, розовые и голубые вихри кружатся над головой, и Хайде поднимает подбородок, расправляя плечи. Ее решение уже принято, несмотря ни на что.

– Куда едем, Виллайна?

– Зал заседаний Министерства.

В тот момент, когда последнее слово слетает с моих губ, нас затягивает в водоворот, рычание Дракона звенит в ушах.

Я иду, Найт.

Я приду и покончу с ними, со всеми ними.

Двадцать шесть

Найт

У меня начинается бред. Потеря крови слишком большая для моего, и без того ослабленного, состояния.

Они высасывают из нас энергию, а вместе с ней и наши дары. Они не могут забрать все, кровь в наших жилах - не единственное место, где живет королевская магия, но они знают это, так же как знают, что никогда не смогут победить нас до конца. Они не смогли победить нас даже в самом слабом состоянии, но именно для этого нужны цепи адского пса моего отца.

Если бы он знал, что эти люди будут использовать это против его наследников, он бы оторвал им конечности одну за другой, и только когда их семьи будут лежать мертвыми у их ног, а от их существа останется только голова на туловище с медленно бьющимся сердцем, он прикончил бы их.

Если бы он прожил достаточно долго, чтобы стать свидетелем предательства своего собственного наследника, он бы убил и ее тоже.

Я собираюсь убить ее.

Как, черт возьми, она вообще жива?

Лондон отослали, она ушла, забрали у меня и из ее дома, а затем убили… и все из-за нее. Моя собственная гребаная кровь. Моя тройняшка.

Она будет умирать медленно. Мучительно и публично.

Голова снова болит, и я сжимаю челюсти, глядя на братьев. Они в том же состоянии, что и я - ножи, вонзенные в их плоть; кровь, пролитая у их ног.

Совет хочет нашей смерти.

Они хотят Рат для себя, и когда я смотрю на братьев, зная, что сестра помогает врагу, что она тоже враг, я боюсь, что это именно то, что они получат.

Огонь горит повсюду вокруг меня, охватывая улицы и окутывая меня клубами черного дыма. Сначала я задаюсь вопросом, не те ли это, кто наблюдает свыше, не этот ли дым ли наши предки которые пришли защитить нас, но когда густое облако подкрадывается ближе, лишая меня чувств, я знаю, что ошибаюсь.

Но я Одарен, принадлежу к королевской семье. В моих венах течет кровь Деверо.

Огонь не может убить меня, а дым не может заманить в ловушку, поэтому я продвигаюсь вперед, перешагивая через пламя. Сила бурлит в груди, кружась и рыча, но когда она достигает поверхности, ее дергают за цепь.

Цепь, которую невозможно разорвать.

Замок, который невозможно взломать.

Только у одного человека есть ключ, чтобы освободить меня, и я довел ее до смерти.