Судьба-шутница

— Всеобщий, эльфийский, ваш и совсем немного говорю на вампирском и гномьем.

— Как ты смогла их выучить? — с долей удивления поинтересовался оборотень.

— Отец учил. В свое время он немало путешествовал. К тому же, я жива рядом со столицей, торговцы из других стран для тех мест не редкость. Помимо людей, моими услугами пользовались и другие расы, приходилось приспосабливаться.

— Что еще ты умеешь?

— Нас долгое время растила бабушка, она была знахаркой и травницей, — помню, как многие в городе пренебрежительно относились к ней и называли ведьмой, в самом плохом смысле (что в магическом мире звучит просто нелепо). Но при этом, не отказывали себе в удовольствии, при первой надобности бежать за ее услугами. Бабушка обучила меня, несмотря на то, что магии во мне была всего капля, но ее хватало, для варки зелий. Помню, как она гордилась моими успехами и говорила, что у меня талант. — Она передала мне свои знания. Еще, я немного умею врачевать. Этому меня научил отец. После отставки, он перебрался в нашу деревню и открыл небольшую лечебницу. В основном к нему приходили крестьяне из нашей же деревни, редко обращались какие-то заезжие солдаты, но и из соседних деревень посещали. Если это было в его силах, то он и скотину мог вылечить. Частенько, мне приходилось ему ассистировать.

— Ты травница? Так ты зарабатывала на жизнь?

— Да, я травница, и так мы с сестрой выживали. Хотя она тоже работала, основной заработок приносили именно мое ремесло.

— Я в курсе, что Алиша подрабатывала поваром. — он уставился на меня и продолжил: — Однако она упомянула, что была уволена.

— Слушайте, я не понимаю, как это относиться к делу… — договорить мне не дали: в одно мгновение оборотень подскочил ко мне и нависая на до мной, выдохнул в лицо:

— Не люблю повторяться. Я спрашиваю — ты отвечаешь. Поняла? — я сглотнула и коротко кивнула, смотря на него, как кролик на удава. Секунд двадцать ничего не происходило: он все так же нависал надо мной, и молча вглядывался в лицо. Я же боялась пошевелиться и, не смея опустить взгляд, смотрела ему в глаза. В какой-то момент, мне показалось, что его цвет глаз изменился и на меня уже смотрели волчьи, жуткие глаза. Но я даже вскрикнуть не успела, как Главнокомандующий поднялся рывком и, будто желая находиться от меня подальше, быстро отошел к противоположной стене и отвернулся. — Продолжай. — в его голосе слышалось рычание, а вся фигура была напряжена.

Глупо моргнув пару раз, я ответила:

— Алиша работала в доме одного дворянина и имела неосторожность понравится ему. Когда она рассказала мне о его домогательствах я… — мне пришлось остановиться, подбирая слова. Вспоминая ту историю кулаки невольно сжимались от бешенства. Когда Алиша устроилась в дом к старому барону, она была необыкновенно счастлива. Еще бы! Она занялась любимым делом, да еще и деньги за это будет получать. Однако не прошло и месяца, как я начала замечать в сестре изменения: она все чаще молчала, отводила глаза, а когда я спрашивала ее о работе, старалась перевести тему. Однажды придя домой из леса, где я собирала травы, я застала Алишу в слезах. С трудом, но мне удалось заставить рассказать причину слез. Оказалось уже долгое время хозяин дома проявляет к ней нездоровый интерес. Сестра у меня красавица, с прелестным характером, так что я практически не удивилась, что на нее покусился барон (уже не раз мне приходилось отваживать нежелательных женихов от сестры). Пока дело не заходило дальше намеков, но сегодня он предложил ей постель, пригрозив работой, и попытался зажать в углу. Она чудом вырвалась и убежала домой. На мое желание пойти и стереть старого развратника в порошок, сестра меня отговорила, пообещав, что просто уволится. Нехотя я согласилась. А с утра Алиша вспомнила, что в спешке не забрала свои вещи из кухни в доме бывшего работодателя. Отпускать ее одну я отказалась категорически, на что Алиша не возражала. Сестра зашла через дверь ведущую прямо на кухню, предназначенную для персонала, я же осталась снаружи. Спустя какое-то время я услышала приглушенный вскрик и вошла в дом, чтобы увидеть, как барон зажимает сестре рот, таща вырывающуюся девушку из кухни. Причем помимо них в кухне было еще несколько работников, но никто и пальцем не пошевелил, чтобы помочь девочке. Это был один из моментов, когда вспышка ярости затмила разум, и я уже не отдавала себе отчета в действиях. Очнулась я, когда двое кухонных работников оттаскивали меня от избитого и только чудом не заколотого барона, так как в руках у себя я с удивлением обнаружила кухонный нож.

К счастью, барон не стал подвергать случай огласке, так как не хотел портить репутацию, зная, что нам с сестрой было что рассказать. Но, к сожалению, сделал так, что Алише отказывали в любой работе в городе, во всех приличных домах.

Не скажу, что меня это сильно расстроило, ведь денег от моих настоек нам вполне хватало, но сестра, лишенная любимого занятия, заметно грустила, хоть и старалась делать вид, что всем довольна. Уже тогда я подумывала о переезде если не в другую страну к дальним родственникам, то в другой город. Но все же не решалась оставить дом, в котором мы выросли и, который хранил столько воспоминаний.

Это я и рассказала оборотню, хотя и упустила некоторые моменты. Ладно, упустила много моментов. Например то, что забила человека до полусмерти и чуть не прирезала.

— Хорошо, тогда как и зачем вы оказались в лесу?

— Хотели сбежать- пожала я плечами.

— От кого?

— От войны. — как само собой разумеющееся ответила я. Видя, что он не совсем понимает, пояснила: — Как вы уже сами сказали, мы остались без защиты и покровительства. Пусть я и умею махать мечом и кулаками, но это не помогло бы нам с сестрой в войне с вами. Честно, не понимаю, чем думал наш король, доводя до войны с оборотнями. — тяжело выдохнула я опустив голову. — Так как мы безродные сироты нам не у кого было просить помощи и укрытия в Катиме. Отец был военным и я отлично представляю, что собой представляет война, поэтому решила направиться в королевство эльфов, к нашим родственникам, когда узнала, что ваши войска двинулись в нашу сторону. Только я не ожидала, что мы наткнемся на вас с совершенно неожиданной стороны.

— Как вам удалось добраться сюда без происшествий. Я слышал, на дорогах сейчас неспокойно.

— То на дорогах. — пожала я плечами. — Я отлично ориентируюсь в лесу, так как провожу в нем немало времени, собирая необходимые травы для зелий и настоек. Мы держались далеко от дорог, потому и добрались так быстро. Но не без происшествий, ведь мы наткнулись на оборотней. — хмыкнула я, вспоминая вчерашнюю встречу. Главнокомандующий нахмурился, но предпочел перевести тему:

— Вы с сестрой обе красивые женщины, неужели ни у одной из вас нет покровителя? — сощурился он, выразительно посмотрев. То есть, если мы не замужем, то обязательно чьи-то любовницы? Так что ли?!

— Я не совсем понимаю, причем тут внешность…

— А я не понимаю, как ваши мужчины до сих пор не заставили, соблазнили, предложили, вынудили, в конце — концов, выйти за них. — на мой хмурый, непонимающий взгляд он раздраженно выдохнул и пояснил: — Это выглядит очень странно. У нас женщина без мужской защиты оставаться не может. Она либо под защитой отца, брата или мужа. Ни брата, ни отца, я так понимаю у вас нет. — я кивнула, хоть он и не спрашивал, а утверждал. — Если оборотница осталась без опеки родных, ее в срочном порядке отдают замуж: если есть жених — отдают за него, хотя не обязательно. Если нет — то ближайшие родственники все равно выдают, но уже за того, с кем брак хоть как-то выгоден.

— У нас единственные ближайшие родственники в Эвратиле. — судорожно сглотнула я под его взглядом. Именно туда мы и направлялись с сестрой.

— Но у вас есть соседи. — рыкнул он. — Зная ваши законы, над круглыми сиротами берут временное опекунство Старейшина или глава соседского дома, до тех пор, пока он не выдаст их замуж. Заметь, он имеет право выдать за любого мужчину, на свое усмотрение, не спрашивая на то мнения у самой невесты. Именно поэтому я негодовал на твоего отца. Так, как вышло, что со смерти твоего отца прошло два года, а ты до сих пор не замужем?

Так вот к чему он ведет! Признаться, я сама даже не задумывалась над этим вопросом. Женихи действительно появлялись, да и Бранден (наш сосед) приходил к нам в дом сразу же после похорон папы, и даже предлагал обсудить нашу дальнейшую судьбу. Но ни кто не настаивал на своем праве. Во всяком случае, со мной. С Алишей другая ситуация, все ближайшие холостяки словно объявили охоту на нее, вот тогда и появлялась я, отстаивая свободу своей сестры. Частенько приходилось прибегать к угрозам, а иногда и рукоприкладству. Так продолжалось около полугода, а после успокоились. Казалось, все приняли для себя, что я закрепила за собой право на опекунство себя и сестры.

И тут я поняла очевидное. А как поняла — так и засмеялась. Я просто хохотала в голос, а оборотень смотрел на меня ничего не понимающим взглядом.

— Я — ведьма. — отсмеявшись произнесла я.

— Что? — нахмурился Владислав.

— Я — ведьма. — любезно повторила я. — Именно поэтому никто не претендовал на меня и не хотели связываться, когда дело касалось сестры.

— Что ты имеешь ввиду? Я не чую в тебе магии.

Интересно. Я и не предполагала, что оборотни могут определять магический потенциал.

— Я знахарка, травница, живу обособленно и самостоятельно. Уже этого хватит, чтобы женщину приняли за "ведьму". Добавить сюда, что обучена грамоте и умею драться и я просто ходячая нечисть. — с улыбкой пояснила я. Люди предпочитают не обучать обделенных магией женщин наукам, тем более, если женщина не благородных кровей. А тем, в ком эта магия все же есть, позволяют учиться в университете магии, но только на бытовых курсах. Увы, у нас жестокий патриархат. А мой отец имел наглость и смелость обучить нас сестрой грамоте, правописанию и основам военного дела. И еще обучил меня нескольким приемам самообороны и владению мечем. То, что на войне он был врачом, не сказалось на нем как на воине. — Тут никакая внешность уже не имеет значения. Люди очень суеверны, и статус "ведьмы" это уже клеймо на всю жизнь. — оборотень хмурился, обдумывая мои слова. Он неторопливо подошел к столу, налил в кружку воды и протянул мне. Я только сейчас поняла, что хочу пить и уже несколько раз неосознанно облизывала губы. С благодарностью приняла кружку в руки и жадно осушила ее. Оборотень тем временем сел на свое место.