Судьба Ведьмака
Шрифт:
Мои мысли все еще крутились вокруг судьбы Алисы, горе переполняло меня, душило. Каша была облегчением в каком–то роде, я потихоньку погружался в милосердный сон и тревожные мысли оставляли меня.
Глава 11
Помню я мало. Наверное, мы использовали лошадей — как будто из далека, я услышал стук копыт и мое тело неоднократно трясло и встряхивало. Был ли я в повозке, или просто привязан к спине лошади, я не знал.
Следующее
Я чувствовал себя ослабленным, но со второй попытки смог зашевелить ногами. Я услышал новые звуки: это был цокот копыт и кричащих людей, скорее всего уличных торговцев. Я подозревал, что мы вернулись в Киллорглин. Я прислонился к дверной ручке, но она была заперта, и я начал двигаться по чердаку по кругу, в надежде найти что–то, что поможет мне сбежать. Возможно, здесь было что–то острое, чем можно разрезать веревки, связывающие мои руки.
Вскоре после начала моих поисков, комната погрузилась в темноту. Что случилось? Густое облако закрыло солнце? Или приближается шторм? Я задумался над этим. Постепенно уличные звуки начали умолкать, и вскоре я ничего не слышал за стенами своей тюрьмы; я был пойман в кокон тишины.
Затем температура начала понижаться; предупреждая меня о приближении тьмы. Я сел в углу спиной к стене, так чтобы меня ничто не могло обойти сзади. Оружия для защиты у меня не было. Если бы только мои руки были свободными, подумал я. Я чувствовал себя совершенно беззащитным, будучи связанным.
Что–то начало шептать мне на ухо. Сначала я подумал, что это может быть джиббер, и мое тело начало трястись от страха, но потом я понял, что это какой–то другой тип духа. Его слова были наполовину понятны, но явно были чем–то злым. Через мгновенье к нему присоединились и другие — насколько я мог быть уверен, я увидел вспышки фиолетового цвета, и они приближались, заполняя чердак. Тонкие пальцы начали дергать меня за уши, а затем сильные руки схватили меня за горло и начали душить. Это был призрак душитель, опаснейший из призраков, и я был бессилен против него.
Седьмой сын седьмого сына имеет относительный иммунитет от таких опасных призраков, но я никогда не сталкивался с таким сильным раньше; я начал задыхаться, мою глотку сжимали невидимые пальцы. Я изо всех сил пытался вдохнуть воздух, пытаясь вспомнить хоть что–то из своего обучения. Я задыхался и чувствовал, что теряю сознание.
Но затем давление на мое горло ослабло и шепот умолк. Но тишина длилась не долго, шепот заменил ужасный, глубокий страшный голос — голос Дьявола.
— У меня твоя маленькая подруга, Алиса, она сейчас со мной, — насмехался он надо мной. — Ты хочешь её услышать?
Прежде чем я успел ответить, я услышал плач. Звуки доносились откуда–то издалека, но я слышал, что плач принадлежит девочке. Это на самом деле Алиса, или какой–то трюк Дьявола? Не зря ведь его называют «Отцом Лжи».
— Она напугана, и она страдает, Том. Ты сомневаешься в этом? Скоро ты присоединишься
к ней. Я уже могу почти достать до тебя сейчас. Ты близко — очень, очень близко.Это была правда. Я не мог видеть его, но я чувствовал его горячее, зловонное дыхание на своем лице и чувствовал близость чего–то ужасающего и огромного. Дьявол сидел на корточках возле меня и пытался схватить.
— Ты хочешь с ней поговорить, Том? Возможно, твой голос немного облегчит её страдания… — прохрипел он.
Против своей воли я окликнул её.
— Алиса! Алиса! Это я, Том! — крикнул я. — Держись, будь сильной. Я как–то вытащу тебя оттуда. Я верну тебя домой.
— Лжец, — закричала Алиса в ответ. — Не лги мне. Ты не Том. Хватит с меня лжи.
— Это я, Алиса, клянусь.
— Дьявол! Демон! Просто оставь меня в покое!
Как убедить её, что это действительно я? Что сказать, чтобы у неё не осталось больше никаких сомнений? Прежде чем я успел сообразить, что сказать ей, она закричала, словно кто–то или что–то причиняло ей страшную боль.
— Пожалуйста, мне очень больно. Прекрати! Прекрати! Я не вынесу больше этого. Пожалуйста, не делай этого!
Она прекратила просить пощады, но продолжала плакать и стонать, словно от сильной боли.
— Ты услышал достаточно, Том? — спросил Дьявол. — Скоро ты сможешь разделить с ней страдания. И то, что она чувствует, намного хуже чем то, что делает ведьма. Подумай о тысяче острых булавок; представь, как тяжелые скалы давят на твою грудь; почувствуй пламя огня, мерцающее все ближе и ближе у столба. Плоть покрывается пузырями, кровь закипает. Это настолько больно, что только смерть приносит освобождение. Для Алисы не будет такой передышки. Она в ловушке вечных мук! Навечно! Это будет длиться вечно! И скоро я приду и за тобой. Мощность баночки уже практически иссякла.
Я почувствовал, как Дьявол отошел от меня, и крики Алисы начали постепенно утихать, пока я снова не остался в тишине. Я ничего не мог сделать, чтобы помочь Алисе; это было больше, чем я мог вынести.
Постепенно все вернулось на круги своя: крики уличных торговцев можно было услышать снаружи и свет постепенно начал пробиваться в окошко. Я с трудом встал на ноги, безумно шатаясь от стены к стене, пока не упал и снова не потерял сознание.
Следующее, что я помню — Тонкий Шон потряс меня за плечо.
Я сидел, опершись спиной на стену возле двери. На полу возле меня стояла чаша, с темной, дымящейся жидкостью и ложкой. Шон медленно опустил ложку в чашу и поднес к моему рту. Я попытался увернуться, но он держал мою голову свободной рукой и протолкнул ложку между губ. Большая часть горячей жидкости пролилась, но по запаху я понял, что это не отравленная каша. На вкус она была как суп их бычьих хвостов.
— Там нет ничего, что навредит тебе, — сказал мне Шон. — Это съедобно, — добавил он со злобной улыбкой, — чтобы ты прожил немного дольше.
Я не был уверен, стоит ли ему верить, но я слишком ослаб и устал, чтобы сопротивляться, и позволил ему скормить себе тарелку супа, пока она не опустела.
Шон открыл дверь и вынес меня с чердака, опять перекинув через плечо как мешок с картошкой. Уже начинало темнеть, площадь была пустынная, не считая группы фигур, которые собрались возле высокой деревянной платформы, установленной в самой высокой точке треугольного рынка. Я понял, что они восстановили деревянную башню с платформой наверху.