Сухой закон 2

Давид не смутился, а просто отодвинул стул, присев напротив и глядя на меня с некоторым вызовом. Живой, умный, он стал легендой после того, как принял семь лет назад радиотелеграмму, что Титаник затонул и потом трое суток помогал спасателям. После этого карьера телеграфиста пошла в гору, а он очень быстро полетел по должностям. И уже давно на столе владельцев «Радио Корпорейшн» лежал его проект о массовом радиоприёмнике. Но Первая Мировая внесла свои коррективы, и приоритет был отдан другим проектам. Насколько я помню, у меня совсем немного времени до того, как он всё-таки докажет перспективу частного радиовещания. А затем запустятся первые развлекательные частоты. Давид станет одним из самых преуспевающих бизнесменов Америки. Надо ковать железо, пока горячо.

— Благодарю вас за лестную оценку, но любой на моём месте поступил бы также, — дежурной отговоркой парировал Сарнов и улыбнулся.

— Давайте закажем что-нибудь и уже потом побеседуем о делах, — предложил я.

Это только американцы сразу рвут с места в карьер. И этим же многих раздражают. В этом времени ещё не наступили на моей Родине 90-ые, и не наплодились суперэффективные менеджеры в каждом учреждении или фирме, которые тоже в американском стиле будут гнуть пальцы. Большая часть из них потом под шумок свалит за границу с награбленным.

Тем более, скоро Дельконико, символ гастрономического небосвода Нью-Йорка десятых годов, закроется после вступления в силу Сухого закона. Как он поднялся за счёт дорогого и эксклюзивного алкоголя, так и прекратит своё существование, когда даже имеющие деньги начнут пить виски, и часто совершенно не дорогой.

Еда тут тоже была весьма недешёвой. Но с редким вкусным вином те, кто мог себе это позволить, сюда приходили часто. А потом… Ну какой стейк под односолодовый виски полупаленого происхождения. Или рыба под виноватый шёпот официанта: «простите, но белого вина сегодня нет». Потому что громко говорить нельзя, а то вдруг за соседним столиком уселся «тайный покупатель» из числа блюстителей Сухого закона. Мы же ходим в рестораны не только из-за еды, но и из-за цельного образа: сочетания блюд, атмосферы и прочего.

Сарнов согласился, и мы приступили к серьёзному разговору только через сорок минут, когда с первыми блюдами было покончено.

— Вы предлагаете открыть производство радиоприёмников уже в этом году? — удивлённо спросил Давид.

— Именно так. И я думаю, стоит организовать для этого большую рекламную огласку.

— Отобьются ли эти вложения… — поморщился собеседник.

— Когда мы начнём давать рекламу по радио — да, и довольно скоро, — подмигнул ему я.

— Реклама на радио? — изумился он.

— Конечно. Реклама, музыка. Я думаю, в компании, где вы работаете, этого пока не понимают. Нужно успеть сделать это быстрее. Моя задача — найти деньги на сборочную линию, первые партии. Ваша — утрясти всё с компанией. Пока у них нет эксклюзивного права. Если они хотят получить с этого что-то, то пусть вкладываются. Но я настаиваю на том, чтобы компания не имела «пятьдесят плюс один процент».

— Почему? — откинулся на спинку стула Давид.

Оно и понятно, свои деньги Сарнов получит. Вопрос только в сумме. А в компании Давид уже работает не первый год, так что там ему всё известно и привычно.

— Потому что вы и сами понимаете, что это заинтересует многих. А дальнейшие разработки привлекут внимание военных. Мне ли вам рассказывать о том, что рано или поздно в конгрессе приберут к рукам большую часть всего этого? Или будут оказывать значительное влияние.

Сарнов нахмурился, а я продолжил «грузить» его:

— Если это случится, то получится ситуация, когда государство разными способами заберёт часть акций. Но компания будет иметь долю, и мы тоже будем влиять на дальнейшее развитие. И, как минимум, будем иметь доступ к эфиру. Реклама и развлекательные передачи принесут деньги. Затем можно открыть новые волны… Зарабатывать на них.

На лице Давида появилась задумчивость. Но он всё ещё молчал, поэтому я, не делая большой паузы, мягко сказал:

— Либо кто-то сконструирует «похожую» модель, выпустит на рынок, и соберёт все сливки. Вы же не один задумываетесь о подобном проекте.

Сарнов бросил на меня тревожный взгляд. Конечно, он думал об этом. И я только что намекнул, что начну подобное дело без него. А потом возможны и споры в суде. Ведь можно оформить патент сразу на ряд программ по радио, «застолбив» самое вкусное. Хотя, глядя на него, я уже предугадывал ответ. Ведь это была его «идея-фикс»!

— Что ж. Мне нужно подумать, прежде чем дать окончательный ответ, — помрачнел Сарнов.

— Какие-то проблемы? — участливо поинтересовался я, понизив голос.

— Да… — махнул рукой Давид, — Скорее проблемы среди директоров компании. С определённого рода людьми…

— Гангстеры? — усмехнулся я.

— Можно и так сказать. Дело в том, что вы не первый, кто предлагает подобную идею. Правда, не в таком интересном варианте — с рекламой, развлекательными передачами и прочим. И компания может потребовать патент, как внутреннюю разработку, которая вышла в то время, пока я пользовался её мощностями для экспериментов. Тогда мне придётся доказывать всё в суде. А у компании, сами понимаете, руки длиннее. И пока директор боится возразить этим людям, мне он будет давать отказ.

Я кивнул задумавшись. А затем произнёс:

— Расскажите поподробнее, может, я смогу помочь…

Для себя я решил, что нужно оценить риски. Ведь иметь в своих руках часть «рупора» в виде доли будущего американского радио, это гигантские деньги и… влияние. За такое стоит побороться!

* * *

На следующий день. Суббота.

Атлантик-Сити встретил меня мириадами огней на набережной. Гордость штата Нью-Джерси, город, построенный на острове и имеющий красивые песчаные пляжи и виды на океан, ему свыше было предначертано стать курортом.

Но его настоящий, подпольный хозяин пошёл намного дальше. В Атлантик-Сити было больше пятидесяти дорогущих бутиков и масса точек для азартных игр. Город жил во многом за счёт того, что сюда круглый год ехали толстосумы оставлять гигантские состояния в покер и американскую рулетку. Американцы добавили в свой вариант двойное «зеро», из-за чего вероятность для крупье быть в плюсе и принести игорному дому барыш, повысилась на чуть больше чем пять процентов.

Летом тут почти каждый день проходили конкурсы и прочие забавы на пляже и знаменитой деревянной набережной. Шествия русалок и морского царя, фестивали зелёного пива и регаты на яхтах.

А ночью начиналась ещё более раскованная жизнь. Открывались клубы, в которых выступали танцовщицы. Атлантик-Сити был рекордсменом по количеству выступлений в стиле эротического бурлеска. Дамочки в костюмах, которые не прикрывали почти ничего, танцевали на сцене то по изменённым греческим сюжетам, то по ещё каким-нибудь. А толпа вокруг хлопала в ладоши и сорила деньгами. Пока что никто не запихивал купюры за край нижнего белья. Но ювелирные украшения нескончаемым потоком текли в гримёрки, прокладывая путь к сердцам танцовщиц на одну ночь.