Сухой закон

В трубке, как мне показалось, послышалась усмешка, но голос стал уже заинтересованным:

— Нет, я не продал его. Ибо это очень перспективная вещь!

Хитрец. Твоя компания пока отложила все слушания по этой идее. Но как человек, проживший с самого детства в штатах, и сделавший карьеру менеджера с низов, Сарнов понимал — что к чему, и что может быть выгодно на перспективу. А я знал, что у меня не так много времени до того, как его начальники «разглядят» проект Давида и потом срубят на нём колоссальные барыши.

— Я хотел бы встретиться с Вами и обсудить перспективы. И, возможно, вложиться в это дело. Как Вы на это смотрите? — с замиранием сердца спросил я.

Сарнов ответил уже быстрее:

— Что ж, это можно устроить. Почему бы и нет?!

— Тогда давайте договоримся о времени и месте, — с улыбкой произнёс я и начал надиктовывать адрес…

Спустя несколько минут я вышел на улицу, по пути подхватив Алю. Дожидаясь меня, она грелась внутри «суповой» и осматривала помещение.

— Ну что? Пирожные? — весело спросила она, пока я открывал ей дверь Форда.

— Давай уже что-нибудь посерьёзнее. Отпразднуем это дело бутылочкой вина и чем-нибудь вкусным? — улыбнулся я.

— Ого! Да Вы, мистер Алекс, эти скачки никак ограбили? — белозубо рассмеялась моя красавица и даже захлопала от радости в ладоши.

Алексей, в теле которого был я, наверное два месяца назад в такой ситуации просто лопнул бы от ощущения своей значимости. Но меня, прагматика за сорок, который заменил Соколова, эти подколки лишь приятно будоражили. Копаться в себе и вспоминать причины, по которым я потерял возможную спутницу в «прошлой» жизни — не хотелось. Слишком трагичная история. А тут настоящая красавица… Чем ни пара?

Вслух я сказал:

— Нет, сударыня! Я честный бизнесмен, прошу Вас.

— Когда ты получил права? — спросила девица, когда я устроился рядом за рулём.

— Позавчера. Кстати, тоже повод отметить, — усмехнулся я, выруливая на середину дороги.

— А тебя фотографировали? — допытывалась любопытная рыжая.

— Для прав её не делают. У меня фото-то всего лишь одно — в разрешении на проживание в Америке, — посетовал я, тут же задумавшись о том, что неплохо было бы озаботиться парой фотографий вместе со своей красоткой. Она к фотоискусству дышала весьма неровно.

— Жаль. Ну хорошо. Куда поедем?

— На сорок-пятую авеню! Поедим там! Я нашел одно место, где прекрасно готовят мясо, — торжественно объявил я.

Ответом мне был долгий и страстный поцелуй алых нежных губ.

Сегодня меня ждёт замечательный вечер… А затем и ночь!

* * *

В этот же день в полицейском участке

— Сколько Вас было? — Фред Барлоу, сверкая новенькой бляхой детектива департамента полиции Нью-Йорка на пряжке ремня, нависал над худощавым парнем в грязной одежде.

— Пятеро, — шмыгнув носом, покосился на него исподлобья задержанный.

— Повторяю, сколько Вас было?! — загремел голос Барлоу

Было даже непонятно, как такой рёв умещается в долговязом детективе.

— Я же сказал, пятеро!

— Если ты мне соврал, то убийство полицейского я повешу на тебя, — сузив глаза, наклонился Фред прямо к уху паренька и понизил голос.

— Я говорю правду! — испуганно попытался отодвинуться от детектива задержанный.

— Сколько было тех, других, с которыми вы дрались?

— Трое.

— Почему произошла драка?

— Из-за ставки. Один из этих уродов выиграл несколько сотен баксов, когда «Уайт Сокс» из Чикаго продули в бейсбол! Мы хотели просто немного пощипать этих везунчиков. Потом один из них выстрелил в воздух. И всё! Клянусь, никто из наших не убивал полицейского. Мы же не идиоты!

Барлоу сел на стул рядом и положил сцепленные в замок руки на стол, пытливо рассматривая лицо задержанного:

— И что было дальше?

— Раздался свист полиции. Мы все разбежались. Шон побежал в ту же сторону, что и тот урод, который стрелял из револьвера.

— Что за револьвер? Какая модель?

— Не знаю! Я не особо в них разбираюсь…

— Полисмен побежал за Шоном и тем, стрелявшим?

— Возможно… я не запомнил. Как только показался патруль, мы сразу разбежались…

— Хорошо. Ты видел лицо стрелявшего? Какие-то приметы. Как был одет, шрамы, ещё что-нибудь?

— Вроде бы запомнил. Но ничего особенного не заметил. Знаю, что он русский.

— Откуда? — тут же как гончая, почуявшая след, сделал стойку детектив.

— Мы часто пересекаемся с русскими. Я знаю их акцент. У всех троих был такой. У того с револьвером он был выражен послабее, но всё же чувствовался.

— Смог бы его опознать?

— Думаю, да.

— Вы следили за этой троицей от конторы букмекеров?

— Да.

— Где она находится?

— На углу Баренс и шестой.

Барлоу задумался и начал постукивать пальцами по столу.

— Меня отпустят? — робко проговорил сломленный парень.

— Прока нет, но если мы найдём убийцу, то да, как я и обещал, тебе дадут или полгода исправительной, или просто отправят под надзор. А пока, ты главный подозреваемый. В твоих интересах вспомнить ещё что-то важное. Уведите его!

В комнату зашёл рослый полисмен и стукнул дубинкой по столу:

— Поднимайся! На выход.

Загремели наручники. Парня вывели наружу. Вместо него в комнате появился шериф Бронкса Джон Фэллон.

— Ты всё слышал? — устало спросил у него Барлоу.

— Да. Что думаешь по этому поводу?

— Думаю, что придётся тебе идти к судье штата… Просить допуск ко всем делам русских эмигрантов, которые прибыли к нам сюда и которым восемнадцать-двадцать лет. Когда я опрашивал этого придурка, он сказал, что стрелявший был примерно такого возраста. Да и других, кто приехал из Восточной Европы. Для нас они все похожи по акценту. Вдруг парень ошибается. Стрелявший может быть не обязательно русским. Проверять надо гораздо больший круг подозреваемых. И обязательно наведаться в эту контору букмекеров. Вдруг у них остались какие-то записи.

— Думаешь, это поможет? На углу Баренс и шестой недавно сгорела контора для ставок. Скорее всего, это и была она. Сразу после скандала с «Уайт Сокс». Возможно, кто-то разозлился из-за своего проигрыша. Но заявления в полицию не было, что даёт основание считать, что это заведение было нелегальным. Поэтому, если найдём букмекеров, не факт, что они пойдут на сотрудничество. А предъявить им у нас нечего, — нахмурился Фэллон.

Барлоу удручённо пожал плечами:

— Пока не вижу других вариантов. Если стрелок с револьвером приплыл к нам сюда в течение последнего года, то есть шанс, что этот идиот, которого мы поймали, опознает его по фотографии. Если раньше, то будет тяжело. До прошлого года эмигрантам не делали фото в документы.