Сумерки / Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление (сборник)

– А мне нравится ночь. Если бы не темнота, мы никогда не увидели бы звезды, – я нахмурилась. – Впрочем, здесь они все равно видны редко.

Он рассмеялся, и напряжение вдруг рассеялось.

– Чарли будет здесь через несколько минут. Так что если не хочешь говорить ему, что в субботу едешь со мной… – он выразительно поднял бровь.

– Ну уж нет, спасибо, – я собрала учебники, отметив мимоходом, что затекла спина – так долго мы просидели в машине. – Значит, завтра моя очередь?

– Еще чего! – притворно возмутился он. – Я же сказал, что у меня есть еще вопросы.

– Куда уж больше!

– Завтра узнаешь, – он потянулся, чтобы открыть дверь с моей стороны, и от этой неожиданной близости мое сердце лихорадочно забилось.

Но на дверной ручке его рука замерла.

– Плохо дело, – пробормотал он.

– Что такое? – я с удивлением увидела, как сжались его челюсти и в глазах вспыхнула тревога.

Он бросил на меня мимолетный взгляд.

– Еще одно осложнение, – хмуро ответил он.

Быстрым движением он распахнул мою дверцу и тут же отпрянул от меня, почти сжался на своем месте.

Свет фар сквозь дождевую завесу привлек мое внимание, какая-то темная машина, движущаяся навстречу нам, свернула к бордюру и остановилась в нескольких шагах.

– Чарли за углом, – предупредил Эдвард, пристально изучая остановившуюся машину.

Несмотря на всю растерянность и любопытство, медлить я не стала. Я выскочила из машины, и дождь словно усилился, забарабанив по моей куртке.

Разглядеть фигуры на переднем сиденье незнакомой машины не удалось – было слишком темно. Но при свете ее фар я хорошо видела Эдварда: он пристально смотрел вперед, впившись взглядом во что-то или в кого-то, невидимого мне. На его лице застыла причудливая маска досады и вызова.

Он завел двигатель, шины взвизгнули на мокром асфальте, и за считаные секунды «вольво» скрылся из виду.

– Эй, Белла! – послышался знакомый хрипловатый голос с водительского сиденья темной машины.

– Джейкоб? – я прищурилась, вглядываясь в дождь. В этот момент из-за угла вывернула патрульная машина Чарли, ее фары высветили Джейкоба и его спутника.

Джейкоб уже выбирался из машины, его широкая улыбка была заметна даже в сумерках. На пассажирском месте рядом с ним сидел мужчина намного старше, грузный, с широким расплывшимся лицом, с глубокими морщинами на ржаво-красной коже, напоминающей старую кожаную куртку. А глаза оказались удивительно знакомыми – черными, словно бы очень молодыми и в то же время слишком древними для широкого лица, на котором они сидели. Отец Джейкоба, Билли Блэк. Я сразу узнала его, хотя в последний раз видела лет пять назад, а в первый день в Форксе даже не вспомнила его имени, когда Чарли упомянул о нем в разговоре. Билли не сводил пристального, испытующего взгляда с моего лица, и я робко улыбнулась ему. Его глаза были широко раскрыты, словно от изумления или страха, ноздри раздувались. Моя улыбка погасла.

Еще одно осложнение, как сказал Эдвард.

Билли не сводил с меня внимательных встревоженных глаз. Внутренне я застонала. Неужели Билли сразу узнал Эдварда? Может, он и вправду верит в легенды про вампиров?

Ответ в глазах Билли был очевиден. Да. Верит.

12. На грани

– Билли! – воскликнул Чарли, выходя из патрульной машины.

Поманив за собой Джейкоба, я юркнула под навес крыльца. За моей спиной Чарли громко приветствовал друзей.

– Ладно, притворюсь, что не видел тебя за рулем, Джейк, – с укоризной заметил Чарли.

– А нам в резервации рано выдают права, – отозвался Джейкоб, пока я отпирала дверь и включала свет на крыльце.

– Да, как же! – рассмеялся Чарли.

– А кто еще возить-то меня будет? – гулкий голос Билли я узнала сразу, хотя много лет не слышала его. Я как будто вернулась в детство.

Войдя в дом, я оставила дверь открытой, включила свет и повесила куртку. Потом остановилась в дверях, с беспокойством наблюдая, как Чарли и Джейкоб помогают Билли выбраться из машины и пересесть в инвалидное кресло.

Вскоре мне пришлось посторониться: все трое ввалились в дом, отряхиваясь от дождя.

– Вот так сюрприз, – повторял Чарли.

– Давно не виделись, – согласился Билли. – Надеюсь, неплохое было время, – он снова стрельнул в меня взглядом, выражение его лица осталось непроницаемым.

– А как же. Останетесь смотреть игру?

Джейкоб усмехнулся.

– На то и расчет: наш телевизор сломался на прошлой неделе.

Билли состроил сыну грозную гримасу.

– А Джейкобу, конечно, не терпелось снова увидеться с Беллой, – подхватил он. Джейкоб помрачнел и понурил голову, а я ощутила прилив раскаяния. Похоже, в тот день на берегу я перестаралась.

– Хотите есть? – спросила я, спеша укрыться на кухне от пронзительного взгляда Билли.

– Да нет, мы поели перед отъездом, – ответил Джейкоб.

– А ты, Чарли? – спросила я, сворачивая за угол и оглядываясь через плечо.

– Конечно, – отозвался он. Его голос удалялся в сторону гостиной и телевизора. Я слышала, как скрипит кресло Билли, который направился туда же.

Когда сэндвичи с сыром уже лежали на сковороде, а я резала помидоры, я услышала, как кто-то вошел и остановился у меня за спиной.

– Ну, как жизнь? – раздался голос Джейкоба.

– Неплохо, – я улыбнулась: его энтузиазм был заразителен. – А у тебя? Собрал себе машину?

– Нет, – он нахмурился. – Деталей не хватает. Эту мы взяли на время, – он ткнул большим пальцем в сторону двора.

– Сочувствую. Но мне ни разу не встретился… как там называется эта штука, которую ты ищешь?

– Главный цилиндр тормозной системы, – он усмехнулся. – А что с пикапом? – вдруг спросил он.

– Ничего.

– А-а. Увидел, что ты на нем не ездишь, вот и спросил.

Я заглянула в сковороду и приподняла край сэндвича, проверяя, поджарился ли хлеб.

– Меня друг подвез.

– Клевая тачка, – восторженно оценил Джейкоб. – Вот только хозяина я не узнал. Мне казалось, я всех здесь знаю.

Я неопределенно кивнула, не поднимая глаз, и перевернула сэндвичи.

– А отец откуда-то знает его.

– Джейкоб, ты не достанешь мне тарелки? Они в шкафу над раковиной.

– Сейчас.

Доставая тарелки, он молчал, и я надеялась, что продолжать расспросы он не станет.

– Так кто это был? – спросил он, ставя две тарелки на стол возле меня.

Я со вздохом капитулировала.

– Эдвард Каллен.

К моему удивлению, он рассмеялся. Я подняла голову: вид у него был слегка смущенный.

– Тогда все ясно, – сказал он. – А я не мог понять, что стряслось с отцом.

– Ну да, – подтвердила я, изображая наивность. – Он же не любит Калленов.

– Нашел чему верить, – пробормотал Джейкоб себе под нос.

– Как думаешь, он скажет Чарли? – не удержавшись, тихо и торопливо спросила я.