Сумма Теологии. Том VIII

Возражение 1. Кажется, что религию не должно предпочитать другим нравственным добродетелям. В самом деле, совершенство нравственной добродетели, как сказано во второй [книге] «Этики», состоит в обладании серединой⁴³⁹. Но религия не обладает серединой правосудности, поскольку она не может абсолютно равно воздать Богу. Следовательно, религия не является более превосходной, чем другие нравственные добродетели.

Возражение 2. Далее, то, что один человек предлагает другому, тем более заслуживает похвалы, чем более нуждается в этом тот, кому предлагается, по каковой причине [в Писании] сказано: «Раздели с голодным хлеб твой» (Ис. 58:7). Но Бог не нуждается ни в чем из того, что мы можем Ему предложить, согласно словам [Писания]: «Я сказал Господу: «Ты — Господь мой; блага мои Тебе не нужны"" (Пс. 15:2). Следовательно, религия, похоже, менее заслуживает похвалы, чем другие добродетели, посредством которых удовлетворяются человеческие нужды.

Возражение 3. Далее, чем большим является обязательство делать что-либо, тем меньше такое [делание] заслуживает похвалы, согласно сказанному [в Писании]: «Если я благовествую, то нечем мне хвалиться, потому что это необходимая обязанность моя» (1 Кор. 9:16). Но чем больше одолжено, тем большим является и обязательство отплаты. И коль скоро Богу в высшей степени приличествует получить отплату от человека, то похоже на то, что религия менее чем другие человеческие добродетели заслуживает похвалы.

Этому противоречит следующее: касающиеся религии предписания приведены первыми (Исх. 20), что свидетельствует об их особой значимости. Но порядок предписаний адекватен порядку добродетелей, поскольку предписания Закона предписывают акты добродетели. Следовательно, религия является главной нравственной добродетелью.

Отвечаю: все, что определено к цели, получает свое совершенство от своей упорядоченности к этой цели, так что чем ближе оно к цели, тем оно и лучше. Но нами уже было сказано (5) о том, что нравственные добродетели касаются тех вещей, которые упорядочивают как к цели к Богу. И при этом религия в порядке нравственных добродетелей является к Богу ближайшей, поскольку её акты прямо и непосредственно определены к почитанию Бога. Следовательно, религия превосходит все остальные нравственные добродетели.

Ответ на возражение 1. Добродетель заслуживает похвалы за желание, а не за способность, и поэтому если человек не достигает являющегося серединой правосудности равенства по причине того, что ему недостает способности, а не желания, то его добродетель от этого не заслуживает меньшей похвалы.

Ответ на возражение 2. Если человеку предлагается нечто постольку, поскольку оно может оказаться ему полезным, то чем больше он нуждается в этом, тем большей похвалы заслуживает предложение, поскольку тем больше оказывается полезным предложенное. Но Богу мы предлагаем нечто не потому, что оно может быть для Него полезным, а ради Его славы и по причине полезности этого для нас.

Ответ на возражение 3. Наличие обязательства делать что-либо при добровольности делания означает утрату не заслуги добродетели, а славы сверхдолжного делания. Следовательно, приведенный аргумент неубедителен.

Раздел 7. ОБЛАДАЕТ ЛИ РЕЛИГИЯ ВНЕШНИМ АКТОМ?

С седьмым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что у религии нет внешнего акта. Ведь сказано же [в Писании], что «Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине» (Ин. 4:24). Но внешние акты принадлежат не духу, а телу. Следовательно, религия, к которой относится поклонение, обладает не внешними, а внутренними актами.

Возражение 2. Далее, целью религии является воздание должных почестей Богу. Но в предложении высшему того, что приличествует низшему, есть нечто, отдающее непочтительностью. И коль скоро все, что может быть предложено человеком посредством телесных актов, похоже, направлено в первую очередь на удовлетворение телесных нужд или на почитание низших тварей, то, пожалуй, не следует использовать их для воздания почестей Богу.

Возражение 3. Далее, Августин одобряет Сенеку за то, что тот осмеивает тех, кто предлагает идолам вещи, которые принято предлагать людям, поскольку, дескать, то, что приличествует смертным, не приличествует бессмертным⁴⁴⁰. Но такие вещи ещё менее подобают истинному Богу, Который «великий над всеми «богами"" (Пс. 94:3). Поэтому поклонение Богу посредством телесных актов представляется неправильным. Следовательно, у религии нет телесного акта.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Сердце мое и плоть моя восторгаются к Богу живому» (Пс. 83:3). Но подобно тому, как внутренние акты принадлежат сердцу, точно так же внешние акты принадлежат членам плоти. Следовательно, похоже на то, что Богу должно служить посредством не только внутренних, но и внешних актов.

Отвечаю: мы воздаем должные почести Богу не ради Его пользы (ведь Он Сам по Себя полон славы, к которой никто не в силах что-либо добавить), а ради нашей собственной пользы, поскольку благодаря тому, что мы почитаем Бога и воздаем [Ему должное], наше ум обращается к Нему, а в этом и состоит его совершенство. В самом деле, вещь приводится к совершенству тогда, когда подчиняется тому, что выше нее; так, например, тело совершенствуется тогда, когда оживляется душой, и воздух — когда освещается солнцем. Но для того, чтобы человеческий ум соединился с Богом, ему должно быть направляемым чувственным миром, поскольку, по словам апостола, «невидимое... чрез рассматривание творений видимы» (Рим. 1:20). Поэтому при поклонении Божеству необходимо использовать телесные вещи, которые как своего рода знаки побуждают ум человека к тем духовным актам, посредством которых он соединяется с Богом. Таким образом, внутренние акты религии первичны и сущностно принадлежат религии, в то время как внешние акты вторичны и подчинены внутренним актам.

Ответ на возражение 1. Господь говорит о том, что наиболее важно и непосредственно относится к поклонению Богу.

Ответ на возражение 2. Эти внешние вещи предлагаются Богу не так, как если бы Он в них нуждался, согласно сказанному [в Писании]: «Ем ли Я мясо волов и пью ли кровь козлов?» (Пс. 49:13), а как свидетельства тех внутренних и духовных дел, которые сами по себе приемлемы Богу. Поэтому Августин говорит, что «видимая жертва представляет собою таинство, то есть священный знак жертвы невидимой»⁴⁴¹.

Ответ на возражение 3. Идолопоклонники осмеивались за то, что они предлагали идолам относящиеся к людям вещи не как знаки того, что они побуждались ими к некоторым духовным вещам, а так, как если бы они сами по себе предназначались идолам. Но ещё больше [идолопоклонники осмеивались] за то, что они были глупы и злы.

Раздел 8. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ РЕЛИГИЯ ТЕМ ЖЕ, ЧТО И СВЯТОСТЬ?

С восьмым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что религия — это не то же самое, что и святость. В самом деле, как уже было сказано (4), религия — это особая добродетель, тогда как святость является общей добродетелью, поскольку, как говорит Андроник, она делает нас верными и дает нам возможность праведно воздавать должное Богу. Следовательно, святость — это не то же самое, что и религия.

Возражение 2. Далее, святость, похоже, означает своего рода чистоту. Ведь сказал же Дионисий, что «святость есть свобода от всякой скверны и совершенная во всех отношениях незапятнанная чистота»⁴⁴². Но чистота, пожалуй, в первую очередь связана с ограждающей от телесной скверны умеренностью. И коль скоро религия относится к правосудности, то похоже на то, что святость — это не то же самое, что и религия.

Возражение 3. Далее, вещи, которые являются отдельными членами разделения, не отождествляются друг с другом. Но в одном из приведенных выше (80) перечислений частей правосудности святость приведена как отличающаяся от религии. Следовательно, святость — это не то же самое, что и религия.

Этому противоречит сказанное [в Писании] о том, что нам надлежит «служить Ему в святости и правде» (Лк. 1:75). Но, как уже было сказано (3), «служить Богу» приличествует религии. Следовательно, религия есть то же самое, что и святость.