Суровое испытание. Семилетняя война и судьба империи в Британской Северной Америке, 1754-1766 гг.
Шрифт:
Мы должны отметить, что время, на которое эти люди поступили на службу Его Величества, истекло; поэтому они имеют право на увольнение и [имеют право] требовать его. Их содержание под стражей до сих пор было оправдано необходимостью; но эта необходимость больше не существует. Если их будут задерживать еще дольше, это будет не только несправедливо по отношению к ним, но и значительно уменьшит возможности правительства по привлечению людей на службу Его Величества в будущем. Люди никогда не пойдут в армию, если они не могут рассчитывать на обещание правительства освободить их от службы: Поэтому справедливость требует, а хорошая политика — чтобы эти люди были уволены. Мы поклялись в своей вере, а ваше превосходительство в своем прокламации пообещали, что они будут уволены». Принятие генералом этих людей было принятием их с условием, на котором они были подняты; а именно, что они должны быть уволены по истечении времени, на которое они были зачислены. Поэтому честь генерала, как и честь вашего превосходительства, и наша собственная,
543
Расходы на содержание и зачисление солдат: JHRM, 36:113-14 (7 ноября 1759 г.), 191 (24 января 1760 г.); 37, часть 1 (1760-61 гг.); 11 (30 мая 1760 г.). Люди, оставшиеся в Луисбурге, могли заработать значительные суммы, особенно если они выступали в качестве ремесленников, как это было в случае с Клафом и Джонатаном Проктером (еще одним рядовым того же полка). За двадцать месяцев пребывания в Луисбурге Проктер заработал шестьдесят три фунта пять шиллингов законных денег, включая вознаграждение, жалованье и дополнительную компенсацию за работу плотником. За это время он потратил около тринадцати фунтов, так что Проктер закончил службу с пятьюдесятью фунтами в кармане — замечательная сумма для человека, который даже при высокой зарплате военного времени, которую получали гражданские ремесленники в Колонии залива, мог заработать не более сорока пяти фунтов за тот же период дома, и которому также пришлось бы самому покупать жилье, еду и одежду — предметы, поставляемые как часть его обычной компенсации на действительной службе. См. «Дневник, который вел в Луисбурге в 1759–1760 годах Джонатан Проктер из Дэнверса», Исторические коллекции Эссекского института, 70 (1934): 31–57.
544
Gipson, Victorious Years, 445-6. Цифра в четыре тысячи человек для Массачусетса взята из Томаса Хатчинсона, История колонии и провинции Массачусетс-Бэй, изд. Lawrence Shaw Mayo, vol. 3 (1936; переиздание, Нью-Йорк, 1970), 58. Очевидный недостаток вклада Массачусетса, вероятно, объясняется тем, как Хатчинсон подсчитал их: 3300 человек были зачислены на общую службу, а 700 остались служить в Луисбурге. В отличие от других северных провинций, Колония залива также имела собственные гарнизоны фортов, включая замок Уильям в Бостоне, цепь фортов вдоль западной и северной границ провинции, а также форты Ширли, Вестерн и Пауналл в Мэне. Поскольку все они были укомплектованы и находились под командованием исключительно провинциалов, они не считались частью общей службы (то есть солдатами, предоставленными в распоряжение главнокомандующего). Однако это различие было упущено членами Генерального суда, которые рассматривали все войска провинции как равные по затратам и значению, независимо от того, где и под чьим командованием они были размещены. Таким образом, по подсчетам Генерального суда, если не Хатчинсона или Амхерста, провинция выполнила (более того, превысила) квоту в 5000 человек, на которую она первоначально согласилась.
И наконец, несколько слов о медлительности провинциалов в прибытии в пункты сбора в ходе кампаний, на которую постоянно жаловались главнокомандующие, начиная с Брэддока. По крайней мере, в поздние годы войны это, вероятно, не столько из-за нежелания мужчин служить, сколько из-за двух других факторов: необходимости завершить весенний сев, который давал хорошую зарплату пахарям и сельским рабочим, а потому задерживал их призыв; и способности мужчин, намеревавшихся служить, ждать, пока правительство объявит о квоте каждого полка ополчения, а затем продавать свои услуги впечатленным мужчинам в качестве замены. Поскольку в каждой провинции действовал закон, разрешавший призывать людей в ополчение, если квота на призыв не была выполнена добровольно, то для заполнения последних вакансий в рядах ополчения регулярно проводилась импрессия. Однако, поскольку решение о том, кто будет призван в армию, оставалось за местными ополченцами, не всегда и даже не всегда это были бродяги и неженатые мужчины, которых устав выделял в качестве подходящей цели. Скорее, ополченцы старались произвести впечатление на тех, у кого были деньги, чтобы нанять замену на их место. Это, в свою очередь, означало, что мужчины — особенно ветераны, такие как Руфус Путнам, который нанял себя в качестве замены в 1759 году, — должны были ждать, чтобы заключить сделку с впечатленным человеком (или людьми, поскольку два или более призывника иногда объединяли свои ресурсы, чтобы нанять замену), а затем записаться на службу от его имени. Поскольку нанятый человек формально был добровольцем, он имел право на все обычные льготы, а также на зарплату.
Хотя трудно точно сказать, какова была цена на заменители в последние годы войны, несомненно, что к 1758 году возник активный вторичный рынок военного труда. Поскольку война продолжалась, требуя все больше и больше людей, и щедроты росли, должна была расти и цена, необходимая для найма заменителей; но поскольку это были частные сделки, у нас нет систематических данных о соответствующих затратах. Единственный задокументированный случай, о котором мне известно, —
это случай Руфуса Путнама, который в 1759 году согласился служить от имени Моисея Лиланда из Саттона в обмен на четырнадцать фунтов тринадцать шиллингов законных денег — сумму, на один шиллинг превышающую максимальное вознаграждение, предложенное в том году (см. Rowena Buell, ed., The Memoirs of Rufus Putnam [Boston, 1903], 25 n. 1). В результате этой сделки Путнам в 1759 году получил бы за свою службу более сорока четырех фунтов законных денег, не считая дополнительного жалованья, которое он получил как ремесленник, и прибавки, которую он получил, когда его повысили до сержанта-санитара. Таким образом, если только случай Путнама не является отклонением — а нет причин подозревать, что это так — существовали значительные экономические стимулы для отсрочки призыва, даже в годы высоких щедрот: стимулы, которые практически гарантировали, что провинциалы будут медленно расти и медленно появляться на поле боя.545
Это весьма консервативное приближение основано на данных, приведенных в книге Jackson Turner Main, Society and Economy in Colonial Connecticut (Princeton, N.J., 1985), 118-19. Мейн показывает, что между 1756 и концом 1759 года цена на волов выросла на 71 процент; на коров — на 33 процента; на свинину — на 50 процентов. Цена на овец за те же годы удвоилась — вероятно, в результате спроса не на мясо, а на шерсть, которая пользовалась большим спросом для одеял, выдававшихся в качестве части щедрости в каждой провинции на протяжении всех лет войны.
546
Хатчинсон, История, 3:57. Одним из хороших показателей процветания, охватившего провинцию, было то, что одним из налогов, установленных для оплаты войны, был акциз на три основных потребительских товара: «чай, кофе и китайскую посуду». См. JHRM, 36:111-12 (6 ноября 1759 г.).
547
Лоуренс Генри Гипсон, Британская империя до Американской революции, т. 7, Великая война за империю: The Victorious Years, 1758–1760 (New York, 1967), 434-5.
548
О планах Левиса и трудном, но далеко не безнадежном состоянии обороны Канады см. в частности George F. G. Stanley, New France: The Last Phase, 1744–1760 (Toronto, 1968), 242-4.
549
Там же, 244-5 (цитата в 244).
550
Stanley, New France, 245-6; Gipson, Victorious Years, 438 n. 40. Когда французы высадились в Пуэнт-о-Трембле, бато перевернулось, выбросив в холодную воду человека; он вскарабкался на льдину, поплыл вниз по реке и был выловлен англичанами, которым он сообщил о приближении армии Левиса.
551
Murray to Pitt, 25 May 1760, in Gertrude Selwyn Kimball, ed., Correspondence of William Pitt when Secretary of State with Colonial Governors and Military and Naval Commissioners in America (1906; reprint, New York, 1969), 2:292.
552
Gipson, Victorious Years, 432-4, 428.
553
Цитаты: Мюррей — Питту, 25 мая 1760 г., Pitt Corr., 2:292. Мюррей выходит на поле боя: Stanley, New France, 246-7; Gipson, Victorious Years, 438-9.
554
Этот рассказ о сражении следует из Stanley, New France, 246-8; Gipson, Victorious Years, 438-9; и Murray to Pitt, 25 May 1760, Pitt Corr., 2:291-7.
555
Цитата: Лейтенант Малкольм Фрейзер, Журнал операций перед Квебеком, цитируется в Stanley, New France, 297 n. 15. (Фрейзер пришел к выводу, что Мюррей «обладал несколькими добродетелями, особенно военными, за исключением благоразумия»). Артиллерийская дуэль: там же, 248-9.
556
Об уничтожении конвоя в Бордо см. Gipson, Victorious Years, 436-7; Stanley, New France, 259-61; Julian S. Corbett, England in the Seven Years' War: A Study in Combined Strategy, vol. 2 (London, 1918), 113; Ian K. Steele, Warpaths: Invasions of North America (New York, 1994), 220-1; и Александр, лорд Колвилл, Питту, 12 сентября 1760 г., Pitt Corr., 2:333-4.
557
Цитата Desandrouins: Stanley, New France, 259. Воклен: там же, 172, 250; Словарь канадской биографии, том 4, s.v. «Vauquelin, Jean». Перед тем как у «Аталанты» закончились боеприпасы, ее команда потопила один из двух фрегатов, с которыми она вступила в бой, H.M.S. Lowestoft. Капитан Воклен оправился от ран, позже был освобожден из британского плена и вернулся на французскую службу. Он участвовал в попытках основать колонии в Гвиане и на Мадагаскаре вплоть до своей смерти в 1772 году. Будучи простолюдином, он так и не дослужился до звания капитан-лейтенанта. Лучшим показателем его мастерства как морского офицера, чем его послужной список, может служить комментарий адмирала Боскауэна, который заявил в Луисбурге — после того, как Воклен дал отмашку своим капитанам, — что если бы француз был одним из его офицеров, он бы поставил его командовать линейным кораблем.