Суженые из другой галактики. Отбор для землянки

– Прости, разбудила? – прошептала я, чувствуя, как его поцелуи заставляют кожу гореть.

Он открыл глаза, и в них отразилось все утро – теплое, ясное, наполненное тишиной.

– Доброе утро, любимая, - его голос был низким, хрипловатым от сна.

Сердце ёкнуло. «Любимая». Это слово звучало так естественно, будто он произносил его всю жизнь. Я улыбнулась, пряча лицо в его шее, вдыхая запах кожи и чего-то неуловимо звёздного.

– Пора вставать, - он нежно погладил мою спину. – Сегодня второй этап отбора.

Я застонала, цепляясь за него руками:

– Еще пять минут…

– Фурсик умрет с голоду, если я не покормлю его, - рассмеялся Атишхар, но все же позволил мне прижаться к нему.

– А где он? – не поняла его.

– Нас разместили на этаж ниже. Я кинул вещи, привел себя в порядок и пришел к тебе. Фурсик остался там. Надеюсь, не разгромил все в отместку.

– ---

Мы одевались неспешно, его пальцы то и дело задерживались на моей коже, вызывая мурашки. Каждое прикосновение напоминало о вчерашней ночи, и я ловила себя на мысли, что краснею. Атишхар, заметив это, лишь весело ухмыльнулся, завязывая шнурки.

За завтраком я наконец решилась заговорить о первом этапе.

– На отборе был Сейзар, - выпалила, наблюдая за его реакцией.

Атишхар замер, поднеся ко рту чашку с ароматным напитком. Его брови поползли вверх, но в глазах не было ни ревности, ни гнева – лишь любопытство.

– Представляю как он злился, - проговорил он, отставив чашку. – Сейзар никогда не любил, когда его что-то заставляли делать, против его воли.

– Я его выбрала, чисто из интереса, что он скажет. Если не захочет дальше участвовать, я просто отпущу его.

– Он будет полным глупцом, если откажется продолжать, - ответил задумчиво Атишхар, и в его голосе прозвучала едва уловимая ностальгия. – Мы с ним… когда-то были друзьями.

– Да, я видела фотографии. Видно, что вы были очень близки.

Я протянула руку через стол, касаясь его пальцев:

– А ты не против?

Он переплел наши пальцы, его взгляд стал мягким:

– Ты должна выбрать тех, кто сделает тебя счастливой. Даже если это ледяной саф, с вечной недовольной гримасой на лице.

Мы рассмеялись, и в этот момент в дверь постучали. Я открыла. На пороге стоял Кайс. Я замерла увидев его. Его ухмылка, как всегда, была дерзкой, но в глазах светилось что-то теплое, почти незаметное. Не раздумывая, я бросилась к нему, обвив руками шею. Он слегка пошатнулся, но удержал равновесие, мягко обняв меня в ответ.

– Ну, ну, рыжая, - проворчал он, пряча лицо в моих волосах. – Ты же чуть не сбила меня с ног. Что, соскучилась по моим остротам?

Я отстранилась, шлепнув его по плечу, но не смогла сдержать улыбки.

– Ты как всегда невозможен.

Он вошел в номер, закрыв дверь за собой, и устроившись у стола взял один из бутербродов, принимаясь за еду.

– Как все прошло? – спросила, усаживаясь на свободный стул. Налила ему чая, и благодарно мне улыбнулся.

Он тяжело вздохнул на мой вопрос:

– Ну, еще многое предстоит решить. Она до сих пор считает, что может диктовать мне условия. И кому-либо еще, только потому что она женщина. – Кайс откусил кусок, жевая с преувеличенным удовольствием. – Но я же не из тех, кто отступает. К тому же у меня есть туз в рукаве. А пока я понаблюдаю, как она трепыхается.

Атишхар, сидевший напротив, наблюдал за нами с тихой улыбкой. Его взгляд скользнул по мне, и я почувствовала, как лиафрит под кожей отозвался едва заметным теплом.

– Кстати, поздравляю, - неожиданно бросил Кайс, указывая хлебом в нашу сторону. – Наконец-то скрепили связь. Давно пора было. Теперь никто не посмеет разрушить вашу связь, видя, насколько она крепка.

Я нахмурилась:

– О чем ты?

Атишхар рассмеялся, протягивая мне чашку с ароматным напитком.

– Он о лиафрите. Твоя энергия теперь полностью связана со мной. Вы – райфис, пока можете не видеть подобных нюансов в потоках энергии лиафрита. Но со временем научитесь.

Щеки мгновенно вспыхнули. Я потрогала запястье, где серебристые узоры пульсировали чуть ярче обычного. Кайс фыркнул:

– Не переживай, светишься как праздничная гирлянда. Очень... романтично.

– Заткнись, - бросила я ему кусок хлеба, который он ловко поймал.

Атишхар мягко взял мою руку, проводя пальцем по светящимся линиям.

– Это красиво. И... значимо.

Сердце забилось чаще, но я собралась, отведя взгляд. Кайс, будто почувствовав мое смятение, резко встал:

– Ладно, не буду мешать вашим сладким вздохам. Мне еще к юристам надо. На втором этапе я не буду присутствовать. Присоединюсь чуть позже.

Он направился к двери, но на пороге обернулся:

– Алиса, не забудь. Не дай этим павлинам управлять тобой.

Дверь закрылась, оставив нас в тишине. Неожиданно на запястье завибрировал шейл. Сообщение светилось на экране:

«Сбор в общем зале через час».

Атишхар поцеловал мою ладонь:

– Я отлучусь покормить фурсика и сразу вернусь. На отборе мужьям разрешили присутствовать, но как зрителям, чтобы мы не влияли на ваше решение. Но просто знай, я рядом.

Я кивнула, радуясь этому факту. Впереди был новый вызов, но с ним рядом даже космические павлины казались не страшны.

Глава 47. Начало второго этапа

Я сидела перед зеркалом, пытаясь заплести волосы в косу, но пальцы дрожали, будто от холода. Отражение в зеркале выдавало всё: румянец на щеках, следы поцелуев на шее и тот самый серебристый блеск лиафрита, который теперь пульсировал под кожей чаще, чем обычно.

Атишхар ушел кормить фурсика, пообещав вернуться к началу отбора. Остаться одной было странно – комната, ещё недавно наполненная его смехом и теплом, теперь казалась пустой. Я потянулась к шейлу, проверяя сообщения. Рада уже прислала три восклицательных знака: «Девочки, собираемся в зале через 20 минут! Не опаздывайте, как бы сильно не хотелось провести день в постели с любимым… или любимыми! О-хо-хо»

Я усмехнулась, поражаясь вечно бьющей из Рады энергии.

«Это ты про себя? В нашей пятерке только у тебя и у Алисы по двое мужей…» - подколола Надя.

«Ладно вам. У Арины вон тоже тройничок намечается. И, кажется, у Маши. Вспомнить хотя бы того файра, который с нее глаз не сводил. Но хорош чертяка. Я бы на месте Маши не упустила такого красавца…» - все не унималась Рада.

Арина отправила ухмыляющийся смайл, а Маша смайл ангела. Что-то девочки отмалчиваются. Видимо Рада очень близка к правде.