Суженые из другой галактики. Отбор для землянки

Мы шли по узкой тропе, высеченной прямо в скале, и с каждым шагом перед нами раскрывался вид на термальный комплекс.

– Почему так... приватно? – спросила я, понизив голос.

Атишхар наклонился ко мне, его дыхание коснулось уха:

– Потому что образ райфис, пока идет отбор, никому нельзя раскрывать. Сотрудники отеля проинформированы и подписали контракт о неразглашении. В этом месте разрешено отдыхать только избранным. Как и в нескольких других, где владельцы согласились на условия Совета.

– Как все серьезно, - пробормотала я, но в душе была рада – ни любопытных взглядов, ни лишних вопросов. Только мы.

Нас провели по тихим коридорам, где стены, выложенные темным камнем, отражали мягкий свет ламп, похожих на светлячков. Наконец, слуга остановился перед массивной дверью из полированного дерева и жестом пригласил войти.

– Ваш номер. Желаю приятного отдыха.

Дверь закрылась за ним с тихим щелчком, и я замерла на пороге, впитывая каждую деталь.

Спальня была уютной и просторной: низкая кровать с шелковистыми покрывалами цвета ночного неба, мягкие ковры, повторяющие узоры лиафрита, когда она проявляется на моей коже, и огромное окно во всю стену, за которым темнели горы. Интересная душевая – целая комната, отделанная гладким камнем, с душем, чьи струи должны были литься прямо с потолка, как теплый дождь.

Дверь в дальнем углу вела наружу – к нашему собственному термальному источнику, спрятанному от чужих глаз куполом. Я заметила, когда подходила к номеру. Для других видно лишь молочный цвет купола, для нас он оказался прозрачный с видом на горы и облака. Такие купола стояли на каждом приватном термальном источнике.

Я подбежала к двери и распахнула створки, впуская внутрь влажный, пряный воздух. В такие места я не ходила даже на Земле.

Небольшой бассейн, вырезанный прямо в скале, наполняла вода. Она переливалась молочно-голубым светом, будто в ней растворили лунный камень. Пар клубился над поверхностью, а по краям росли странные цветы – их лепестки переливались, словно покрытые инеем.

– Как же здесь красиво-ооо, - протянула, не в силах оторвать глаз от воды.

– Ночью здесь будет еще красивее.

– Никого кроме нас здесь не будет? – спросила я, даже не пытаясь скрыть восторг.

Атишхар подошел сзади, обняв за талию:

– Нет. Мы одни. Нас никто не услышит. Не увидит. Ты можешь ходить здесь даже обнаженной… если захочешь.

Я рассмеялась, поцеловав его в щеку. Закрыла глаза, чувствуя, как меня переполняет счастье. Такие яркие заполняющие душу чувства, я испытывала впервые.

– Тогда что мы ждем? – прошептала я, уже стягивая жакет.

Его смех смешался с плеском воды, когда я в одном белье ступила в теплую воду источника Нереиды.

– --

Я потянулась в постели, как кошка, лениво разминая каждую мышцу. Шелковистые простыни скользили по обнаженной коже, еще чувствительной после ласк Атишхара. Его прикосновения – то нежные, как дуновение ветерка, то властные, оставляющие на теле следы-воспоминания – все еще жгли меня изнутри.

Уткнулась лицом в подушку, пропитанную его запахом – смесью древесной смолы и чего-то неуловимо звёздного. Под кожей пульсировал лиафрит, переливаясь серебристыми волнами в такт его энергии, будто второе сердце, бьющееся в унисон с его.

Атишхар стоял у зеркального шкафа, застегивая рубашку из тончайшего дымчатого шелка. Лучи заходящего солнца скользили по его спине, подсвечивая сеть бледных шрамов – следы бесчисленных битв. Его мышцы напряглись, когда он почувствовал мой взгляд, отразившийся в зеркале.

– Куда ты собираешься? – мой голос прозвучал хрипло.

Он обернулся, и в его янтарных глазах вспыхнули искорки золотые, как расплавленный металл.

– Пойду закажу нам ужин. Чего бы тебе хотелось?

Я приподнялась на локтях, позволяя покрывалу цвета лунной пыли соскользнуть с плеч, обнажая грудь. Его зрачки расширились, поглощая радужку, и я улыбнулась, довольная реакцией.

– Всего и понемногу, - прошептала я, поиграв бровями.

Атишхар рассмеялся – низко, хрипло, как костер, потрескивающий в ночи. Он наклонился, и его губы коснулись моей макушки, оставляя горячий след.

– Скоро приду.

Дверь закрылась за ним с тихим щелчком, а я плюхнулась на спину, закрыв глаза.Как же мне повезло с ним...

Но мое блаженство длилось недолго. На столе у зеркала лежал его кошелек.

– Эх, - вскочила я, накидывая на плечи теплый белый халат и завязала на пояс.

Не задумываясь, выскользнула в коридор не забыв взять шейл, на случай если дверь захлопнется. Босые ступни утонули в мягком ковре цвета маренго.

– Атиш! – окрикнула его, пробежав немного вперед. К счастью, в коридоре никого не было.

Он обернулся в конце коридора. Я помахала кошельком, и его губы дрогнули в улыбке.

– Ты потерял голову из-за меня? – ухмыльнулась я, когда он подошел ко мне, забирая кошелек.

– И не только ее, - пробормотал он, целуя меня в лоб. – Беги давай в номер. Ты босиком.

Дверь не захлопнулась, поэтому шейл не понадобился. Поставила его на место, где был кошелек и запрыгнула на кровать.

Атишхар.

Мне бы и одного его хватило... Но Адарон диктовал свои правила, и мне нужно выбрать еще троих. Но ладно. Если таковы условия жизни здесь, то я смогу привыкнуть.

Потянувшись за бокалом с игристым, что стоял на тумбочке из черного дерева, я нахмурилась – он исчез.

– Странно... – Я села, оглядываясь. А где сама бутылка? И поднос, в котором принесли обед?

Комната была залита теплым светом ламп, стилизованных под светлячков. На полу мерцали отблески от хрустальной люстры, а со стороны двери, ведущей к источнику, донесся легкий плеск воды.

– Это просто листик, - прошептала я, но в животе уже зашевелились тревожные бабочки.

Я схватила со столика маленькую статую – нефритовую фигурку фурсика, холодную и гладкую в ладони, и подошла к двери в душевую.

Тихо.

Аккуратно.

Просто на всякий случай.

Ведь здесь никого кроме меня и Атиша нет и быть не может.

Пройдя в душевую, остановилась у двери ведущую к источнику. Дверь была приоткрыта, и сквозь щель пробивался голубоватый свет. На полу сбоку валялись черные брюки из плотной ткани и рубашка с серебряными застежками.

Это не Атишхара!

В голове быстро вспыхнули воспоминания о бокале, и бутылке с подносом. Я поняла.

Я вошла не в свой номер.

Черт! Вот глупая!

Хотела было тихо уйти, но за дверью снова раздался плеск воды и неожиданно – тихий хриплый стон.

А вдруг там кто-то умирает?