Свадебное путешествие

Вдоль тротуара проехали сани, запряженные черной лошадью. Может, это мираж, рожденный тишиной, полной луной и блистающим снегом?

Сани двигались медленно, словно катафалк. Риго положил лыжи на землю и побежал, окликая возницу. Тот остановил лошадь.

Кучер согласился подвезти их на бульвар Сульт, к двадцатому дому. Обычно-то у него - фиакр, но вот уже две недели, как Париж засыпан снегом, и он использует эти сани, которые отыскал в одном гараже в Сен-Манде, неподалеку от своего дома. На нем широченная куртка на меху и фуражка рыбака. Они едут в сторону Венсена. Лыжи Риго укреплены на санях сзади. Если лошадь переходит на шаг, кучер подхлестывает ее коротким движением руки. Но по мере того как они приближаются к Венсенской заставе, лошадь бежит рысью все быстрей и быстрей. Не поймешь, где они едут: не то город, не то деревня... Сокращая дорогу, сани скользили по каким-то маленьким улочкам к бульвару Сульт. Пустынная и безмолвная горная деревня во время полуночной мессы - вот что было вокруг. Ингрид приникла к плечу Риго.

8

Ближе к обеду я ушел из гостиницы, так и не дождавшись никакой весточки от Аннет, и вернулся в квартиру. Вставив желтый ключик, я с трудом открыл дверь.

В задней комнате я застал консьержа, он стелил простыни на кровать.

– Да не трудитесь вы, - сказал я, - я сам постелю.

Он выпрямился.

– Пустяки, месье. Вы же не собираетесь жить здесь по-походному?
– Он смотрел на меня с упреком.
– А после обеда я приду с пылесосом. Тут уж очень много пыли...

– Вы так считаете?

– Да, очень много.

Она копилась с тех пор, как уехали Ингрид и Риго, и я попытался посчитать, сколько минуло лет.

– Я избавлю вас от этих лыж и ботинок, которые валяются в шкафу...

– Нет, пусть лежат на месте.
– Он, казалось, удивился.
– Представьте себе, что Риго возвращается и не находит своих лыж...

Он пожал плечами:

– Он больше не вернется.

Я помог ему заправить простыни. Нам пришлось раздвинуть кровати, словно приклеившиеся друг к другу.

– Телефон восстановят в начале недели, - сказал он.
– А электричество дадут сегодня к вечеру.

Итак, все складывалось к лучшему. Я позвоню Аннет и скажу, чтобы она переезжала сюда ко мне. Мы будем жить вдвоем в этой квартире. Сначала она удивится, но в конце концов поймет, как постепенно поняла многое с тех пор, как мы с ней познакомились.

Мы вышли на бульвар Сульт и двинулись к станции обслуживания. Кабилец в голубом комбинезоне пожал мне руку.

– Передаю тебе эстафету, - сказал он консьержу.

– Составьте мне компанию ненадолго, - попросил меня консьерж.

– Охотно.

Мы сели на стулья возле бензоколонки. Пригревало солнце. Оно не оглушало, как в предыдущие дни, а окутывало нежным теплом и расцвечивало все каким-то оранжеватым светом.

– Вот уже и осень, - заметил консьерж. И кивком указал на опавшие листья на решетке, окружавшей подножье дерева.
– Еще надо будет проверить батареи в вашей квартире. А то, если что-нибудь не так, у вас зимой не будет тепла.

– Еще есть время, - сказал я.

– Не так много... Время проходит быстро... А с сентября дни становятся короче...

– Я пока не знаю, буду ли здесь зимой.

Да, от перспективы остаться в этом квартале на зиму у меня как-то вдруг похолодело сердце. Летом вы - турист, как и все остальные, в городе, который и сам на каникулах, в отпуске. Это ни к чему не обязывает. Но вот зимой... И даже мысль о том, что Аннет согласится жить со мной у заставы Доре, не принесла мне облегчения. Боже мой, где и как я проведу зиму?

– Вас что-то беспокоит?
– спросил меня консьерж.

– Нет.

Он встал со стула:

– Я иду купить что-нибудь на обед. Вы можете пока посидеть тут? Если кто-нибудь спросит бензин, сумеете отпустить, справитесь?

– Вряд ли это уж слишком мудреное дело, - ответил я.

Вот уже несколько минут, как напротив станции обслуживания у тротуара остановилась старая английская темно-синяя машина. Мне показалось, что это автомобиль Аннет. Так и есть. Но мне никак не удавалось разглядеть водителя. Машина проехала по пустынному бульвару и, развернувшись, встала перед станцией обслуживания. Бен Смидан. Он высунул голову в окошко.

– Жан... Мне пришлось долго искать вас... Я десять минут приглядывался, чтобы увериться в том, что это вы.

Он вымученно улыбнулся мне.

– Наливать полный бак?
– спросил я. И не дав ему времени ответить, взял шланг и начал заливать бензин.

– Так вы нашли себе новую работу?
– Он старался говорить игривым тоном, но ему не удавалось скрыть беспокойство. Он вышел из машины и встал около меня.
– Я от Аннет... Вы должны сделать шаг навстречу ей, Жан...
– Я медленно повесил шланг бензонасоса на место.
– Она очень беспокоится.

– Напрасно.

– Она не захотела звонить вам, потому что боится...

– Боится чего?

Я машинально протирал ветровое стекло тряпкой, которую нашел на бензонасосе.

– Боится, как бы вы не втянули ее в какую-нибудь авантюру, из которой нет выхода... Это ее собственное выражение... Она не хочет приезжать к вам сюда... Она сказала, что ей уже не двадцать лет...

По тротуару к нам медленно приближался консьерж с продуктовой сумкой. Я представил ему Бен Смидана. Потом Бен снова сел за руль и кивнул мне, чтобы я сел рядом. Он отъехал. В машине чувствовался запах духов Аннет.

– Было бы проще всего, если бы я теперь же отвез вас к вашей жене.

Мы медленно ехали в направлении заставы Доре.

– Только не сейчас, - ответил я.
– Мне нужно остаться здесь еще на несколько дней.

– Зачем?

– За это время я закончу свои воспоминания.

– Вы пишете воспоминания?

Я прекрасно видел, что он мне не верит. А ведь я говорил правду.

– Не совсем воспоминания, - сказал я, - но что-то вроде.
– Вот мы на площади с фонтанами и проезжаем мимо бывшего Музея колоний.
– Уже довольно давно я набросал кое-какие заметки, а теперь пытаюсь сделать из этого книгу.

– А почему бы вам не писать эту книгу у себя дома, в Сите-Верон, с Аннет?

– Мне необходима особая атмосфера...

У меня не было никакого желания давать ему объяснения.

– Послушайте, Жан... Завтра я отправляюсь на Индийский океан... Пробуду там не один месяц... И не смогу больше служить посредником между вами и Аннет. Правда же, будет очень жаль, если вы окончательно сожжете мосты...

– Это прекрасно - быть в том возрасте, когда можно уехать...

Как-то легко сорвалась у меня с языка эта фраза. Мне тоже лучше было бы уехать, вместо того чтобы кружить по окраинам города в тщетных поисках запасного выхода. Мне часто снится один и тот же сон: я на старте, на ногах водные лыжи, крепко держу ремни и жду, когда заработает мотор и на полной скорости потащит меня по воде. А катер не двигается.