Свести с ума дракона

Пламя охватило его черным всполохом, и всего мгновение понадобилось ему, чтобы сменить ипостась. Люди в очередной раз в ужасе застыли, глядя на гигантского дракона с обсидианово-черной шкурой от носа до кончика хвоста.

Маркус гневно рыкнул, поторапливая Бригитту. Она весело помахала рукой Филипу и Розалин и влезла на загривок дракона не без его помощи. Удобно устроившись в том месте, где гребень становился пологим, чтобы безопасно переносить драконят, она наклонилась, цепляясь пальцами за выступающие пластины впереди.

Маркус кивнул Филипу на прощание и пару раз взмахнул крыльями. Убедившись, что подруга не пострадает, он оттолкнулся от земли одним мощным прыжком и взлетел. Ветер подхватил его, и обсидиановый дракон стремительно скрылся из виду.

— И все-таки он жуткий, — тихо прошептала Розалин и прижалась щекой к шее Филипа, царапнув щеку кончиком рога.

Он осторожно пододвинул ее крылом. Нужно будет потом объяснить ей, что рога были острыми и опасными. Усмехнувшись невообразимым до встречи с Розалин мыслям, Филип повернулся к герцогу.

Лорд Винце заметно побледнел, глядя вслед улетевшим преподавателям Салерновской Академии. Его губы нервно подрагивали. Похоже, он даже не догадывался, что гостивший последнюю неделю в его замке герцог Андароский, приближенный короля Орастана, не кто иной, как очередной дракон.

— Ваша Светлость, не нужно переживать. Ваша дочь в безопасности. Вы можете навещать нас в любое время.

— Вы тоже залетайте иногда, — нервно хохотнул герцог, выходя из ступора. — Но лучше все-таки верхом, по старинке.

— Как скажете, — фыркнул Филип и повернулся к Розалин, — Полетели домой?

— Как? — в ее прекрасных янтарных глазах было столько паники и мольбы, что он не удержался и потерся о ее морду носом.

— Я объясню, — улыбнулся Филип, накрывая ее напряженное тело крылом, и повернулся к людям, — Возвращайтесь. Это займет какое-то время, пока она научится. Можете потом прислать сюда крестьян за лесом, который мы повалим, — посмеялся он и любяще посмотрел на свою пару.

Розалин стала его женой. Случайно похищенная герцогская дочка стала той, кто свела его с ума сначала своим взбалмошным нравом, а потом и чувствами, которые смогла пробудить в нем. Она перевернула его жизнь с ног на голову, заставила выйти из запертой комнаты, найдя ключик к его сердцу. Она вытащила его из пучины безразличия и отчаяния, подарила ему свою любовь и свободу.

Теперь ради нее пылало его сердце, и Филип знал, что ее пылало для него. Их жизнь теперь была общая. Одна на двоих.

Филип нежно прижался носом к щеке своей пары, благодаря всех богов этого мира, ветер и пламя за такой дар, который он будет трепетно хранить и никому не позволит отнять у себя.