Свет Черной Звезды

«Он мне шел!» — еще более гордо заявила супругу.

— Он тебе «лежал»! — разъяренно поправил кесарь.

Нет, ну с этим спорить было глупо.

«В любом случае вы лишили меня самого драгоценного украшения всей моей жизни!»

— Дешевого ржавого ножика оставившего тебя в принципе без жизни. Нежная моя, мне кажется или твои воспоминания несколько покинули обозначенное мной русло?

Не знаю. Мне вдруг показалось, что я, кесарь и вечность – не так уж и плохо. В любом случае нескучно, и с ним вместе оказалось на удивление интересно делиться воспоминаниями.

— Поделиться с тобой воспоминаниями? — язвительно поинтересовался супруг.

И жестко ухватив за подбородок, развернул к себе, заставив взглянуть в его глаза…

Миг…

Одно короткое мгновение…

И я увидела себя, лежащую среди древних указов кесаря на столе в заведении «Крылья феникса». И я увидела себя глазами пресветлого… Широко распахнутые ресницы, приоткрытые раскрасневшиеся губы, румянец на щеках и дикое, неистовое желание обладания охватившее того, кто смотрел на меня… Безумное. Сжигающее. Болезненное. Яростное… И отчетливо прочитанное моим супругом «…за такое и магии в очередной раз лишиться можно…»

«Ну… было неплохо» — смущенно созналась я.

— Приятно слышать, но я хотел напомнить об ином, — сухо отозвался кесарь.

С сомнением посмотрела на кесаря, и подумала «а о чем?».

Насмешливо взглянув на меня, Араэден напомнил:

— «За такое и магии в очередной раз лишиться можно».

«Да я уже признала, что было неплохо. Или вы желаете продлить ваше «приятно слышать»? — язвительно поинтересовалась я.

Яростно сузив глаза, кесарь ледяным тоном ответил:

— Да, желаю. Начинай.

Уже! Начала, догнала, начала повторно, и потом начала снова!

Но так как кесарь продолжал внимательно взирать на меня, все же сочла своим долгом пространно заметить:

«Ваш трехсотлетний опыт, несомненно, был ощутим, да».

Кесарь насмешливо изогнул бровь.

Я, прокрутив воспоминание повторно, так же добавила:

— Ваше желание в отношении меня… ммм… неожиданно, но объяснимо с точки зрения опыта, темперамента и сказки про одинокого орка. Но пересказывать я вам ее не буду.

— Не переживай, я в курсе сего повествования, — саркастично заверил кесарь.

Вопросительно посмотрела на него.

Однако не реагируя на молчаливый вопрос, император жестко напомнил:

— Мудрость шенге, связанная с водой, нежная моя. А пошлые сказки я тебе расскажу потом. Много!

Внезапно подумалось, что здесь очень даже недурственная тихая заводь, мне все нравится.

— Да, — поддел кесарь, — тебе здесь все нравится… ну кроме договора драконов с орками.

— Чем вообще Тэхарс думал?! — мгновенно взвилась я.

Но, не позволяя сменить тему, кесарь методично повторил:

— Мудрость шенге. Связанная с водой и силой. Не заставляй меня целовать тебя повторно здесь, я не уверен, что в такой… степени присутствия, сумею повторно заставить тебя не жалеть об утраченной магии.

Я все так же удивленно смотрела на него, на резкие хищные черты его властного лица, в глаза, столь чуждые человеку, на линию плотно сомкнутых губ… о да, я знала, на что они способны, особенно прибегнув ко всему трехсотлетнему опыту Араэдена, но… Но проблема в том, что цена любви кесаря слишком высока… непомерно высока для меня.

И я отвернулась, задумчиво глядя в сгущающийся сумрак, и понимая, что Сатарэна здесь больше нет… и я бы кстати тоже с удовольствием осталась здесь одна.

— Почему? — вдруг спросил кесарь.

— Почему я хочу остаться одна? – безразлично уточнила у него, желая отделаться и от императора, и от его рук, стальной хваткой сейчас удерживающих меня.

Хотелось просто лечь, закрыть глаза и поспать… спать… не просыпаться…

— Почему моя любовь для тебя проблема?! — как-то очень зло спросил пресветлый.

Зло и возмущенно даже.

Открыв медленно закрывающиеся глаза, я нашла в себе силы повернуть голову и таки тоже возмущенно посмотреть на кесаря. Но в его глазах понимание ситуации отсутствовало как таковое, я видела гнев, злость, даже ярость, с трудом сдерживаемую, и ни намека на муки совести…

— Мой кесарь, да вы издеваетесь! – наконец облекла я свое возмущение в словесную форму.

Лицо пресветлого ожесточилось. Это как хищный хищник стал еще более хищным… словно в Готмир попал.

— Знаешь, нежная моя, в юности я искренне полагал, что женщинам как-то иначе свойственно реагировать на признание мужчины в чувствах. Как минимум, предполагалось, что женщинам после получения подобной информации становится как-то радостно и лестно.

Скептически воззрившись на супруга, мрачно заметила:

— Это в том случае, если женщина плохо вас знает. Или в том случае, если женщина глупая и плохо вас знает. Или в том случае, если она вас вообще не знает. Или…

— Достаточно! – жестко оборвал меня кесарь.

Издевательски изогнула бровь, намекая, что я бы как раз с удовольствием продолжила.

И вдруг Араэден произнес:

— Чего ты хочешь, Кат?

Удивленно моргнув, подумала и предположила:

— Консолидация власти над человеческими государствами в моих руках, равенство всех рас Сатарэна, ммм… развод?

На последнем слове губы кесаря сжались еще сильнее, мне вдруг даже зубной скрежет послышался.

— Вы спросили — я ответила, не вижу повода для гнева! — язвительно сообщила супругу.

— «Развод»?! — едко переспросил он. — Нежная моя, если ты так желаешь развода, можно было бы просто оставить меня в Закатном мире подыхать в могильнике оборотней. Но ты, по каким-то видимо понятным только тебе одной соображениям, все же пришла за мной, разве нет?

— Что значит «по понятным только тебе одной соображениям»?! — возмутилась я. — Мой кесарь, позвольте ознакомить вас с одной простейшей логической цепочкой: Подыхаете вы, подыхает мой мир! Только я одна вижу в этом причину моего следования за вашей уникальной личностью, отличающейся крайне непонятным мне желанием вечно подставлять врагам спину под удар, а потом героически сражаться с ножиком в груди?!