Свет гаси и приходи

— Ди, я же просил, не показываться, — сказал он и сердито, и просительно.

— Но людям ведь нужна помощь, — простодушно ответила девушка, — И я вижу что они совсем не злые. Вы ведь не злые?

Ее вопрос прозвучал до того искренне и невинно, что Матвей невольно улыбнулся, проникаясь к девушке симпатией. А Алиса покачала головой, показывая что нет, совсем мы не злые. Девушка широко заулыбалась и победно потрясла парня за рукав.

— Ну вот. А хорошим людям надо помогать, да-да. Кого вам нужно найти?

Лицо у парня при этом было кислое и тревожное, он то бросал подозрительные взгляды на Матвея с Алисой, как будто боялся, что они как-то навредят его подруге, то смотрел на нее с мольбой и каким-то глухим отчаянием.

Матвей не понимал его поведения, но явно понимала Алиса, судя по ее спокойному тону:

— Мы не задержим вас надолго. Нам нужны люди, умершие от руки демона, поднявшегося из подмира. Люди умершие от ужаса.

— Хорошенькие же у вас развлечения, — буркнул парень. Девушка, которую он называл Ди, кивнула на просьбу Алисы:

— Я вас провожу. Здесь появился один, не очень давно.

— Можно просто сказать им где это, — возразил парень, хмурясь и сердясь.

— Если не хочешь ходить, останься тут, я скоро вернусь, — ласково ответила Ди.

— Одна ты не пойдешь, — упрямо сказал он и взял ее за руку, бросив при этом такой взгляд на Матвея, будто оповещал что в случае чего, глотку ему перегрызет. Матвей про себя только пожал плечами. У него и вы мыслях не было вредить сказочному существу, каким казалась ему Ди.

Она не стала тратить времени зря и пошла вперед, очень легко, словно ее ноги не касались земли. Опустив глаза, Матвей увидел, что она боса и встревожился:

— У вас обуви нет, — сказал он, думая о ночной росе, могильном холоде на кладбище и о том, что осенние ночи промозглы и сыры. Девушке грозила как минимум сильная простуда, но она сказала:

— Это пустяки, я оставила туфли в могиле. Без них даже проще, — и пошла дальше. Матвей понял, что ему срочно нужна консультация специалиста и ткнул Алису в бок. К счастью ему ничего даже произносить не пришлось, вопрос был явственно написан у него на лице. Алиса сказала, на грани слышимости, не желая никого задеть:

— Да, она мертва.

— О, в этом нет никакой тайны, — сказала девушка, оборачиваясь. — Все в порядке, это не обидно.

Ее рука обвилась вокруг локтя парня, который бросил на них взгляд свирепый, но и печальный.

— Пока я нахожусь здесь вот в таком виде, но по истечении сорока дней мне придется уйти, — добавила девушка.

— Сорок дней почти истекли, — глухо сказал парень и причина его злости на пришельцев стала понятна. Матвею стало его жаль.

Ди остановилась и обняла ладонями лицо парня:

— Не грусти, миленький, не грусти! Я ведь вернусь, мы все возвращаемся, я тебя не забуду и обязательно найду.

— Я буду ждать. — сказал он с глухой решимостью и бесконечной тоской.

Матвею стало неудобно наблюдать за этой глубоко личной сценой и он отвернулся, глядя куда-нибудь вбок.

— Нужный вам мертвый лежит вот под тем крестом, — сказала Ди, указывая вперед. — Только позвольте вас остеречь: тот, кто там упокоен, не похож на других. Наверное нельзя так про мертвых, но я рада, что его могила далеко от моей.

— Спасибо за вашу помощь, — сказала Алиса, — еще раз извините за беспокойство.

— Все нормально, — ответил ей парень. — Ди права, хорошим людям надо помогать.

Девушка улыбнулась ему лучезарно и счастливо и они ушли, держась за руки. Приглядевшись, Матвей увидел как чуть-чуть просвечивают ее руки и как слегка сияет ее чудное платье в лунном свете. Очевидно, ее в нем похоронили и эта мысль показалась Матвею жуткой.

— Я вижу мертвых людей, — пробормотал он.

— Да, из него получится хороший некромант, — сказала Алиса, кажется, погруженная в своим мысли. — Надо будет найти его, если отделу понадобится специалист по этому ведомству.

Поймав младенчески-пустой взгляд Матвея, она пояснила:

— Умершие не становятся призраками просто так, для этого нужны определенные навыки и усилия. К тому же, ее призрачное тело хоть и недолговечно, но осязаемо и видимо даже простым смертным. Такое надо уметь.

Матвей порадовался про себя, что не все мертвые до сорока дней такие контактные. Некоторые жмурики с его прошлой работы явно были бы не прочь воспользоваться такими преимуществами загробной жизни, чтобы подсолить жизнь полиции.

Они с Алисой обогнули большой участок земли, на котором ютилась обширная семья неких Валерьевых. Сбоку еще оставалось пару мест, ждущих новых поступлений.

За этим склепом они увидели большой резной крест, и не слишком старую могилу — родственники еще не устали ездить навещать погибшего и наводить порядок.

Матвей быстро посчитал разницу между датой смерти и датой рождения и покачал головой, чувствуя досаду, которая часто подступала, когда ему приходилось наблюдать молодых людей, загубивших свою жизнь, кто наркотой, кто тюрьмой, кто нелепой смертью:

— Двадцать пять лет было парню. Жил бы еще и жил, пил бы курил, за юбками бы гонялся в свое удовольствие. И что его понесло в этот дом?

— Как и всех, — рассеянно ответила Алиса. Она подобрала широкую юбку и присела перед крестом на корточки. Длинные пальцы зарылись в землю. Алиса прислушивалась, терпеливо и спокойно, заглушив свое дыхание и замедлив стук сердца. Ее внимание сфокусировалось на слухе, на ощущении. Она ждала, приглашая мертвого поговорить.

В тишине раздался слабый, очень далекий толчок, но и его было достаточно, чтобы поймать ощущение и понять — перед ней именно тот, кого она искала.

Алиса отняла руку от земли, сняла с плеча сумку и достала белые камни, соль и хлеб. Нечасто ей приходилось вспоминать ведьмину науку, но сейчас Алиса была рада, что освоила и неприятное, жуткое, но полезное искусство призыва. Без этого неясно, как бы она попыталась разговорить уже Ушедшего.

— Вот ведь, — выругался под нос Матвей, наблюдая за ее приготовлениями, — Все по-настоящему, как в кино.

— Такое и правда в кино показывают? — спросила Алиса, собирая круг из камней, достаточно широкий, чтобы в него мог встать человек. Солью она прочертила второй круг, извне первого, укрепляя границу. Хлеб положила в центре, перед этим подержав его в ладонях и согрев своим дыханием.