Светлая в академии Растона: любовь или долг

Брови светлой затерялись в шевелюре. Она сверлила взглядом вставшую рядом преподавательницу и не верила, что сейчас все курсантки в кабинете занимаются тем же самым. Через минуту раздался чавкающий звук, от которого Ри закрыла глаза и разве что не замурлыкала:

— Музыка для моих ушей, — пропела женщина. — Давай же, деточка, приступай.

— Э-э, — только и смогла протянуть она, глянув на свой рабочий инструмент. — Не… не могу.

— Ну, что значит не могу? У тебя есть руки, есть рот, значит можешь! Я покажу, как…

И в этот момент преподаватель взяла ладони светлой и положила на стоящий на столике член. Одним движением провела от головки до основания. Суарес поняла, что зря позавтракала перед занятием. Подавив первый рвотный позыв, она не смогла сдержать второй и выложила содержимое завтрака прямо на лакированные туфли преподавателя.

— Простите, — едва успела выпалить позеленевшая Суарес перед тем, как стрелой вылететь из кабинета. В коридоре ее скрючило над мусорной урной, где, под смех окружающих курсантов, светлая изливала из себя отношение к обезличенным мужским половым органам отдельно от тела. Ощущение неприятного тепла и мягкости никак не покидало ее пальцы, заставляя желудок вновь и вновь содрогаться от отвращения.

В это время в кабинете Блэквела

Перед тем, как отправиться на аукцион, Этан хотел завершить бумажные дела и проверить поступившие от связных документы, связанные с тремя новыми именами подозреваемых.

К тому, что некоторые девушки — именно девушки, другим подобное не дозволялось — имеют обыкновение посещать его кабинет без стука, он уже привык. И, когда дверь в очередной раз распахнулась, темный маг уже знал, что на пороге стоит Виктория.

— Я занят, — не поднимая взгляда, обозначил мужчина. — Зайди в другой раз, Виктория.

— Я не отниму много времени. Пришла, чтобы попрактиковаться и лишний раз напомнить о себе…

Виктория четко знала правила: никаких претензий, никакой ревности, а ревность к Кристине и Леа сжигала ее изнутри. Единственный способ унять этот пожар — быть с Блэквелом, быть желанной, доставлять ему удовольствие. К его телу допускались лишь избранные, и блондинке требовалось знать, что она все еще входит в этот круг. Поэтому кошкой быстро пересекла кабинет, и, подняв подол обтягивающего сливового платья, опустилась на колени. Этан в изумлении поднял брови, но вскоре разгадал задумку девушки.

— Не сейчас, я действительно занят.

— Ничего страшного, — убеждала она, забираясь под стол. — Тебе ничего не придется делать. Даже не нужно отвлекаться от своего занятия…

Звякнула молния на обтягивающих джинсах. Не сводя с черных глаз своего взгляда, Виктория отточенным движением скользнула ладошкой в раскрытую ширинку. Она знала — Этан не носит белья и сейчас наслаждалась этим знанием, поглаживая его там, куда другие девушки доступа не имеют.

Прикрыв от удовольствия глаза, Блэквел откинулся на спинку стула. В конце концов, он принял решение, что с Суарес у него покончено. Он здоровый молодой мужчина без обязательств, почему не воспользоваться столь щедрым предложением постоянной подружки? Виктория удобна: знает правила, не навязывается с лишней болтовней и понимает, когда стоит уйти. И почему он мысленно ищет оправдания своему поведению? Суарес… сейчас под столом сидит шикарная статная блондинка, настолько искусная в постели, что он может кончить с ней три, а то и четыре раза за ночь, но перед его взором, стоит закрыть глаза, встает образ маленькой хрупкой девчонки, с растрепанными волосами и глазами раненого олененка. Язычок девушки ловко пробежался от уздечки до основания, она чуть прикусила яички и застонала от удовольствия, чувствуя, как под ее ласками твердеет плоть желанного мужчины, наливается кровью, становится больше.

Блэквел открыл глаза. Чертово наваждение рисовало вместо Виктории светлую, податливо расположившуюся между его ног и, раскрыв пухленькие губки, ласкающую его в самом интимном месте. Его член дернулся, запульсировал от многократно возросшего возбуждения. Виктория приняла на свой счет и с большим энтузиазмом взялась за дело, то с силой посасывая, то почти не касаясь, едва облизывая головку язычком. Провела зубами. Темный маг схватил ее за затылок и подался навстречу, подстраиваясь заданному ритму, представляя, что его ласкает Леа. Растворяясь в наслаждении, которое приносили мягкие губки его девочки…

В самый неожиданный момент дверь в кабинет распахнулась и она — настоящая Леа — вся перепуганная и растрепанная ворвалась внутрь, с такой скоростью, словно за ней гналась стая волков.

— Черт, Суарес! — прорычал Блэквел, выпрямляясь и пытаясь осадить Викторию. Но присутствие соперницы и возможное разоблачение лишь раззадорили девушку. Она не только не остановилась, но и усилила натиск, лаская себя пальчиками второй руки.

— Господин Блэквел, — на ресницах светлой дрожали слезы, она сделала еще один шаг.

— Стой там, — предупредит Этан дрожащим голосом, в очередной раз попытавшись стряхнуть с себя Викторию, но та вцепилась зубами, намекая, что не отпустит, пока не закончит.

— Хорошо, — унимая дрожащий голос, Леа собралась с духом, чтобы озвучить куратору принятое решение. Оно не далось ей легко. Но светлая не отступит. Это явно меньшее из зол. — Я была не права. Простите меня и просите, что хотите, но я больше не пойду на эти занятия. Я… не могу… пожалуйста, давайте возобновим наши встречи? Я буду прилежной ученицей. Мы можем говорить о чем угодно, можете принимать какие угодно зачеты, давать задания… я все выполню, пожалуйста.

И в этот момент она четко понимала, что действительно выполнит все, что угодно. Даже ночь с куратором шпионского факультета уже не казалась ей чем-то ужасным. Явно не ужаснее, чем орган фавна или необходимость ласкать неодушевленный теплый предмет в присутствии кучи незнакомых девиц.

— Я уже… все сказал… по этому поводу, — пытаясь придать голосу твердость, Этан не мог совладать с эмоциями. Виктория усилила нажим. Мужчина находился на грани экстаза и не знал, как сдержаться в присутствии Суарес. — Если у тебя все… — свободна.

Он впился руками в край столешницы и тяжело дышал, приопустив веки.

— С вами все в порядке? Вы выглядите нехорошо…

Со стороны действительно казалось, что темному магу плохо, ведь Леа не доводилось видеть мужчин, испытывающих наслаждение. Такое, что разум отказывает, а тело слабеет… Светлая хотела подойти ближе, но куратор грубо процедил сквозь зубы:

— Уйди отсюда!

Была не была… последний аргумент.

— Я… готова. Готова стать… вашей, — шепотом закончила светлая.

Он давно мечтал об этом. Действительно хотел получить Суарес, но предложение, озвученное здесь, сейчас, в такой момент вызвало странный эффект. Мужчина взорвался и кончил прямо в рот Виктории, которая, сладко мурча, приняла в себя солоноватое семя, с удовольствием слизывая следы страсти с еще подрагивающего члена.

Томно прорычав, темный маг навалился на стол и закрыл лицо ослабшими руками. Его тело содрогалось от наслаждения, сердце бешено колотилось в ушах, но внутри было противно и тошно. Он ненавидел сейчас всех: себя, Викторию, светлую, что пришла так не вовремя.