Светлые тени

Ставрос сложен как атлет, ставший моделью. У него шаловливая красота, которая говорит об опасном прошлом, но он такой грациозный и утончённый, так что невозможно добавить что-то, кроме лучших тканей, украшающих его тело.

Крошечные морщинки в уголках глаз рассказывают мне о том, что он видел много войн и разрушений, а лёгкая седина на висках на фоне шелковистых чёрных волос заставляет его выглядеть ещё более выдающимся.

О, да. Если Делия это «мама, с которой я хотел бы заняться сексом», то Ставрос - король "папа с которым бы я трахнулась". И он носил эту корону, как никто другой.

Я чувствую, как Дориан дёрнулся рядом со мной, и ярко-красные пятна стыда проступают на моём лице, заставляя смотреть вниз под пронизывающим взглядом Ставроса. Что со мной не так?

Для начала, я практически целовалась взасос с мамой Дориана, и сейчас я на грани того, чтобы глазами оттрахать его отца? Это не имеет смысла. Это не я. Почему, чёрт возьми, я теряю контроль?

– Не смешно, - ворчит Нико, шлёпаясь на стул, не дожидаясь, когда король и королева сядут первыми.
– Пожалуйста, не говорите мне, что вы перенесли её через весь этот путь для того, чтобы вы двое могли размять ваши маленькие мышцы. Я клянусь, вы всегда пускаете пыль в глаза, когда у вас гости.

Делия влюблённо улыбается своему сыну перед тем, как муж берёт её под руку и ведёт присесть.

Дориан и я быстро делаем тоже самое.

– Ну а какой бы я была королевой, если бы не проверила одну из нас, особенно ту, которая обезоружила твоего брата? Это моя обязанность как матери.

Хотя, я должна сказать, что... она настолько открыта, насколько и опасна. Будет проблематично ужиться с ней в будущем.

– Надеюсь, нам не нужно уточнять, что это будет долгое будущее, - добавляет Ставрос, его презрение сочится из зубастой, слишком широкой улыбки. Вампир-дворецкий спешит наполнить чашки чаем. Во рту пересохло, я протягиваю руку, чтобы взять свой чай, но Дориан отрицательно качает головой.

– Она сильнее, чем ты думаешь, - парирует он, помогая мне. Следующая порция вины окатывает меня с головы до пят.
– Она много раз выгоняла тебя из своих снов, правильно, отец?

Делия застывает рядом со Ставросом, а он всего лишь смеётся, шутя хлопает себя по колену.

– Да, действительно, достаточно. Но ей помогали. И поверь, мальчик мой, я не одинок в своих мечтах, она тоже мечтает. Но ты это уже знаешь, не так ли?
– его взгляд перемещается к Нико, он подмигивает, заставляя Нико смутиться.
– Но, кажется, твой брат не в курсе. Должны ли мы просветить его, сынок?

Я чувствую, как кровь отливает от моего лица, как только ехидная улыбка появляется в уголках рта Ставроса. Нико смотрит на меня, потом на Дориана, затем возвращает подозрительный взгляд на отца.

– Может в другой раз, - произносит он с невозмутимым видом.
– Я предпочитаю узнать, какого чёрта мы здесь делаем, для начала. Потом давайте обсудим то, что вы сделали с Сайрусом.

Ставрос склоняет голову, изображая непонимание.

– Разве не было бы справедливо и мне рассчитывать на объяснение? Ты и твой брат сбежали с самого ожидаемого события нескольких десятилетий, и ты хочешь знать, почему я потребовал вашего присутствия? Наверняка вы не настолько глупы, - он находит своими глазами мои и, ухмыляясь, продолжает, - хотя, может быть и настолько.

– Аврора не была достойна стать моей женой, также, как и не была достойна стать королевой даже на один день. Это было ошибкой, - говорит Дориан, игнорируя насмешку Ставроса.

– Я склонна согласиться, - его мать кивает, потягивая цветочный чай из фарфоровой чашки.

Ставрос качает головой из стороны в сторону, оценивая высказывания Делии.

– Возможно и так. Но как принцу и будущему наследнику этого королевства, дурной тон отказываться от обещаний. У тебя нет достоинства, сынок? Не беспокоишься о последствиях принятых тобой решений?

Злясь, Дориан раздражено вздыхает.

– Конечно, беспокоюсь, отец, но...

– Тогда зачем пятнать грязным обманом священный долг? Ты как никто лучше должен знать, как было важно это для дома. А сейчас… сейчас ты позволишь хорошенькой девочке утонуть в своём сожалении, потому что её жених наслаждается вкусом её гибридной киски. Не могу сказать, что тут виноват ты, но долг и честь должны преобладать над нашими плотскими желаниями. Ты же не думал, что тебе придётся спать только со своей женой. Никто и не заметит, что ты держишь при себе любовницу - малышку Габриэллу.

– Она не любовница, - выплёвывает Дориан. Его голос холоден и спокоен, но злость сочится из каждого произнесённого им слова.
– Она моя. Я её. И никто этого не изменит.

– Уверен?
– Ставрос кивает головой на выцветшую отметку на моей руке. – Может, ты недостаточно силён, чтобы удержать её. Есть животные, которых в клетку не посадишь.

– Достаточно, - распоряжается Делия, - давайте закончим с этим, мой король.

– Да-да, - кивает Ставрос. По щелчку его пальцев открывается, скрипя, дверь в эту огромную комнату.

Я очнулась в тот момент, когда услышала пылкий ритм дизайнерских туфель.

Каждый шаг звучал так, будто она была порождена моим воображением; она вонзала в мою плоть шипы каблуков, протыкая насквозь. Я съёжилась, потому что знала, что должна столкнуться с ней лицом к лицу, и надеялась, что это будет по моим правилам.

На моей территории, где я не только была названа домашней вредной шлюхой, но и, на десерт, сравнена с паразитами.

– Здравствуй, муженёк, - звенит Аврора, опускаясь в кресло напротив нас.

Она скрещивает свои длинные, стройные ноги и встряхивает чёрными волосами, которые каскадом спадают с её плеч. Для той, которую бросили у алтаря несколько дней назад, она безусловно выглядит потрясающе.

Где, черт возьми, опухшие глаза? Где прыщи от шоколада, которым наедаются до тошноты? И плотно облегающее платье не похоже на потную, дырявую футболку

– Что ты здесь делаешь?
– чуть ли не рычит Дориан, его свирепый ледяной взгляд сосредоточен на бывшей невесте.

– Ну, это место должно было стать моим домом. Но ты и твоя маленькая блядь попытались этому помешать. К счастью, у меня есть кое-какие гарантии.

– Да?
– снисходительно спрашивает Дориан.
– Будь добра, расскажи об этих гарантиях.

Аврора настолько приторно сладко улыбается, что в моём желудке зарождается волна тошноты. Я приседаю, держась за живот и задыхаясь из-за неровного дыхания.

– Что ты сделала?
– рявкает Дориан, хватая меня за плечи, прежде чем я упаду. Я теряю сознание, пытаюсь остаться здесь и сейчас, но падаю в темноту. Дориан спрашивает, всё ли со мной в порядке, но его голос звучит всё дальше и дальше.