Светлые тени

– Гарантирую, что он уже вызвал Аврору, - говорит Нико, потирая темную щетину на подбородке. Он бросает взгляд на Алекса, который, смотрит на своего бывшего друга, словно готов разорвать... его... при слове "давай".

– Алекс, как долго сможем удерживать его?

Мой отец качает головой из стороны в сторону.

– День, полтора. Я сковал его достаточно крепко, но он силен.

– Дерьмо.
– Нико провел рукой по усталому лицу.

– Я могу что-нибудь сделать?
– спрашиваю я.
– Ты знаешь, возможно, если я попробую, этого будет достаточно, чтобы подольше удержать его.

Он трясет головой, начиная снова мерить комнату шагами.

– Ты не обучена. Ты можешь в итоге освободить его, и он оторвет тебе голову голыми руками секунды за две. Слишком большой риск. Я поставлю защитные чары, они удержат тех, кого он призвал.

– До тех пор, пока Ставрос снова не пригласит нас на чай, - бормочу я.

– Нет. Сейчас у него недостаточно сил, чтобы призвать нас. По крайней мере - пока. Ты видела на сколько он ослаб.
– Внезапно, Нико резко останавливается и, подойдя ко мне, опускается на колени.

– Только обещай мне, что не сдашься. Он скажет всё что угодно, лишь бы ты его освободила. Но ты ведь знаешь, что не можешь? Ты не можешь позволить ему залезть тебе в голову, чтобы заставить думать, что он любит тебя. Потому что вот этот человек - тебя не любит. Он не любит тебя, Габс. Он не хочет ничего, кроме как увидеть тебя окровавленную и избитую, корчащуюся на земле, словно умирающее животное. И именно это он сделает с тобой, в ту же минуту, когда ты освободишь его.

– Я знаю.
– Слабость, звучащая в моем голосе, идет в разрез с моими словами.

– Мне просто нужно знать, могу ли я тебе доверять, и что ты сделаешь все возможное, чтобы вернуть прежнего Дориана. Будет нелегко, черт возьми, я даже не уверен, что это возможно, - но мы должны попытаться.

Я киваю.

– Ты можешь доверять мне.

– Хорошо, - отвечает он, вскакивая на ноги.
– Александру и мне нужно укрепить заклинание и проверить территорию. Мне нужно, чтобы ты просто... присмотрела за ним. Скоро он сможет говорить, и я должен знать, что ты достаточно сильна, чтобы выдержать все то, что он наговорит.

– Сильна.

– Умница, - говорит он, направляясь к двери.
– И не пускай Морган. Один вдох от нее, и он будет вне себя от голода. Даже ты не сможешь остановить его.

Я одобрительно киваю, вспоминая, какая дикая жажда крови овладела Дорианом, когда Морган попыталась войти в комнату. Ему просто хватило вдохнуть ее сущность на расстоянии нескольких метров, чтобы почти разорвать невидимые оковы. Теперь она была сослана в самую дальнюю комнату в особняке.

Нико и Алекс исчезают в лесистой местности вокруг дома, ища слабые места в защитном заклинании, которое оберегало особняк. Раньше Нико рассказал мне, что это было одно из самых мощных и сложных, когда-либо созданных, заклинаний.

Он сказал, чтобы поставить его заняло несколько месяцев, и любые изменения, могут быть утомительными.

– Почему это так важно, здесь даже никто не живет, - спросила я его.

Я никогда не забуду, тот потерянный взгляд, когда он ответил мне.

– Я не смог защитить ту, которую любил. И я никогда не повторю эту ошибку снова.

– Амели?

Он поднимает голову, после чего отворачивается и заканчивает разговор. Я не осмеливаюсь больше давить на него. Я бы не хотела его подвергать излишней боли.

Одна, я сижу в тишине несколько часов, отказываясь посмотреть туда, где лежит Дориан. Дориан прекращает кричать, так как заклинание Алекса полностью заглушает его.

Однако, я чувствую, как его взгляд прожигает меня. Наблюдает за мной. Он насмехается надо мной через всю комнату, напоминает мне, что независимо от того, какой он - и каким всегда был в глубине души - я под его чарами. Он владеет мной. И хотя я его сломанная игрушка, он все еще для меня каждая звездочка в небе.

– Габриэлла.

Я не уверена, что слышу, как он произносит мое имя. Возможно, я так сильно хотела ощутить его близость, что мое воображение нарисовало свой вариант. Версию с сильным акцентом, которую я знала, и все же, которая была неизведанной для меня.

– Габриэлла.

Голос теперь мягче, менее скрипучий. Я слышу, как он откашлялся и четко повторил в третий раз. Я смотрю на него, или, может быть я действительно заставляю себя посмотреть на человека, лежащего на кровати.

Потому что, даже когда мои глаза находят его в тускло освещенной комнате, они пылают, словно я смотрю на солнце.

– Тебя ведь так зовут, правильно?

Я медленно киваю, словно движение причиняет мне боль.

– Ты малютка. Сколько тебе лет, дитя?
– я не могу распознать, что слышу в его голосе злобу или неподдельное любопытство.

После долгой паузы, пока я спорила сама с собой отвечать ему или нет, я шепчу.

– Двадцать один.

– Ты ведь не человек, верно?

Я не должна говорить ему. Нико предупредил меня, что он попытается залезть мне в голову и манипулировать мной, чтобы я отпустила его, но, честно говоря, я не вижу ничего плохого в разговоре с ним.

Это Дориан. Это не какой-то незнакомец с улицы. Черт, чуть меньше 48 часов назад, мы оба были в этой кровати, и я сидела на его лице, пока он исполнял симфонию между моих бедер.

Я знаю этого мужчину. Я люблю его. И возможно... может быть, если я смогу напомнить ему об этом, он вернется ко мне.

– Нет, - чуть слышно произношу я, не полностью уверенная в своем решении.

– Но ты не такая, как мы.

– Не такая.

Он обдумывает мой ответ, прежде чем поднимает бровь.

– Итак... кто ты?

– Другая.

– Насколько другая?

– Просто другая.

Он крепко сжимает губы, услышав мой ответ, но все же принимает его. Проходят несколько напряженных минут, пока я борюсь с желанием покопаться у него в разуме и раскопать все то, что блокирует его ум.

– Иди сюда, девочка. Позволь поближе посмотреть на тебя. Обещаю, кусаться не буду. Если ты сама не захочешь.

Я сглатываю сухость во рту, пока стою на дрожащих ногах. Он в нескольких ярдах, но с каждым шагом чувствую, что словно разрываюсь пополам. Мне кажется, что он заманивает меня, тянет меня в свою ловушку.