Светлый оттенок тьмы
Шрифт:
Ах, вот она о чём. Сурья усмехнулся. Ловкое сравнение. Как нельзя меткое.
– Я там уже был.
– Странно, - девушка вытянула лицо и забавно сморщила маленький носик, - от тебя не пахнет их потом. В такие дни от княжичей несёт за три версты.
– Терпеть не могу ведьм, - признался Сурья и с удивлением спросил, - ты откуда знаешь, что я княжич?
– Так судачат о тебе. Сын Коша, похожий на человека. Я сразу поняла. Княжичи говорят, что мать твоя очень красива, и ты...
Девушка неожиданно замолчала и нахмурилась. Ресницы её замелькали часто-часто, а факел в руке дрогнул,
– Да, мама красива... А ты кто?
– Лилиша.
– Необычное имя.
– Да уж.
– А я Сурья.
– Что ты здесь забыл, Сурья?
– Прости. Мне хотелось пить. И я вроде слышал плеск воды.
– Это я наливала своим животным.
– А для меня осталось?
Лилиша замерла и облизнула губы крошечным чёрным язычком.
– Осталось. Идём.
Она повела его вглубь пещеры. Там оказалось много всякого зверья. Клетки были аккуратно расставлены по пещере и вычищены почти до блеска. Несколько птиц сидели на насестах. При виде незнакомца они сорвались с места и полетели прочь. Звери в клетках, до того момента галдевшие на всякий лад, вдруг примолкли и забились по углам.
– Что это с ними?
– Лилиша удивлённо уставилась на зверьё.
– Я им не нравлюсь, - грустно улыбнулся Сурья.
– Глупости, - возразила девушка и присела на колени у одной из клеток. Затем поднялась и настороженно посмотрела на княжича, - они говорят, что ты нехороший.
– Многие так говорят.
– Кто?
– Морены, например. Или щекотуны.
– О, этим тварям точно не стоит верить.
– Спасибо.
– За что?
– За то, что не гонишь прочь. Да, и ты обещала воды.
– Сейчас.
Лилиша полезла куда-то в угол, переворачивая попавшуюся ей под руку утварь, и достала кувшин.
– Она чистая, не бойся.
– Я не боюсь.
Сурья поднёс кувшин к губам и с наслаждением выпил. Вода была ещё холодная, должно быть, из горного родника, и чуточку солоноватая. Как раз такую он любил больше всего.
– Ты понимаешь, о чём говорят звери?
– Да. Есть за мной такая напасть, - улыбнулась Лилиша.
– А зачем тебе столько?
– Не знаю. Они сами приходят, я их кормлю, пою, а они мне рассказывают свои истории.
– А почему в клетках?
– Иначе нельзя, - Лилиша тряхнула золотыми кудрями, - иначе сожрут друг друга. Однажды меня не было, так они такое устроили. Кости вывозили телегами. Они потом долго боялись приходить.
– Стало быть, ты любишь истории?
– Не просто истории!
В руках у Лилиши вдруг оказалась большая книга. Она открыла её и сунула ему прямо под нос. Исписанные мелкими символами странички пахли свежей мятой, а картинки были причудливыми, яркими, будто живыми.
– Они не могут писать, а у них столько преданий, которые могли бы оставить своим потомкам. Да и мы о них ничегошеньки не знаем, а ведь это так интересно. Я записываю всё в эти книги. Рисую, как они выглядят. Чтобы ничего не забылось, не кануло в пучину времени, понимаешь?
Сурья не сильно понимал. Лилиша была такая чудная. Непохожая на тех, кого он раньше встречал. Странная, как и он сам. Только вот к девушке зверьё тянулось. От него же разбегалось прочь.
В том-то и беда. Не ровен час она и сама побежит за ними следом.А пока что она с восторгом рассказывала ему что-то, положив книжку на его распахнутые ладони. И Сурья поймал себя на том, что ему интересно - не только слушать. Смотреть, как мелькают её ресницы, как поблёскивают синие звёздочки зрачков, как летают в воздухе маленькие пальцы, увенчанные когтями.
Она полукровка, подумал Сурья. И надо же, как удачно получилась...
***
Едва он ушёл, Лилиша приложила ладони к щекам. Всё ещё пылают. Хвала Горам, на чёрной коже не видно румянца, иначе она бы уже стала красной с головы до пят.
Этот юноша Сурья... Он оказался совершенно не таким, каким она его себе представляла. Тени судачили, пересказывая глупые речи княжичей, а уж они мастаки сочинять всякую ерунду.
Правда, что на человека похож. Неправда, что неотёсанный. И вовсе не слабый. А безумно-безумно красивый.
И зачем только он зашёл. Жила бы себе спокойно в своём уголке, да не знала, что такие на свете бывают. А теперь вот сердце бьётся, трепыхается, будто тень в красном пламени. Лучше держаться подальше, иначе совсем сгорит.
***
– Чего ж ты отвалил-то?
– не унимался Кассиль. Кружил вокруг, словно назойливая муха.
Сурья никак не мог взять в толк, что за напасть такая: то он издевался в открытую, а теперь вот набивается в друзья. Не верилось ему в перемену такую внезапную, и он всё время ожидал подвоха.
– Не люблю ведьм. Достали.
– Да кто ж их любит?
– усмехнулся Кассиль.
– Слушай, княжич, у тебя что - других забот нет?
Кассиль что-то ответил, но Сурья его уже не слушал. Запрокинув голову, он высматривал в облаках орла. Ему было интересно, рассказывали ли каменные хищники Лилише свои истории? Он не помнил картинок с орлами. Хотя, если признаться, он мало что помнил из её книжки. Всё ж больше на хозяйку глядел.
– Эй, - Кассиль ткнул его в плечо, - спишь, что ли?
– Не сплю. Думаю.
– О чём?
Сурья открыл было рот, но тут увидел Лилишу. Она шла по двору замка, ведя под уздцы ядокрыла. Поравнявшись с княжичами, она посмотрела на Сурью довольно странно и, не сказав ни слова, пошла дальше. Он улыбнулся краешком губ и проводил её взглядом. Чудная девица, чудная...
– Понятно теперь, почему тебе ведьмы не по вкусу, - хмыкнул Кассиль, вырывая Сурью из уютного тумана мыслей, - губа не дура. Да только про эту забудь.
– Это ещё почему?
– Слухи ходят, что она дочь Кшиша.
– Почему слухи?
– Он открыто не признаёт. Но Лилиша здесь на особых правах. Если кто из княжичей хоть волос её тронет, тому голову снимет. Это его собственные слова.
– Может, он ей покровительствует?
– осторожно предположил Сурья.
– Нет. Тут везде шныряют крысы. Они бы уже узнали и донесли. Знаешь, как мы их кормим? Они нам все сплетни таскают. К тому же она девственна.
– Ты откуда знаешь?
– Каждый раз, когда у неё крови, это все чуют. И сходят с ума.