Светлый оттенок тьмы

– Забавно.

Орест задумчиво уткнулся носом в её макушку, обдавая тёплым дыханием. Она дёрнула плечами, отодвигаясь в сторону.

– Мне и так жарко.

– Всё тебе не так, - пробурчал Орест себе под нос, - и вообще-то, в небе достаточно холодно.

– Да ты уж больно горяч.

Орест довольно рассмеялся и ещё крепче прижал её к себе, покрывая поцелуями шею. Кьяра уворачивалась, да так, что едва не спрыгнула с ядокрыла. Ему лишь чудом удалось её удержать.

– Сиди спокойно, безумная женщина!

– Ты царапаешь мою кожу клыками

– Хорошо, не буду, - прошипел Орест. И настроение у него испортилось. Дьявол его побрал выбрать в жёны столь упрямую бабу. По телу пробежал холодок разочарования. От злости Орест чересчур больно сжал бока Канема, и тот недовольно крикнул. Громкий противный голос больно резанул слух.

– Мерзкая птица, - капризно сказала Кьяра, прикрывая уши руками. Но Орест лишь рассмеялся. Он давно привык. Придётся и ей привыкать.

Наконец, они прилетели к замку. Отовсюду стали сбегаться слуги - невысокие крепыши с длинными корявыми руками и круглыми лицами цвета спелого камыша.

Несколько странных зверушек юркнули между ног ядокрыла так быстро, что Орест не успел даже рассмотреть.

Спешившись, он с интересом обошёл вокруг своего нового жилища, удивляясь каждой мелочи, необычной для существа Межгорья.

Замок был двухэтажным. Первый этаж сложен из камня. Высокие стены, несколько небольших окошек под самым поясом, от которого начинался следующий этаж. А вот тут уже зодчий постарался на славу. Почти весь второй этаж состоял из окон - огромных, во весь рост. Ставни переливались на солнце и выложены разноцветной мозаикой. Тончайшие занавески из розового и лилового шёлка резвились в потоках ветра, гулявшего по замку через распахнутые окна. Крыша была деревянной, с позолоченным коньком.

Выглядело непривычно, однако Орест решил, что ему нравится. Насвистывая, он вошёл внутрь замка.

Тут тоже было чему подивиться.

Огромный зал, освещённый сотнями сверкающих огоньков, а в центре лестница - широкая, хоть ядокрылом прыгай. Мраморные перила кверху расходились в разные стороны, открывая вид на светлые покои второго этажа. Орест присвистнул и почесал затылок. Владыки Межгорья жили намного скромнее. А сам он ничего и не принёс в это богатое убранство, лишь самого себя. Но ведь знатный владыка тоже немалого стоит!

Орест улыбнулся и помчался по лестнице. Теперь он хозяин и может выбрать себе лучшие покои. И непременно с большими окнами.

Долго выбирать не пришлось. В первых же покоях его очаровала огромная на полкомнаты кровать с мягчайшей периной и шёлковый балдахином, развивавшимся от ветра. Орест затворил ставни и позвал жену. Теперь уж ей ни за что не отвертеться от его объятий. Изнывая от нетерпения, он стащил кафтан и бросил на пол. Сейчас он узнает - какова она. Лёд или пламя. Конечно, пламя. Такая красотка просто не имеет права быть другой.

– Кьяра!
– снова крикнул Орест, - куда запропастилась?

И неожиданно она вошла. Нет, даже не вошла - вплыла, окутанная облаком шёлковых юбок, мерцающих серебром. Глаза её сверкали, а губы сложились в прекраснейшую из улыбок, какие ему доводилось видеть.

– У меня для тебя есть подарок, - загадочно сказала жена.

Кьяра слегка посторонилась, и в комнату впорхнули девицы. Стройные, светловолосые, с лучистыми глазами. Они окружили Ореста и стали поглаживать обнажённые предплечья, спину. Одна осмелела и положила ладонь ему на пояс.

Орест сглотнул. В голове пронеслось сотни похотливых видений, одно другого заманчивей. И всё с этими девицами. Сколько их? Одна, две... целых шесть светловолосых красавиц. Они кружились вокруг него, легонько касаясь кончиками пальцев, а он, как безумный, провожал их взглядом. Девицы улыбались, а по телу пробегала сладостная истома. Как вдруг он очнулся и посмотрел на жену.

Кьяра стояла спокойная, как ни в чём ни бывало, и продолжала улыбаться.

– Кто это?
– осипшим от волнения голосом спросил Орест.

– Мои подружки. Они живут в замке вместе со мной. Мы всё делим между собой. Кров, пищу, утехи... Надеюсь, они тебе нравятся?

Глаза Ореста полыхнули. Нравятся ли? Глупый вопрос. Он уже едва не сходил с ума от страсти. Но это было как-то... неправильно? Разве так должно быть?

– Ты уверена, Кьяра?

– Ох, Орест, - усмехнулась жена, - как же ты, мальчик мой, ещё молод! От жизни следует брать всё, что дают. Пока ты горяч и полон страсти.

– Ещё сегодня утром ты не казалась такой, - заметил Орест. И хотел добавить "распутной", но промолчал. Ещё ненароком обидит. Всё ж такая жена лучше, чем "бревно".

Девицы повисли на нём, уже ни капли не стесняясь, шарили ладошками по всему телу, развязали пояс и смеялись, передавая его друг дружке. Но Орест продолжал смотреть на жену. Кьяра не отводила глаз, в глубине которых то и дело вспыхивали искорки.

– А ты почему там стоишь?
– спросил он, - я хочу тебя первую. А они пусть пока погуляют.

– Что тебя смущает, муж мой?
– голос был похож на елей. Слишком сладкий и приторный, аж в горле зачесалось.

Как-то всё слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– А прежним своим мужьям ты этих девиц предлагала?
– подозрительно спросил он.

– Предлагала. И все были довольны. Но если тебя это заботит, я приведу других.

– Не нужно, - Орест поймал девичьи руки и оттолкнул прочь, - а сколько у тебя было мужей?

– Это совсем неважно, - изумительные ресницы жены задрожали, а синева, казалось, заполнила всё глазное яблоко, не оставив ни единого белого пятнышка.

– Важно, - неуверенно пробормотал Орест, чувствуя, как безудержно тонет в глубокой синеве её очей. Девицы опять тянули к нему руки, срывали остатки одежды, и гладили, гладили всюду, так что кожа стала пылать.

Всё закружилось перед глазами, будто в сладком дурмане, мысли путались, но думать больше ни о чём не хотелось. Это было чудесное наваждение, страстный омут, и Орест нырнул в него с головой...

***

Так продолжалось неделю или две. Орест уже и не помнил. Дни и ночи стали похожими друг на друга, как сказка, пересказываемая без конца. В голове по-прежнему был туман, из которого почему-то совершенно не хотелось возвращаться.

Однажды утром он всё-таки пришёл в себя и с трудом разлепил веки, жмурясь от яркого полуденного солнца. Тело сковала усталость. Да что там! Он был слаб, как беспомощное дитя. Орест сполз с кровати, кое-как натянул штаны, и, шатаясь, побрёл вон из комнаты.