Свежий ветер

Я знала, как бы отреагировала на это. Не прожив этих последних лет, что привили мне каплю рационализма, я бы опрокинула стол и принялась бы кричать до тех пор, пока не охрипла бы, требуя дать мне шанс проявить себя; я бы бросила вызов этой легенде, показала бы ей, что ни в чем ей не уступаю. Нет, что превосхожу ее. Не имея ничего, не боясь что-либо потерять, я бы позволила страху одолеть меня. Я бы черпала в нем силы на борьбу с женщиной, так часто отдававшей себя без остатка. Может быть, я бы смотрела на нее так же, как этот клон смотрит на меня, и не чувствовала бы ничего, кроме ненависти.

Я снова вернулась мыслями в настоящий момент, и суровая реальность словно окатила меня ледяной водой.

– Пришло время кому-то другому побыть Шепард, - говорила она, прожигая меня взглядом, - ты использовала свой шанс.

Интересно, как много знал «Цербер», как много знала эта самозванка? Знала ли она, что на самом деле означали ее слова? Никто больше не знал.

Я не позволила себе задерживаться на этой мысли. У меня будет время заняться анализом сложившейся ситуации позже. Сосредоточившись, я сразу же нашла вероятный путь к спасению: один из охранников отвел от меня взгляд, его оружие было снято с предохранителя, а гигантская модель Цитадели довольно кривобоко висела над головой. Я ударила наемника в ребра локтем, и он согнулся пополам от боли. В следующую секунду я прижалась к нему, чтобы укрыться от полетевших в нашу сторону пуль, выхватила его оружие и открыла беспорядочный огонь по потолку. Сверху раздался опасный треск, и я едва успела отпрыгнуть в сторону, когда модель упала вниз и разлетелась на куски; я успела, однако, заметить неприкрытую ненависть в глазах моего клона. Все, на кого я когда-либо так смотрела, уже были мертвы. Интересно, может ли она похвастаться подобной статистикой?

Радиоэфир вернулся к жизни – все члены моего отряда поспешили поддержать мою инициативу своими действиями, и только Кайден молчал. Все его страхи, взращенная Альянсом паранойя насчет того, что мое возвращение из мертвых слишком хорошо, чтобы быть правдой, что я могла оказаться роботом, иллюзией, клоном, сбылись в тот момент, когда она вышла на свет.

Я говорила ему, что он спятил, что он не имел права расстраиваться по этому поводу, потому что мне было хуже, но теперь я поняла. Даже несмотря на то, что сомнение пыталось проникнуть в сердце, нашептывая, что моя уверенность в себе и своей личности – всего лишь ложь, я точно знала, кем являлась. Я знала, кем являлась, будучи ребенком, потом убийцей, потом рекрутом. Я знала, что хочу выжить, и если для этого потребуется застрелить «саму себя», значит, так тому и быть.

Но для Кайдена… Вспоминает ли он сейчас обо всем, о чем думал, когда я появилась из ниоткуда после двухлетнего отсутствия? Обо всех тех моментах, когда я заставляла его сомневаться в том, что я именно та женщина, которую он знал на «Нормандии-СР1». Может быть, прежние сомнения вновь поднимаются в его душе: сумеет ли он забыть обо всем, что между нами было, и убить меня, если того потребуют обстоятельства, как солдат, Спектр? Я попыталась представить себе, что мне пришлось бы застрелить человека, выглядящего в точности, как он, и мне стало дурно.

Имя «Шепард» словно эхо звучало отовсюду. Я слышала, как мои товарищи пытаются прийти к соглашению относительно того, как звать эту женщину с моим лицом, обсуждают, стало ли наше появление для нее неожиданностью, или именно так она все и спланировала? Выстрелы звучали прямо у меня над головой, и я чувствовала их жар, но больше ничего. Клон назвала себя Шепард, и я знала, что у меня не больше прав на это имя, чем у нее. Я украла его, чтобы сбежать от прошлых ошибок. Годами я воспринимала эту созданную личность, как тщательно продуманную, но весьма хрупкую ложь. Почему этот клон не может присвоить это имя себе? Она столь же умела, может быть, даже превосходит меня в чем-то, так почему ей не следует заявить права на эту сфабрикованную личность?

В любом случае, нас обеих создали в лаборатории. Я отличалась лишь тем, что к моему костюму из мяса на металлическом каркасе прилагались все воспоминания. Я перетащила одного из наемников через консоль и, вонзив лезвие омни-клинка ему в шею, услышала, что они зовут «Шепард» ее, словно бы это я являлась узурпатором.

Я услышала, как это же имя прокричал кто-то из моего отряда, но не подняла головы, чувствуя себя абсолютно пустой внутри. Они могли иметь в виду любую из нас. Могли использовать имя, чтобы обозначить цель или позвать своего командира. Я знала, что мне следовало ответить, следовало размять будто сведенные судорогой мышцы рук и вернуться к уничтожению наемников, поливающих нас пулями с верхнего яруса, но что-то внутри заставляло меня медлить, и я просто стояла и смотрела, как кровь вытекает из раны только что убитого мною бандита.

– Эй, Лола, ты с нами или как? – перекрывая все остальные голоса, весело крикнул Вега, словно мы находились на обычном задании, и его зов подействовал на меня, как ушат холодной воды. Для всех остальных имя «Шепард» означало легенду – серебряную пулю Альянса, способную решить любую проблему. Но для этих людей это имя ассоциировалось только со мной. Именно я была важна для них, ни набор букв, ни титул, ни даже ДНК. Клон, в данный момент бегущий прочь, не имел ни моих прозвищ, ни моих воспоминаний, ни моих друзей. Она могла стараться изо всех сил, чтобы отобрать мою жизнь, все, чем я являлась, все, что имела, но она не сумеет лишить меня моих товарищей, прикрывающих мне спину. Они представляли собой ту часть моей истории, что произошла на самом деле – я заслужила их дружбу, и будь я проклята, если позволю ей убить их только потому, что она недостаточно хорошая актриса, чтобы они не заметили подмену. Они знали меня гораздо лучше, чем она.

Если клон являл собой новенькую версию меня, то она не обладала моей зрелостью – ведь у меня ушли годы на то, чтобы научиться доверять. Она хотела знать, что во мне такого особенного? Что ж, я покажу ей.

Я рявкнула команду в передатчик, дождалась нескольких подтверждений и выскочила из укрытия прямо в поле зрения отряда КЭТ-6. Они уже подняли оружие, готовясь открыть огонь, но в этот момент мои ребята обрушили на них град пуль, электроразрядов и биотических волн. Боевой клич сорвался с моих губ, и я бросилась вперед с омни-клинком наперевес, прокладывая в рядах врага широкую просеку. Мой отряд воспользовался замешательством наемников и удвоил напор, и в этот момент я заметила застывшего клона, глядящего на поверженные тела у моих ног. Я кровожадно усмехнулась. Мы встретились взглядами, и я видела, что она не понимает происходящего.

В данный момент я не могла сломя голову броситься за ней – впереди нас могли поджидать другие ловушки, а мой отряд пока не закончил с наемниками, так что я ограничилась тем, что, когда она поспешно бросилась прочь, крикнула ей вслед:

– Есть только одна коммандер Шепард, ты, гребаная воровка тел! И это я!

************

Кайден

Я бежал по коридорам Архива, тщетно стараясь заглушить собственные мысли и сосредоточиться на звуках, с которыми мои ноги соприкасались с полом. Вся эта ситуация была просто безумной, и я не знал, что и думать. Разумеется, я уже давно перестал подозревать Джену в том, что она являлась машиной или церберовским клоном, и осознание, что мои подозрения были вполне себе обоснованными, свалилось как снег на голову.

Все так запутанно.

Конечно же, сама Джена действовала целеустремленно, как обычно, словно ничего особенного не случилось. Но на мгновение после открытия огня она выглядела задумчивой, и я задался вопросом: а какой эффект оказало происходящее на ее и без того искаженное восприятие себя?

В должностных инструкциях Альянса не было главы, посвященной действиям при встрече со своим же клоном. Я надеялся, что наше присутствие поможет Джене продержаться до конца этой миссии, но отчасти мне казалось, что мы лишь усугубляем ситуацию – замедляем ее, путаемся у нее под ногами, предоставляем самозванке большую свободу в выборе средства давления на нашего командира. Когда клон говорил о тайнах, погребенных в глубинах ее памяти, я видел, как Шепард стиснула кулаки и напряглась, будто стараясь вырваться из каких-то внутренних пут. Неважно, насколько хорошо, мне казалось, я знал ее, как часто говорил себе, что ничто не заставит меня перестать любить эту женщину, она оставалась убийцей с засекреченным прошлым и кровью бесчисленных жертв на руках. Клону тоже все это было известно. Более того, клон понимал ее гораздо лучше, чем кто бы то ни было еще. Не потому ли Шепард так сильно возжелала ее смерти?

Я старался не думать о том, что это существо, что нам нужно было поймать и уничтожить, обладало ДНК Джены, ее телом и лицом, ее способностями и, может быть, даже некоторыми воспоминаниями. Я старался не думать о том, как «Цербер» воссоздал коммандера Шепард, о ее шрамах и о том, был ли этот процесс хоть в чем-то похожим на тот, что вдохнул жизнь в ее клона.

Интересно, что случилось бы, если бы «Цербер» успел довести этот свой проект до конца? Если бы мы не уничтожили их, если бы тело Призрака не нашли на одном из кораблей неподалеку от Цитадели – его «усовершенствованный» Жнецами мозг перестал функционировать после запущенной Дженой красной вспышки – возможно, им хватило бы времени и ресурсов, чтобы превратить ее в настоящую личность. Возможно, она оказалась бы достаточно похожей на Джену, чтобы одурачить нас всех, даже меня. Возможно, подделка оказалась бы так искусна, что даже она сама поверила бы в это. Возможно, я бы осознал все, лишь когда было бы уже слишком поздно. От этих мыслей мне сделалось дурно.