Свидание со смертью

Пуаро удалось наконец приостановить неудержимый поток и задать бедному страдальцу вопрос.

— В половине шестого, говорите? — удивленно переспросил Махмуд. — Едва ли кто из слуг мог в это время быть поблизости от леди. Понимаете, ленч у нас поздно — в два часа. Потом надо сразу все убирать. Потом все ложатся спать. Американцы, они ведь чай не пьют. И в половине четвертого слуги тоже могут лечь. А в пять часов я, как человек очень-очень мудрый и который думает о своих клиентах — чтобы им всегда было хорошо, — так вот: я обязательно иду в большую палатку. О, я знаю: в это время все английские леди пьют чай. Но на этот раз ни одного человека там нет. Все ушли гулять. И прекрасно. Значит, мне можно еще немножко отдыхать. Совсем немножко… Потому что без пятнадцати шесть опять начинаются всякие неприятности — большая английская леди — очень важная леди — приходит с прогулки и желает чай, хотя мои ребята уже накрывают обед. Она устраивает очень большую суету… Говорит, вода должна кипеть… Говорит, я должна видеть это своими глазами. Ох, любезнейший мой господин! Ну что за жизнь! Всем-всем стараюсь помочь — и я же всегда виноват.

— Есть еще один важный момент, — сказал Пуаро, решительно прерывая его излияния. — Говорят, старая дама очень рассердилась на одного из ваших подчиненных. Вы не знаете, кто бы это мог быть и чем он ей не угодил?

Махмуд воздел руки к небесам.

— О, как я могу это знать? Конечно нет. Старая леди мне не жаловалась.

— А не могли бы вы это выяснить?

— О нет, любезнейший мой господин, это вряд ли возможно. Никто из них не сознается. Говорите, старая леди сердилась? Ребята, конечно, себя не выдадут. Абдул скажет, что это Мухамед, а Мухамед, что Азиз, Азиз скажет — это Айса, ну и так далее. Очень они глупые, наши бедуины, совсем ничего не соображают. — Он перевел дух и продолжил:

— Я человек образованный, я учился в британской миссии. Хотите, прочту наизусть хоть Китса, хоть Шелли [72] … — Он залопотал какие-то вирши.

Пуаро стиснул зубы. Хотя английский не был его родным языком, он знал его достаточно хорошо, и весьма экзотическое произношение Махмуда терзало слух великого сыщика.

— Великолепно! — поспешил заверить Пуаро. — Великолепно! Я отрекомендую вас всем своим знакомым.

Пуаро еле-еле избавился от разговорчивого драгомана. После чего отправился со своим списком к полковнику Карбери.

72

Китс Джон (1795–1812) — английский поэт-романтик. Шелли Перси Биши (1792–1822) — английский поэт, близкий романтическому направлению.

Тот еще сильнее сдвинул набок свой галстук и спросил:

— Удалось что-нибудь разузнать?

— Если вы не против, для начала я изложу вам свою теорию, — предложил Пуаро.

— Извольте, — сказал полковник, украдкой вздохнув, ибо его за долгие годы службы потчевали уже столькими теориями…

— А смысл ее таков: криминалистика — простейшая из всех существующих наук! Дайте преступнику возможность говорить — и рано или поздно он вам все выложит.

— Я помню, вы уже говорили мне что-то подобное. Ну и кто же из них вам все выложил?

— Все. — Пуаро вкратце пересказал свои утренние беседы.

— Гм, — задумчиво хмыкнул Карбери. — Пару ниточек вы, кажется, нащупали. Жаль только, что они ведут в разные стороны. У вас складывается хоть какая-нибудь версия?

— Нет.

— Вот этого-то я и опасался, — опять вздохнул полковник.

— Но к вечеру, — добавил Пуаро, — вы узнаете правду.

— Вы мне это уже обещали, — заметил Карбери. — Но я совсем не уверен, что у вас это получится. А вы сами?

— Совершенно уверен.

— Вам можно только позавидовать! — В глазах полковника мелькнула едва заметная ирония.

Но Пуаро, похоже, ничего не заметил. Он протянул полковнику список.

— Чистая работа, — одобрил полковник и склонился над списком. Внимательно его изучив, он произнес:

— Знаете, что я думаю?

— Буду счастлив узнать.

— Рэймонд Бойнтон точно отпадает.

— О! Вы так считаете?

— Именно! Его намерения, конечно, очевидны. Но он ни в чем не замешан. Он просто наиболее подходящий подозреваемый… Совсем как в детективных романах. На самом деле, раз он вслух объявил, что намерен укокошить старуху — вы сами это слышали, — то ясно, что он ни на что не решится…

— Любите читать детективы?

— О да. Я их сотню уже прочел, — смущенно признался полковник. — Вас, наверное, не интересуют все эти штуки, которыми постоянно занимаются книжные сыщики? — И с мальчишеской завистью в голосе пояснил:

— Им приходится составлять списки всяких мелочей, подозрительных деталей… на первый взгляд ничего не значащих, но, как потом выясняется, чрезвычайно важных.

— А, — сказал Пуаро. — Так вам такие детективы нравятся? Ну тогда специально для вас, с превеликим удовольствием. — Он пододвинул к себе лист и четким почерком быстро написал:

ВАЖНЫЕ ФАКТЫ

1. Миссис Бойнтон принимала лекарство, содержащее дигиталин.

2. У доктора Жерара пропал шприц.

3. Миссис Бойнтон испытывала явное удовольствие, запрещая своим детям общаться с другими людьми.

4. В день своей смерти миссис Бойнтон, напротив, сама предложила своим детям отправиться на прогулку без нее.

5. Миссис Бойнтон была своего рода садисткой, ей нравилось причинять людям душевные страдания.

6. Расстояние от большой палатки до места, где сидела миссис Бойнтон, примерно двести ярдов.

7. Сначала мистер Леннокс Бойнтон утверждал, что не знает, в котором часу он вернулся в лагерь, но позже признался, что ему пришлось сразу же переставлять стрелки на остановившихся часах матери.

8. Доктор Жерар и мисс Джиневра Бойнтон занимали палатки, стоящие рядом.

9. В 18 часов 30 минут, когда был готов обед, послали слугу сообщить об этом миссис Бойнтон.

Записи доставили полковнику огромное наслаждение.

— Замечательно! — Он просто сиял. — То, что надо. Вроде бы не все на первый взгляд понятно и не очень связно. Однако сразу чувствуется, насколько глубоко вы вникли в суть! Кстати, мне показалось, что у вас пропущены одна-две детали, причем такие, которые трудно не заметить. Полагаю, это сделано нарочно, чтобы подразнить всяких простофиль.

В глазах Пуаро блеснул лукавый огонек, но он ничего не ответил.

— Возьмем, к примеру, пункт второй, — не отступался полковник. — «У доктора Жерара пропал шприц». Оно, конечно, верно, но у него, между прочим, пропал и концентрированный раствор дигитоксина… Я верно запомнил название?

— Последнее, — пояснил Пуаро, — гораздо менее важно, чем пропажа шприца.

— Это замечательно! — вскричал полковник, лучезарно улыбаясь. — Я решительно ничего не понимаю. На мой взгляд, дигитоксин куда важнее шприца. Кстати, а куда девать то, что вы накопали про слуг? Во-первых, я имею в виду того бедолагу, которого отправили к покойнице — сообщить, что обед готов. А ведь еще у вас есть прелестная история о том, что за несколько часов до кончины она грозила какому-то слуге палкой? Только не говорите, что ее прикончил кто-то из моих подопечных, этих придурковатых сынов пустыни! Ибо в таком случае, — у полковника даже посуровел голос, — это будет для меня как… какое-то надувательство.

Пуаро только улыбнулся ему в ответ. Но, выходя из канцелярии, тихо пробормотал:

— Удивительно! Эти англичане — просто вечные дети!

Глава 11

Сара Кинг сидела на вершине холма и рвала цветы. Рядом с ней на развалинах каменной стены сидел доктор Жерар.

— И зачем вы это все затеяли? — вдруг с яростью выпалила она. — Если бы не вы…

— Вы полагаете, мне следовало промолчать? — с расстановкой спросил доктор.

— Да.