Свидания плюс ненависть равно любовь

«В офисе я чуть не нырнул лицом в декольте Иви».

«Просто не забывай напоминать мне, что она Люцифер в юбке».

Вот именно. Она сущий дьявол. Помни, Картер: по сути, или она тебя, или ты ее.

— Задел за живое? — интересуюсь я.

Она сжимает челюсти — любому другому человеку, кто не настолько зачарован ее лицом, это движение совсем не заметно.

И вдруг ее поза становится более расслабленной, а черты лица смягчаются.

— Как ты себя сегодня чувствуешь? Все в порядке?

Сбитый с толку от такой перемены тактики, я внезапно ощущаю желание на всякий случай защитить пах. Вместо этого я распрямляю плечи и делаю небольшой шаг назад.

— А что?

— Да ничего, — небрежно пожимает плечами она. — Просто ты выглядишь… ну, немного пышновато.

От ее явного акцента на слове «пышновато» я чувствую себя голым и испуганным, в то время как она, смерив меня взглядом от головы до пят, забирает у меня печенье.

— Ты в депрессии, что ли? — спрашивает Иви и бросает его в мусорную корзину. Сладко улыбаясь, она мягко замечает: — Картер, тебе это совершенно не нужно.

На то, чтобы вспомнить ее слова, у меня уходит меньше минуты — Как ты себя сегодня чувствуешь? Все в порядке? Немного пышновато — и до меня доходит: Иви что-то сделала с моим костюмом.

Если бы не сковывающий движения пиджак, я бы придушил ее прямо здесь. Но вместо этого стою и смотрю, как она победно удаляется, после чего достаю из кармана телефон, открываю сохраненный пост на сайте и нажимаю «Отправить».

Раз…

Два…

Резко остановившись, она достает из сумочки звонящий телефон.

— Это Ивлин Эбби, — делает паузу, после чего озадаченно хмурится. — Что? Нет, тут какая-то ошибка. Я не продаю машину.

Я стою, раскачиваясь на пятках взад-вперед. Мое плохое настроение моментально улетучилось.

— Да нет же, — снова говорит она. — Я ведь уже сказала, что не… Да, это мой номер, но машину я не продаю. И уж точно не по такой цене, — закончив разговаривать, она собирается уходить, но телефон звонит снова.

— Алло! Нет, там что-то перепутано, может, кто-то… Нет, я не продаю никакую машину. Простите, а где вы увидели объявление? Крейгслист… и Таймс? — она оглядывается на меня через плечо. — И что там написано? — пауза. — Тесла, модель S, один владелец… Стартовая цена тысяча долларов?! — уже кричит она, отключает звонок и поворачивается ко мне. — Это все ты!

Теперь моя очередь пожать плечами.

— Что «я»? Я и не знал, что ты продаешь машину. Тебе пойдет на пользу — воспользуешься шансом оценить общественный транспорт Лос-Анджелеса!

— Ну все, Аарон, — подойдя ко мне и ткнув пальцев мне в грудь, рычит она. — Больше никакой халявы и никакой помощи с моей стороны. С этого момента ты сам по себе.

— Не слишком ли самовлюбленно с твоей стороны?

Она подходит так близко, что я чувствую исходящий от нее аромат. Он вызывает ностальгию и приятное головокружение.

— Просто делай свою работу, договорились? — сердито говорит Иви. — Присматривай за братцем, чтобы не тот не налажал, и проследи, что Джейми не расхолаживала Шеймуса.

***

В половине девятого о Джоне еще ничего не слышно. К десяти часам я чуть дыру на полу не протер — возможно, еще и швы на этих тесных брюках — когда наконец он не спеша входит в студию.

Разговаривая при этом по телефону.

В спортивных солнцезащитных очках и с кофе на вынос.

Хорошо, что Иви сейчас в гримерной Шеймуса пытается остудить его пыл.

— Какого хера, Джона? — говорю я, подходя к нему. Ткань брюк шуршит между ног с каждым шагом. Фш-фш-фш. — Рад, что зашел наконец.

Он смотрит на меня поверх линз очков.

— Остынь.

— Остынь, ага, — бормочу я себе под нос и, отвернувшись, провожу рукой по волосам. От такого движения швы моего пиджака протестуют. — Мы ради тебя перенесли съемку.

— Может, расслабишься? — уже с раздражением спрашивает он. — Мой помощник все подготовил, а с креативным директором детали фотосета я уже обсудил. Сейчас сам проверю свет, и начнем. В одиннадцать, кстати, как и договаривались. Так что свали с дороги.

Даже если бы мой брат явился сюда почти без оборудования, все вокруг сказали бы ему: «Никому не потакай». Еще в школе он умудрялся ругаться с каждым, кто поддразнивал его за фотографирование на каждом шагу. Сейчас же ему плевать на мнение других о себе; пока может зарабатывать деньги, все на пользу. Такое мне никогда не понять. Его помощник берет на себя весь удар, но Джона никак не хочет уложить в своей голове, что однажды кто-нибудь просто-напросто решит, что он больше не стоит таких хлопот. На данный момент персонал раздражен ожиданием, расстроенные актеры сидят по гримеркам, а редакторы бешено строчат в своих телефонах, потому что фотограф, которого я нанял для этой съемки, уже выбивается из графика, ну а Иви — помимо телефонных переговоров с потенциальными покупателями ее машины — еще с половины девятого всем своим видом показывает «А я что тебе говорила?»

Слава богу, я разместил утром это объявление. Потому что бешенство Иви — единственное, что еще держит меня на плаву.

На полпути к гримерной Джейми я слышу крик:

— Кто засунул изюм в печенье?!

Постучав в приоткрытую дверь, я заглядываю внутрь.

— У вас тут все в порядке?

С трудов сдерживая рвотные позывы и наклонившись над мусорной корзиной, стоит Джейми, а Элли гладит ее по спине.

— В печенье оказался изюм, — объясняет она, а потом снова поворачивается к Джейми.

— Дорогая, давай успокоимся, пока люди не начали болтать. Если мне снова придется делать тебе макияж, я рехнусь.

— Это печенье ведь из сегодняшней доставки? — спрашиваю я и беру одно, чтобы рассмотреть. — Мы же все проверили, и не помню ника… — я замолкаю и смотрю на печенье в своей руке. На его обратной стороне приклеены изюминки. Очень много изюминок. Утром ничего такого не было. Я разворачиваюсь в сторону двери. — Сейчас вернусь.

Отложив печенье, иду на выход.

— Элли, фотограф на месте. Можешь подготовить Джейми, чтобы уже начать? И мне жаль.