Свидетели на свадьбе

Немолодая продавщица, бросив на него проницательный взгляд, назвала цифру.

Мэту она не показалась приемлемой — он покачал головой, сделал несколько шагов назад и предложил вдвое меньше. Продавщица поколебалась, поулыбалась, но делать нечего — пришлось согласиться.

Кейла наблюдала за всем этим процессом с великим удовольствием. Мэт мастерски играл свою роль, будто принимал торговлю всерьез, и был так неотразим, что к моменту окончания сделки эта местная женщина чуть не заигрывала с ним. Поведение ее напомнило Кейле: не мешало бы ей самой быть сдержаннее с этим опасным мужчиной.

Конечно, у нее есть Фрэнк, он ждет ее в Чикаго. Но даже если б его не было, не имеет она права всерьез отдавать свое сердце Мэту.

Он-то наверняка не придает всему этому никакого значения — подумаешь, поцеловались… Для него это жест симпатии, способ ее утешить — не больше. К тому же он убежденный холостяк; общество женщин ему необходимо, и он чувствует себя среди них как рыба в воде, но отсюда решительно ничего не следует, для нее — уж во всяком случае. Живут они за тысячи миль друг от друга.

Облачившись в новые шляпы, они покинули «соломенный рынок» и направили свои стопы в конец бульвара, к казино «Принцесс» — огромному фантастическому строению со шпилями и сводом а-ля Тадж-Махал.

— Вот не ожидала, что здесь так шумно, — удивилась Кейла. — А что это за звонки?

— Игральные автоматы звонят, когда выбрасывают деньги.

— О-о-о! — Кейла, завороженная, не могла отвести глаз от ярких разноцветных огней, мерцающих кругом: какой великолепный фейерверк! — Вот здорово! — вырвалось у нее невольно.

Мэт, обняв ее за талию, подтолкнул вперед.

— Не возражаешь, если я сначала попью?

— Ну что ты! Сама умираю от жажды.

Он заказал в баре местное пиво, а Кейла — напиток под названием «Мамочка с Багам», нечто пенистое, ромовое, ароматное. Они бездумно окунулись в эту шумную, ослепительную, увлекательную жизнь.

Сгорая от любопытства, Кейла держалась рядом с Мэтом, вбирая в себя все это действо: стрекотание рулетки, ловкие движения пальцев крупье, изящные карточные столы, сильные удары игроков в кости… Но преобладали здесь игральные автоматы.

Кейла и оглянуться не успела, как Мэт со смехом набрал целую горсть двадцатипятицентовых монет и стал ее подталкивать:

— Давай-давай, попробуем!

Она автоматически покачала головой:

— Нет, спасибо, — чуть не добавив: «Я здесь не на каникулах». Но вдруг, поколебавшись, сдалась: — Ладно, почему бы и нет? — И неуверенно шагнула к автомату.

С бьющимся сердцем Кейла опустила монету, потянула за рычажок и стала наблюдать за выскакивающими на табло символами — вишнями, лимонами, бананами… Вот все замерло, она еще чего-то ждала, пока Мэт не подсказал:

— Опусти еще монету.

— А что, я проиграла?

— Ну да, опускай!

Проиграв доллар и двадцать пять центов, Кейла одумалась:

— Хватит с меня. Неудивительно, что эти автоматы зовут «однорукими бандитами».

Мэт участливо улыбнулся.

— Ты не против, если я поиграю в рулетку?

Первые три ставки он проиграл, но четвертую игру выиграл, потом и пятую, а затем преспокойно удалился.

— Мэт, смотри! — Кейлу охватило нечто вроде восторга. — Пятицентовые автоматы! Вот они-то мне и нужны!

Когда звонки прозвенели и автомат в первый раз выбросил кучу монет, радости ее не было предела.

— Сколько? — крикнул Мэт.

— Два доллара! Ур-ра!

По нескольку раз они выиграли, но в конце концов, как и следовало ожидать, в выигрыше остались автоматы.

— Пойдем-ка отсюда! — Мэт развернулся к ней. — Гиблое место, затягивает.

— И опа-асное! И стра-ашное! — стенала она.

Мэт подхватил ее за локти и приподнял со стула.

— Да-да, идем, идем! — смеялась она.

Когда они вышли из казино и Кейла увидела, что солнце уже почти зашло, ее это поразило: да она потеряла счет времени, до того ей весело!

— Хочешь есть? — Мэт взглянул на часы.

— Да-а… знаешь, теперь, когда ты напомнил…

— А домой?

— Что об этом волноваться, там никого нет. — Она вдруг упала духом, вспомнив все: и как они бранились, и как Рут и Филип от них сбежали…

— Да если они и дома, — поддержал Мэт, будто слышал ее мысли, — все равно есть с нами не станут.

— Ну и пусть. Им и без нас не скучно.

— Зато мы вот сейчас где-нибудь ка-ак поедим, а завтра им ка-ак расскажем… Вот удивятся они нашим туристским похождениям!

Здесь, на территории международной ярмарки, разумеется, хватает ресторанов, но они сели в автобус и поехали в тот ресторан в Лукойе, о котором упоминала Рут. Он близко к дому — чуть больше мили, если идти по пляжу, — и, если они не найдут такси, то доберутся к себе пешком. Изучая меню, Кейла предложила:

— Нам бы что-нибудь местное, да?

— Что касается меня — кусок хорошего мяса.

— Ну а я попробую нечто экзотическое.

Так… похоже, на гарнир здесь только горох и рис.

Им предложили очень темный рис и коричневый горох — основной продукт питания на острове. Приняли заказ, принесли Кейле «Мамочку с Багам». Она умиротворенно откинулась на спинку кресла. Багамское солнце быстро покрыло золотистым загаром лицо Мэта, высветлило прядь в его темных прямых волосах. Она вдруг засмотрелась, восхитилась — и призналась себе, что пропала…

А он-то, почему он изучает ее с нескрываемым интересом?

Задумавшись, Кейла отвернулась и обратила взор в сторону залива, где на ночь пришвартовывались лодки с прозрачным дном. Мелодии мюзикла «Парень с островов» лились в теплом воздухе. Все небо было разрисовано лавандовыми и розовыми полосами сказочных оттенков, миниатюрная радуга венчала картину.

Кейла вздохнула, непроизвольно улыбаясь: поверить невозможно, что она здесь, а не в зимнем Чикаго, с его пронизывающим ледяным ветром и дорожными пробками. Может, и правда не так уж важно, что газеты здесь двухдневнон давности, обслуживают тебя с ленцой, а на любую напасть один ответ: «Нет проблем, мэм».