Свидетели Времени
Шрифт:
— У него было время от нее избавиться, так? Мы взяли его позже, судя по времени ее смерти, уже установленному. Он хотел заткнуть ей рот таким образом. Он мог поездом доехать до Лондона, убить ее и вернуться следующим поездом в Норфолк.
— И оставить свою повозку со всем оборудованием на точильщика ножниц?
— Это возможно! Надо выяснить, был ли он замечен в поезде, такого гиганта наверняка заметили.
— Не мешает проверить, — согласился Ратлидж и осторожно добавил: — Вы сказали о том, что придется его выпустить, если не найдется подтверждения его вины. Может быть, пока нелишне посмотреть в другую сторону
Блевинс воинственно спросил:
— И откуда начать?
— Я хотел у вас узнать.
— Я уже говорил вам — ни у кого в Остерли нет причин убивать отца Джеймса!
— Но мы не можем утверждать это с уверенностью, пока не докажем вины Уолша.
Огорченный Блевинс в упор смотрел на инспектора-лондонца.
— Вы действительно думаете, что я ошибся с Уолшем?
Ратлидж ответил уклончиво:
— Если вам придется против своей воли выпустить Уолша, вы все равно будете верить, что убил он?
Блевинс отвернулся, и тяжелый вздох подтвердил его неуверенность. Его пальцы теребили край промокательной бумаги. Ему не хотелось сдаваться и показать себя предателем перед жителями — это был его город, его люди. Копание в личной жизни этих людей поставит крест на их доверии и уважении к нему. Инспектор не хотел уступать власть приезжему, потому что только в этом случае тот сможет вместо него сделать неприятную работу, которую он, по разным причинам, не мог делать сам.
Наконец он сказал:
— Я не хочу знать, чем вы станете заниматься. Во всяком случае, сначала. Только когда появятся веские основания, я выслушаю результаты, какими бы неприятными они ни были. Вы поняли меня?
Ратлидж молча кивнул, понимая, что сейчас Блевинс прочертил между ними границу.
Хэмиш сказал: «Если убил не Уолш, то ты нажил врага».
Пожалуй, с этим он был согласен.
Наконец грохот в конце коридора прекратился, но наступившая тишина даже тревожила Ратлиджа.
Блевинс проводил его до выхода и спросил:
— С чего начнете?
Ратлидж, подумав, ответил:
— Откуда все началось. С доктора, который осматривал тело.
Выйдя на свет неяркого октябрьского утреннего солнца, он услышал голос Хэмиша так ясно, как будто тот стоял в двух шагах сзади, за его плечом.
«Обратной дороги нет. — Это было предупреждение. — Если ты окажешься не прав, он просто сживет тебя со света».
И Ратлидж, не замечая, что говорит вслух, громко ответил:
— Чему быть — того не миновать.
Глава 15
Ратлиджу пришлось подождать минут двадцать в приемной доктора Стивенсона, прежде чем медсестра Конни пригласила его в кабинет.
Стивенсон, глядя на инспектора поверх очков, поприветствовал его.
— Слышал, что вы вернулись из Лондона. — Он сложил листы, которые читал перед этим, и положил в папку. — Блевинс очень надежный и знающий свое дело полицейский. Не понимаю, зачем вообще ему нужна помощь Лондона, чтобы кто-то заглядывал ему через плечо. Большинство наших жителей вполне удовлетворены, что Уолш и есть убийца отца Джеймса, и если было хоть одно свидетельство обратного, то я о нем не слышал.
— Когда человек так много разъезжает по стране, как это делает Мэтью Уолш, его передвижения нелегко проследить. А время, отпущенное на это, очень ограничено, — ответил Ратлидж, ожидая
приглашения присесть.Стивенсон кивнул на стул, и Ратлидж сел.
— Так что вас привело сегодня ко мне?
«Осторожнее с ним», — предупредил Хэмиш.
— Я не был здесь, когда нашли тело. Хотелось бы услышать, что вы заметили особенного на месте преступления.
— Я все написал и отдал доклад Блевинсу. Достаточно подробное медицинское заключение, оно готово для представления в суд. Отдал еще вчера утром.
— Это ваш официальный отчет. Но я хотел бы выслушать ваше личное мнение — что вы почувствовали или увидели такого, что могло показаться странным и даже неправдоподобным, о чем, разумеется, вы не написали в отчете.
Стивенсон откинулся на спинку стула.
— Не вижу оснований для вымыслов. Это был совершенно ясный случай насильственной смерти. В этом не может быть сомнений.
Ратлидж заметил мягко:
— И все же можете вы вспомнить какую-то деталь, маленькую, на первый взгляд не важную? Она может помочь нам найти ключ к разгадке этого ребуса.
Стивенсон внимательнее взглянул на Ратлиджа, и его мысль заработала.
— Вы же не предполагаете, что кто-то из Остерли…
Ратлидж оборвал доктора:
— Позвольте, я приведу пример. Монсеньор Хольстен заметил при нашей с ним встрече, что в комнате, где был убит отец Джеймс, он ощутил присутствие огромного зла. А миссис Уайнер, со своей стороны, уверена, что убийство совершили из мести. Но ни монсеньор Хольстен, ни экономка не сообщили о своих личных впечатлениях в официальных показаниях. Как и вы.
Хэмиш что-то говорил, но Ратлидж ощущал только повисшую тишину.
Стивенсон поскреб подбородок, слышно было, как заскрипела щетина.
— Не скажу, что у меня было какое-то подозрение, разве только неверие в то, что произошло. Констебль, который явился за мной, сказал лишь, что отец Джеймс мертв, я схватил чемоданчик и поспешил с ним. При этом заметив констеблю, что только врач, то есть я, может определить, наступила смерть или нет. И когда мы вошли в комнату, где он лежал, первое, о чем я подумал, вернее, про себя удивился, что этот умный и жизнелюбивый, довольно крупный человек показался меньше после смерти. Но ведь мы стояли над ним, а не как раньше — лицом к лицу, что, вероятно, объясняет этот эффект. В комнате было с полдюжины людей, из коридора доносились всхлипывания женщины, это была миссис Уайнер. А потом я был слишком занят, чтобы предаваться размышлениям, стал фиксировать свои наблюдения, перешел к обычной в таких случаях работе. — Он задумался, как будто припоминая.
Ратлидж попросил:
— Продолжайте.
— Он лежал около окна, повернув к нему голову, почти на левом боку, его левая рука с раскрытой ладонью свободно лежала на полу, и я помню, что подумал: он не видел того, кто напал. Но Блевинс показал, что творилось в кабинете: взломанный стол, перевернутые стулья, разбросанные бумаги, и сказал, что, вероятнее всего, отец Джеймс застал вора за этим занятием, поэтому подбежал к окну, чтобы позвать на помощь. Это старый дом, но рамы скользят хорошо, я пробовал. Но если отец Джеймс и докричался бы до помощи, она не успела бы вовремя. Негодяй ударил его сзади, и ударил сильно. Но жертва действительно смотрела в окно. Наверное, Блевинс был прав, он отлично знает свое дело. Мое дело — освидетельствовать труп.