Сводный Кошмар

Но Морозов будто испытывает мою выдержку. Отстраняется. Смотрит на меня, удерживая вес тела на локтях.

— Ты выйдешь за меня, Талия Кошмар? — слышу его вкрадчивый голос.

Я чувствую твердую плоть. Она касается меня там, дразнит, ласкает мучительно нежно, на грани.

— Что? Сейчас? — едва ли не кричу я и пытаюсь вскинуть бедра, чтобы Демьян уже перестал меня мучить.

Но нет, Морозов, гадкий тип! И упрямый извращенец!

— Не прямо сейчас, ты права, — посмеивается Демьян, — но сейчас мне хватит и стандартного «да».

— Морозов! — рычу я, а руки чешутся грохнуть моего мучителя.

— Выйдешь? Выходи, Талия, тебе понравится. Обещаю, — соблазняет он меня, а всем телом подается вперед.

Из груди вырывается стон, громкий, требовательный. Я шире развожу бедра. Демьян вновь замирает, продвинувшись на жалкие миллиметры. А мне хочется ощутить его глубже, всего, целиком, в себе.

— Не так быстро, вредина моя, — сипло смеется он, но дыхание у него сбивается, позволив понять, что он не настолько равнодушен, как хочет показать.

— Господи, Морозов! — шиплю я вперемешку со стоном.

— Да? Просто скажи «да», — подсказывает Демьян, подхватывает ртом мочку моего уха, тянет зубами, выпускает ее, скользит ниже, по шее, в груди.

— Демьян! — хочется ругаться на него, однако я жадно впиваюсь в его губы, глушу стон.

— Одно слово, маленькая, — шепчет он, — пока что мне этого хватит.

Я вижу, что Демьян настроен решительно. С него станется, взять и уйти в другую комнату. Вот же, гад! Довел меня до кипения и шантажирует!

— Хорошо! Хорошо! Да! — едва ли не кричу я и задыхаюсь от того, как резко, одним толчком, Демьян заполняет меня собой.

— Ух ты ж… черт! — слышу его прерывистый, сбивчивый, сиплый шепот. — Прости…

Я чувствую, как Демьян резко и быстро двигается. Настолько стремительно, что мой мир начинает кружиться.

Удовольствие накатывает волнами. Руками я цепляюсь за плечи, шею, жадно дышу ароматом моего мужчины.

Его тяжесть накрывает меня, придавливает к постели. Но я уже улетаю вместе с ним. Туда, где есть место лишь для нас двоих.

— Я тебя люблю…, — слетает с губ.

Я не сразу понимаю, что эту фразу произношу именно я. Мне кажется, что Демьян ее не расслышал. Нет, он смотрит на меня так, словно на моем лице вдруг появился третий глаз, или что еще похуже.

Парень прижимается лбом к моему лбу. Выдыхает. А вот мне становится совершенно нечем дышать.

— Ты меня раздавил, — жалуюсь я.

— Я тебя люблю! Люблю! Люблю! — говорит он и невероятно сильно стискивает меня своими медвежьими объятиями.

Не успеваю пискнуть. Морозов перекатывается на спину и утягивает меня за собой. Я не могу перестать улыбаться. Он прижимается лицом к моей шее. Что-то бормочет туда, неразборчивое, милое, нежное.

А я, вздохнув, расслабляюсь в его руках. Сил нет, чтобы говорить или двигаться.

Но одна мысль заставляет меня встрепенуться и ударить Демьяна кулаком в плечо.

— Чего?

— Того! Морозов! Ну ты опять, да? Нарочно же! Только не говори, что у тебя здесь нет презервативов! — начинаю ругаться я.

— Откуда им взяться, — улыбается парень, — я не приучен приводить кого попало в дом, где планирую строить семью.

— Вот же болтун! — качаю головой, — Ты квартиру эту купил задолго до того, как у нас все началось.

— Так и есть. Считай, что я увидел будущее, — вальяжно развалившись на подушках, говорит Демьян. — И наше с тобой будущее, Кошмарик, мне очень нравится. Кстати, возьмешь мою фамилию.

— Талия Кошмар звучит на порядок лучше, чем Талия Морозова! — отказываюсь я.

— Спорное заявление, — возражает Демьян.

***

Глава 18

Глава 18

Ближе к вечеру мы с Демьяном собираемся в гости к Хайдару.

Оказывается, с Морозовым, если он не включает режим «вредная скотина», очень даже интересно. Более того, мой сводный брат и по совместительству жених, крайне неприхотлив в быту, заботлив, внимателен. Иначе говоря, не мужчина, а сказка.

И вот с этой самой сказкой, со стильно уложенной прической, в модном костюме, в пальто, одуряюще пахнущей парфюмом, мы выходим из квартиры.

— Чуть не забыл, девочка, — говорит вдруг Демьян и вкладывает в мою ладонь связку ключей.

— Спасибо, — улыбаюсь я.

Я не отказываюсь от собственного комплекта ключей от квартиры Демьяна. Да что уж! Я вполне могла бы жить здесь, с любимым мужчиной, просыпаться по утрам, спешить домой после занятий, проводить вместе с Морозовым вечера, ужинать, завтракать.

Да, я будто наяву представляю, как все будет у нас.

Убираю ключи в сумочку. Послушно принимаю нежный поцелуй, отвечаю на него, привстав на цыпочки.

— Кхе-кхе! — доносится до меня, и я понимаю, что мы с Демьяном находимся сейчас за пределами частной собственности. Беззаботно целуемся прямо в подъезде, наплевав на соседей.

— Вот же…, — слышу ворчание Демьяна, оборачиваюсь.

У дверей лифта стоит худощавый молодой человек в форменной фуражке и при погонах. За его спиной — двое в камуфляже.

— Демьян Николаевич Морозов? — интересуется полицейский. — На вас поступила жалоба. Пройдемте в участок?

— В каком смысле, жалоба? — удивляюсь я.

— Малыш, да там… ты только не волнуйся. Все решим, — отмахивается Демьян, — Товарищ участковый, какие ко мне претензии?

— У нас заявление от гражданина Левина о причинении телесных повреждений средней тяжести, — мнется полицейский, — мне приказано доставить вас в участок. Поедете?

— А могу отказаться? — усмехается Демьян.

— По закону?

— Каких повреждений?! — возмущаюсь я. — Кому?! Какому еще Левину?!

— Разберемся, малышка, — усмехается Морозов, — ты езжай к Хайдару. Я попозже подскочу.

— Ну, конечно, ага! Я с тобой поеду!

— Не положено.

— Не положено загребать ни в чем неповинного человека в ментовку!

— Девушка, я попрошу вас обойтись без оскорблений.

— Я никого не оскорбляла, — повышаю голос, — вот если бы я вас обозвала скотиной, или придурком за то, что вы невиновного человека в Новый год лишаете свободы, это было бы, конечно же, оскорблением!