Сводный Кошмар

Я смеюсь до болей в животе, стираю слезы салфеткой, и никак не могу успокоиться. Морозов терпеливо ждет, когда пройдет мой приступ хохота.

— Будешь знать, как брать мои вещи, — давясь смехом, говорю я.

— Знаешь, когда пишут на этикетке «Изумрудная радость», ждешь чего-то иного, — бормочет Демьян, медленно расправляясь со своей порцией каши.

— Чего, например? — всхлипываю я.

— Ну я не знаю, — отмахивается зеленоволосый братец, — я решил, что это такой рекламный ход. Просто сам шампунь зеленый, и все.

— А читать мелкий шрифт? Способ нанесения и прочее? — возражаю я.

— Ой, ну кто читает этикетки в душе?! — вскидывает бровь Демьян.

— Теперь будешь все читать, — показываю ему язык, — и перестанешь брать мое имущество.

***

— Слепим снеговика?

— Тебе надо, ты и лепи, — ворчит Морозов, а я не беру в расчет его «прекрасное» настроение. Подумаешь, встал человек не с той ноги. Так это его заботы!

— Ну хоть ведро дай, — вздыхаю я, — нельзя ведь оставлять снеговика без головного убора.

— А меня с этой хренью на голове можно? — повышает голос Демьян, а я начинаю посмеиваться.

— Тебе напомнить, кто виноват? — подсказываю я и натягиваю перчатки.

День выдается солнечным, снежным, сравнительно теплым. А поскольку других важных дел у меня нет, то я решаю заняться ландшафтным дизайном на минималках. Проще говоря — хочу слепить снеговика. По крайней мере, морковка и пара пуговиц у меня припасены. Как имеется и прекрасное настроение. И никакой Морозов не сумеет его испортить!

Я выхожу во двор. Здесь довольно просторно. Наверное, весной все будет выглядеть иначе, но и сейчас очень даже красиво. И снега предостаточно, чего не найти в городе.

Я принимаюсь за работу. Первым делом нахожу лопату, сгребаю немного снега в кучу и начинаю катать огромные шары. Основание снеговика получается весьма крупным. Снег лепится легко, а работы идет споро.

Второй шар выходит чуть поменьше, но я вдруг понимаю, что такую громадину я попросту не взвалю на самый первый «этаж» моего будущего творения. Не хватит сил.

— Да подвинься ты уже, — слышу ворчание за спиной и оборачиваюсь.

Демьян в джинсах, свитере, шапке и в перчатках стоит позади. Я послушно уступаю ему дорогу. Ну пусть помогает, раз пришел.

Третий ярус тоже весьма тяжелый, потому я не возражаю, когда Демьян отбирает у меня внушительный комок и водружает его на самый верх нашей пирамиды.

Снеговик выходит пусть и слегка кривоватым, но устойчивым. Я без зазрения совести вынимаю из кармана несколько пуговиц и полосатый шарф.

— Нет, ну это как вообще понимать?! — возмущается Морозов, а я делаю вид, что не пойму, о чем он. — Мой шарф!

— Да ладно тебе, — отмахиваюсь я и ловко завязываю узел на шарфе. — Ему будет холодно здесь ночью.

— А пуговицы откуда оторвала? — вздыхает Демьян, кажется, начиная смиряться с моей тягой к вандализму.

— С пальто, — весело улыбаюсь я и пытаюсь впихнуть морковку вместо носа «новорожденному».

— С моего? — догадывается Морозов.

— Вообще-то, здесь у меня нет другой одежды, — показываю рукой на мой пуховик. — Да ладно тебе, ворчишь, как старый дед.

Демьян бормочет что-то себе под нос. А я не обращаю внимание на брата. Да пусть хоть заворчится! Главное, что у нас теперь под окнами есть свой собственный снеговик! Я, можно сказать, всю жизнь мечтаю его построить. Именно такой, в человеческий рост.

— В дом иди, замерзла, — командует Демьян, а я лишь фыркаю.

Но да, он прав. Мой нос уже ледяной, да и перчатки промокли, и руки озябли.

— Пойду обед приготовлю. Не есть ведь нам твои вчерашние макароны, — показываю ему язык, на что парень никак не реагирует.

— Только не плюй в мою порцию! — просит Морозов, а я смеюсь.

Оказавшись дом, раскладываю промокшие вещи по батареям, а после иду на кухню.

Через окно прекрасно видно, как Морозов сгребает снег в одну гору у дальнего забора. Сначала я не понимаю, что именно он задумывает, а после смеюсь.

Он действительно строит горку. Надо же!

Во мне просыпается маленький ребенок, который способен барахтаться в снегу часами напролет. Да, пожалуй, надо сказать Демьяну спасибо за горку и за помощь со снеговиком.

Когда приготовления обеда подходят к концу, я распахиваю окно. Демьян уже успевает собрать весь снег на участке и сгрести его в кучу. Да и горка почти готова. Остается только залить ее водой, и можно кататься.

— Обедать! — кричу я, выглядываю на улицу.

Морозов кивает. А я вижу, что его свитер промок почти насквозь.

— Морозов! Ты в своем уме?! — охаю я, когда парень появляется в доме. — Ты же простынешь!

— Я никогда не простываю! — хвалится он, стягивает свитер с широких плеч и швыряет его на пол к батарее. — Что у нас на обед?

— Суп-пюре и жаркое, — отчитываюсь я и морщусь. — Ну хоть в душ сходи. От тебя несет, как от конюха.

— Нормально от меня несет, — обижается Морозов, — а в душ я больше не пойду. Опять подсунешь мне какое-нибудь адское средство. Мне зеленых волос хватает!

— Глупости, — фыркаю я, — и потом, ты сам рылся в моих вещах и брал мой шампунь.

— Ой, Кошмар, давай есть, а! — вздыхает Морозов.

— В душ сходи! — ставлю я ультиматум. — В горячий!

На самом деле, от Морозова вовсе не воняет. Просто я, что уж скрывать, а волнуюсь, что он простынет. Нельзя ведь так долго ходить во влажной одежде не морозе.

— Какая ж ты вредная, а! — запрокидывает голову Демьян, вздыхает, но послушно топает вглубь дома.

Пока Морозов принимает душ, я накрываю на стол. Удивительно, но кухня Демьяна мне очень нравится. И продукты есть все, которые я хотела бы приобрести. Словом, Морозов будто знает о моих предпочтениях на кухне.

Когда я ставлю на стол кувшин с теплым безалкогольным глинтвейном, в комнате появляется Демьян.

Я начинаю смеяться. Ну, что сказать, а ведь с размером я угадала. Пижама сидит на широких плечах просто идеально. Другой момент — откровенный рисунок, который не очень сочетается с приемом пищи.