Свои и Чужие

Стоя друг напротив друга, каждый просто фонтанировал недовольством, лица искажены от гнева, а взглядами, которыми обменивались, можно было прожечь скалу насквозь. Ну вот в уголках губ Наба появилось подобие улыбки:

– Как же ты сейчас похожа на мою подругу, Илону! Тот же гнев, и такой же убийственный взгляд. Я думаю, вы бы с ней нашли много общего.

– Какая это еще подруга?! Ты, старый кобель, - наигранно серьёзно спросила девушка.

Он привлек её к себе, обнял, затем крепко поцеловал в губы.

– Это один из моих хороших товарищей по старой кампании, — с толикой ностальгии проговорил Наб, — она была сержантом в моей роте.

– Хм, ты никогда о ней не рассказывал, вы были близки?

Наб продолжая держать её в объятиях, о чем-то задумался, но мгновение спустя ответил:

– Что? Да, у нас присутствовала некоторая близость, но только в физическом плане, эмоциональная разрядка. К ней были совсем другие чувства, ежели к тебе, для меня Лони — хороший и верный товарищ, взгляд у неё тяжеловат был, но в остальном просто золото. В минуты тишины хохотушка и веселушка, но когда дело набирало серьёзные обороты, перед нами представал совсем иной человек — суровая, местами жестокая, волевая, взрывная, как и ты, — он усмехнулся, — я даже не припомню на её лице растерянности или страха. Меня всегда это в ней пугало, если честно, но и восхищало. Таким женщинам можно доверить спину, но отношений с ними не построишь.

– Почему ты её сюда не взял, и товарищей своих? — спросила снайпер.

– У них свои жизни, новые жизни, у Илоны отец большая шишка, семейное дело и все такое…, — на мгновение кэп замялся, — да и они — мое прошлое, которое я оставил позади.

– Надеюсь, они сейчас счастливы, как и мы скоро с тобой будем. Денег, что я заработала, с лихвой хватило на реабилитацию Айка, на самые лучшие протезы и пластику. Я тебя с ним обязательно познакомлю, он классный, вы с ним похожи, осталось всего несколько дней. Да, кстати, господин командир, я хочу от Вас сына, — она крепко поцеловала его, а Наб лукаво улыбнулся. Отправились обратно на диван, впереди была целая блаженная ночь перед жестоким утром.

Глава 7. «Они уже тут»

Редагия еще не успела встать, а весь личный состав «Бримуны» был уже на ногах. Улицы, объятые мраком, нарушаемым лишь вспышками редких выстрелов, пустовали затянутые пылевой дымкой, или они казались пустыми? Три изуродованных и израненных бетонных гиганта возвышались над Айдит блок, морально давили на психику так же сильно, как вода давит на занырнувшего слишком глубоко водолаза. Исполины ждали ключевого часа, часа новых страданий, новых жертв и новой крови, отданных за право ими обладать. Как странно, несколько лет назад, никто даже представить не мог, что обычные офисные здания превратятся в укреп район стратегического значения. Эти улочки, по которым «белые воротнички» ежедневно спешили на работу, покупая в забегаловках кофе и булочки, сейчас - груды искореженного асфальта вперемешку с остовами автомобилей и прочего мусора. Теперь это стали мрачные земли, где полноценно питалась только смерть, пожиная бедолаг, угодивших в её ловушку.

До начала наступления оставалось еще три часа, а Наб уже вовсю инспектировал личный состав и отслеживал готовность бойцов к штурму. Особое внимание уделял солдатам первой штурмовой роты. Им был выдан увеличенный боекомплект и рацион. Сегодня они должны стать звездами этой кровавой вечеринки.

Штурм планировался с трех направлений одновременно, собственно как и всегда. Аговирцы будут жать с юго-запада и юга. Силы бримуновцев должны атаковать юго-восточное крыло укрепрайона и заняться зачисткой полуразрушенного здания, которое сильнее всего пострадало от бомбардировки. По данным разведки, в нем сосредоточились крупные силы врага, тем не менее строение считалось самым слыбым звеном в оборонительной цепи и с тактической точки зрения наиболее доступное для атакующих. Чтобы проникнуть на его территорию, нужно всего лишь преодолеть порядка пятидесяти метров по открытой территории, затем через зеленые насаждения еще сорок и в итоге войти в восточный вестибюль. На словах все просто, на деле маршрут усеивали уже порядка полусотни подгнивших трупов. Но преодоление «поля смерти» лишь половина дела, так как ещё нужно подавить сопротивление на тридцати этажах офисного массива.

В хранилище, над столом склонилось четыре человека, обсуждали детали операции. Участники пытались выстроить всю цепочку действий целиком, не упустив из виду ни одного её звена. Наб прорабатывал план, Морф — командир разведчиков, рассказывал об устройстве и планировки прилегающей территории, укрытиях и воронках, «универсальный радист» предлагал свои идеи, командир 1-ой штурмовой роты Дон «впитывал» сказанное, занося данные в блокнот.

После часовых дебатов, окончательный план был утвержден, осталось только разместить бойцов по позициям. Эту функцию взял на себя Киб. Стрелка безжалостно ползла к цифре семь, оставляя людям чуть более часа для моральной подготовки, однако, известие, что командир возглавит штурм, подняло боевой дух выше чем обычно и всех заметно приободрило.

Эта ужасная тишина в хранилище угнетала, сдавливала, разрывала голову. Время замедлилось настолько, что он ощущал даже секунды, синдром ожидания наступления для Наба являлся самым противным и морально тяжелым, немного напоминал школу, когда тебя вот-вот вызовут к доске, а ты ничего не выучил, правда тут, вместо двойки, ставили точку на твоей жизни. Мысль о том, что всего лишь через час эта тишина сменится кромешным адом, спектром взрывов, криков, стонов и выстрелов давила на психику, словно снег, погребший под собой альпиниста.

Наб натянул бронежилет, на этом элементе экипировки никогда не экономил, заказывал самые дорогие экземпляры, которые тягались по цене с хорошими поддержанными автомобилями, логика проста- мертвые не зарабатывают, поэтому высокие траты в данном случае себя вполне оправдывали. Неспешно застегнул ремешки разгрузки. Затянув потертый раеоонский ремень, с пряжкой в виде рыси, выгибающей спину, приторочил к ноге кобуру. В тот момент, когда повязывал черную бандану вокруг шеи, в хранилище заглянула Лола, с плеч ниспадал маскировочный плащ, лицо вымазаное бежево-серой краской, выражало беспокойство.

– Не помешаю?

– Дуратский вопрос, конечно помешаешь! — ответил Наб. Снайпер улыбнулась и прошла внутрь, в то время как, командир мучился с прикреплением дополнительной сумки боеприпасов к разгрузке сзади.

– Давай помогу, — предложила она и кинулась на выручку. Совместными усилиями шестьдесят патрон заняли свое место на командире. — Глупая затея возглавлять штурм, тут от тебя больше толку!

Он развернулся к Лоле и взял её лицо в свои огромные ладони. Теплые голубые глаза искрились абсолютной решимостью.

– Не делай мне мозг, дорогая, все будет хорошо, хочу увидеть физиономию этого одноглазого засранца, когда все будет кончено, — улыбнулся, — а то видите ли мы плохо воюем.

Поцеловал Лолу в губы и нагнулся к походному рюкзаку, вытащил из него резак- мачете в защитных ножнах и классический штык-нож, первый прикрепил к бедру, второй заткнул за жилет.

– Главное преодолеть улицу, а когда мы это сделаем, остальное будет делом техники.

– Постараюсь вас прикрыть, но не обещаю, что будет эффективно, ранцы уже каждый камень знают на нашей стороне, осталось всего три хорошие позиции, очень надеюсь, что их хватит до конца нашего контракта — она посмотрела в глаза Набу, взяла его за плечи, приблизилась и нежно произнесла, — береги себя, любимый!
– затем крепко поцеловала.

– И ты себя, не рискуй, если не уверена!

Обменявшись этими особенными взглядами, покинули хранилище.

Разошлись в полумрачном холле, наполненном готовящимися к бою солдатами. Наб смотрел ей уходящей вслед изнутри разрываемый чувствами, еле сдерживался, чтобы не кинуться вдогонку, расцеловать и больше никуда, НИКУДА от себя не отпускать. Возможно, Наб видит её в последний раз, эту замечательную девушку. Если даже и так, то воспоминания о прошедшей ночи ею подаренной полностью аннигилирует все возможные предсмертные мучения. Ради Лолы, сегодня, он выживет, ради неё он сломает горы и высушит моря, она, дочь и родители- самые дорогие люди на этом шаре, за которых готов платить любую цену.