Свой почерк в режиссуре
Шрифт:
На самом деле, государство должно бы вкладываться не в производство, а в прокат и в рекламу — вот это, мне кажется, была бы реальная помощь в становлении кино.
Оператор
Теперь немного поговорим по поводу оператора, потому что эта тема не менее существенна. Собственно, это три главных человека в производстве кино — продюсер, режиссер, оператор.
С оператором тоже не все просто, потому что здесь есть некая дилемма. Вот представьте себе: вам нужен хороший оператор (всем нужен хороший оператор, потому что, чем лучше выглядит картинка, тем интересней кино!) и вот есть два оператора: один звезд с неба не хватает, зато он очень славный, симпатичный человек,
Вопрос — с каким оператором вы будете работать?
Однозначного ответа нет. Все зависит от вашего характера, от вашей уверенности в себе, от того, что вы ждете от вашего проекта: может быть, для вас важнее не столько картинка, сколько комфортное ощущение, важнее, чтобы вы понимали, что можете работать абсолютно свободно, бесконфликтно — это ведь тоже очень существенный момент.
Помню, однажды я что-то репетировал на площадке, повернулся и увидел человека (то ли из административной группы, то ли еще кто-то) с недружелюбной скептической ухмылкой на лице. А у меня все время было ощущение, что мне что-то мешает. И вот я повернулся и вдруг уткнулся в этот взгляд, и мне все стало ясно. Больше этот человек у меня никогда не работал, это был его последний день, потому что я себя чувствовал рядом с ним некомфортно. Я хочу, чтобы люди, которые со мной работают, получали бы от этой работы такое же удовольствие, как и я. Мы все как бы заряжаемся друг от друга, и когда я вижу такой взгляд, это мне мешает.
А если это оператор?
Видите, какая проблема?!
Если это оператор, который смотрит на тебя вот таким образом? Знаете, как тяжело!
Эта история, которую я вам рассказал, произошла в России, в Штатах такого не может быть. В Штатах вообще режиссер на площадке — это абсолютный бог и царь. Никто не имеет права подойти к нему, хлопнуть по плечу и сказать: «Эй, Михалыч!..» Это абсолютно недопустимо. Вокруг режиссера всегда пространство, зона, в которую никто не входит, к нему можно обратиться только через ассистента. Режиссера оберегают, потому что понимают, что от того, как он себя чувствует, в каком он настроении, зависит конечный результат.
У нас этого, к сожалению, напрочь не понимают. Я как-то пытался объяснить одному нашему продюсеру: «Пойми, твоя задача, чтобы я был в хорошем настроении. Если я в хорошем настроении, то, соответственно, лучше работаю, а это, разумеется, отражается на качестве, это в конечном счете твои деньги». Он меня не понял, решил, что я зазнался. Этого у нас вообще понять не в состоянии. А там все наоборот.
Короче говоря, возвращаясь к оператору, скажу, что это сложная история. Найти себе подходящего оператора — это как удачно жениться, это тандем. Далеко не всегда это получается, а если получается, то это большая удача, потому что вы находите себе соратника, единомышленника, сподвижника, и, когда такие тандемы складываются, они обычно держатся долгие-долгие годы, к счастью для режиссера.
Поначалу, я вам честно скажу, в этой дилемме я выбирал первого — мне важнее было чувствовать себя комфортно. Со временем я уже стал выбирать вторых, потому что теперь думаю, что у меня уже достаточно сил и опыта, чтобы совладать с любым характером. Но все равно, к сожалению, бывает, прокалываешься.
Я, к примеру сказать, пригласил моего американского оператора, с которым мы сняли американский фильм «Пистолет (с 6 до 7.30 вечера)», на мою российскую картину «Улыбка Бога, или Чисто одесская история», потому что знал, что он труженик, талантливый парень и прочее. Но так случилось, что перед съемками у него завязался роман, и он только-только женился. И вот между кадрами — лишь кадр заканчивается — он немедленно хватается за телефон, чтобы позвонить своей молодой жене. А если человек все время висит на телефоне в съемочный период, я понимаю, что у него голова занята абсолютно другим, не картиной, не кадром.
Я ему сказал: «Спрячь телефон! Чтобы я больше не видел, что ты звонишь, потому что в
группе все уже насмехаются над тобой». А он: «Но я же в этот момент не снимаю!» Парень явно обиделся, но по телефону говорить перестал. Потом оказалось, что он стал посылать ей эсэмэски.Я его не виню — я считаю, что сам сделал большую ошибку. Как только я услышал про этот роман, мне надо было сразу искать другого оператора, но я, будучи человеком порядочным, верным, пообещав ему, уже не стал отказываться. И это была моя ошибка, потому что человек, увлеченный бурной личной жизнью во время съемок, не может по-настоящему творчески отдаться картине. Это никогда не сов мещается.
Да, он дошел со мной до конца, но вряд ли мы уже теперь будем работать вместе. Отношения закончились, потому что я считаю, что он недостаточно выложился на этой картине.
Еще вопросы из зала
Второй шанс вы не даете никому?
Ну что вы, какие шансы, ребята! Это очень тяжелое дело — снять хорошее кино. Безумно тяжелое. Когда ты собираешь команду, каждый человек страшно важен, потому что от команды зависит результат. Так же, как капитан, который отправляется в дальнее плавание, каждого матроса знает сам лично. А оператор — это не матрос, это твой первый помощник, твой первый друг, на которого ты постоянно опираешься.
Единственный человек, который хоть что-то понимает в том, что ты делаешь на площадке, это оператор, больше никто. Он единственный, кто имеет представление, зачем вот этот кадр сейчас снимается и куда он пойдет в монтаж — если это профессиональный оператор, — и для чего, и почему, и как его надо снять. Он единственный — больше никто. А если с ним не складывается, то вы остаетесь в полном одиночестве, в полнейшем, и все решения принимаете только вы, ответственны за все только вы. Это серьезно.
Надо всегда очень тщательно всё продумать и подходить к выбору оператора с полной серьезностью. Скажем, на «Вой ну Принцессы» я пригласил Максима Осадчего. Почему именно Осадчего?
Я его не знал, это было еще до его известных нынче картин, до «Девятой роты», до «Сталинграда». Но я видел талантливые работы, какие-то клипы, рекламу, и мне стало интересно, а кто это снял. Оказалось, Осадчий. Так что кончилось тем, что я ему позвонил, мы с ним встретились раз, другой, третий, и мне понравилось, как он мыслит. В результате мы вместе работали, и, если у меня будет возможность, я, конечно же, буду приглашать Осадчего еще. Он, с моей точки зрения, блестящий оператор, огромного дарования и профессионализма. Но также бывали у меня и проколы, и очень печальные.
Скажите, а на какие качества оператора надо смотреть?
Ну, во-первых, оператор, как ни странно, должен быть образованным человеком. Чем он менее образован, тем, как правило, он слабее.
Ведь кто такой вообще оператор?
Оператор — это художник. Только разница в том, что обычный художник рисует красками и кистью на холсте, а оператор рисует светом и тенью, но композицию выбирают и тот, и другой. Если это талантливый, настоящий оператор, то он, конечно же, серьезный художник, он знает живопись очень глубоко. Мы всегда с оператором обычно отбираем живописцев, на которых ориентируемся именно для этой работы. Мы думаем, а кого мы берем за основу в этот раз. Скажем, для этого фильма подходят Борисов-Мусатов, Поленов, Левитан или, к примеру, импрессионисты. Обычно мы с оператором выбираем художников, от которых отталкиваемся, это нам помогает.
Если это человек образованный, то с ним довольно легко найти общий язык. Если он к тому же читающий человек, это еще лучше, потому что он будет внимательно читать сценарий, ему будет не все равно, что снимать — значит, он отнесется творчески и к сценарию, будет думать более драматургически, а не только как снять какой-то отдельный кадр.
А бывает и такое: оператор настолько подавляет режиссера, что картинки совершенно замечательные, а фильма нет. История не складывается, фильм рассыпается, но картинки, каждый кадр сам по себе, потрясающие. Такое тоже случается. Значит, здесь очень важно найти какой-то компромисс.