Свой выбор - 2

О подаренном Хагридом роге единорога Поттер совершенно забыл и вспомнил лишь после того, как вернулся от лесника с лукошком синего речного жемчуга. Прямо по дороге в башню Рейвенкло мальчика посетила интересная мысль, ныне преобразившаяся в целое исследование. И именно им Гарри и занимался все то время, пока не писал эссе, не отвечал Луне и не мастерил под заказ артефакты.

Из рога резали ножи, а жемчуг превращали в простые, совершенно немагические украшения. И оба этих материала достаточно активно использовали в различных лечебных зельях и мазях. Но не в артефакторике.

Еще эти материалы являлись полной противоположностью гоблинскому серебру. Если серебро перенимало особенности того, с чем соприкасалось, то рог единорога и жемчуг не поддавались какому-либо воздействию вообще.

За эту особенность очень ценили рог единорога. Ритуальный нож из этого материала не требовал очистки, ведь к нему ничего не цеплялось. Зато раны от подобного ножа заживали за считаные секунды.

Но не свойства рога или жемчуга сейчас увлекали мальчика, а сам материал и процесс его создания. Обдумывая то, как это можно переосмыслить в артефакторике, Гарри читал огромное количество книг и выписывал все, что казалось ему подходящим по теме.

Пока ему представлялась тончайшая зачарованная проволока, смотанная и сжатая в горошину. Но если идея Поттеру нравилась, то вот с выбором материала вышли трудности. Лучше всего для осуществления задуманного подходил металл, но будущие «жемчужинки» по подсчетам должны были быть слишком большими и тяжелыми. Браться за Высшую артефакторику и создавать какой-то совершенно новый материал Гарри откровенно боялся, понимая, что у него недостает опыта и знаний. Да и заниматься чем-то подобным в Хогвартсе не представлялось возможным, а домой мальчик мог вырваться только на три часа раз в неделю. Так что оставалось искать какой-то иной выход, более предсказуемый и контролируемый. Зато Гарри точно знал, какой артефакт по новой задумке создаст первым.

Поттер не пересекался с леди Блэк или целителем Сметвиком, но из писем знал, что женщина теперь бодрствует по два часа в день и может достаточно уверенно шевелить пальцами. Тело все еще ей полностью не подчинялось, и Гарри мог не переживать, что «Сеть» сместится и перестанет работать как надо. Но это не означало, что через какое-то время зелья Снейпа и магия не улучшат состояние Вальбурги Блэк. И Поттер надеялся успеть с новой версией «Сети» хотя бы к лету.

Гарри как раз высчитывал толщину основы для особо сложной части будущего артефакта, когда заметил, что из трубы домика Хагрида повалил густой дым, будто полувеликан для чего-то разжег в своем очаге очень сильное пламя. Но прерывать свое занятие Поттер не стал, как и не последовал за гриффиндорской троицей, пролетевшей мимо него вниз по тропинке. Лишь пожал плечами, когда Хагрид, не сразу открывший дверь, долго пытался спровадить львят, а потом все же впустил их внутрь.

А через неделю после этого происшествия за завтраком к первокурсникам Рейвенкло подсела вторая сестричка Патил и громким шепотом спросила:

— А вы слышали, что случилось вчера вечером?

Дослушав девочку до середины, Гарри нашел взглядом светлую макушку и покачал головой. Выловить Малфоя удалось только после обеда. Да и то не без помощи Паркинсон, сдавшей дислокацию слизеринца.

— Привет, — сказал Гарри, входя в туалет для мальчиков на восьмом этаже.

— Привет, — хмуро отозвался блондин, забравшийся с ногами на подоконник. — Как ты меня нашел?

— Панси, — не стал скрывать Поттер.

— Вот же болтушка… — еле внятно вымолвил старший мальчик и опустил подбородок на колени. — Уже нельзя одному побыть.

— Что вчера случилось? — спросил Гарри.

— Будто ты не знаешь, — вздохнул Драко.

— Все равно расскажи, — попросил Поттер.

— Отец обязательно отчитает… — поморщился слизеринец. — Декан уже отчитал. И старосты…

Еще немного повздыхав, Малфой начал рассказ, который дополнял сплетни Парвати.

По четвергам профессор Маггловедения устраивала дополнительные уроки, на которых знакомила студентов с разными изобретениями обычных людей. И вчера четверокурсникам предстояло провести свой первый киносеанс. Студенты как раз помогали преподавателю закрепить на стене экран, а Седрик Диггори, напросившийся на занятие с другими хаффлпаффцами, тренировался вращать ручку механического кинопроектора, когда за окном началось светопреставление.

Драко в тот день, как и прежде, следил за гриффиндорцами. Что-то происходило, и Малфой сгорал от желания узнать подробности. Но он и не предполагал того, что случится.

Целую неделю трое львов бегали к Хагриду сразу после выполнения домашних заданий и засиживались почти до отбоя. Они даже слежку за Снейпом бросили, хотя до этого таскались за зельеваром как привязанные. Сколько Драко ни ошивался вокруг домика лесника, увидеть что-либо не удалось — окна были закрыты ставнями. И вчера юного волшебника снова ожидало разочарование.

Побродив немного вокруг, Малфой уже собирался вернуться в замок, ведь до отбоя оставалось совсем немного времени, когда из хижины донесся отчетливый грохот и ругань лесника, а потом ставни сами собой распахнулись, позволяя мальчику увидеть странные вспышки сквозь тонкие льняные шторки.

Драко и сам не понял, как все случилось, но несколько мгновений спустя он осознал себя валяющимся на пригорке и взирающим внутрь хижины сквозь вынесенные пламенем стекла, где метался небольшой, но вполне себе настоящий дракон.

Профессор Маггловедения, услышав звон и увидев огонь, объявший домик, не растерялась и послала Патронус другим учителям. А пока те спешили на место, из хижины успели выскочить перемазанные сажей гриффиндорцы и лесничий, борода которого обуглилась с одной стороны. Хагрид огласил окрестности душераздирающим воплем «Норберт!» и принялся поливать свое жилище водой из розового зонтика. Но пламя не желало тушиться, и к моменту, когда по тропке вниз сбежали Снейп и МакГонагалл, хижина вовсю полыхала.

Учителя присоединились к попыткам унять огонь, но выходило у них не лучше, чем у полувеликана. А потом к спасателям присоединился запыхавшийся завхоз со своим пылесосом наперевес. Филч наставил на хижину дуло своего агрегата, щелкнул рычажком и повернул кольцо на черенке. И тут же нижний край пылесоса преобразился в раструб, из которого мощной струей ударила густая пена, в мгновение ока окутавшая домик и загасившая пламя лучше любого заклинания.

Но не успели волшебники порадоваться успеху, как из полусгоревшего домика раздался жалобный клекот и наружу выбрался измазанный в пене молодой дракон. И если до этого деканы собирались только отчитать Хагрида за небрежное обращение с огнем, то после досталось всем: и лесничему, и гриффиндорцам, и не успевшему слинять Малфою.

— МакГонагалл сняла с меня пятьдесят баллов! — нажаловался Драко. — И декан слова не сказал. Только зыркал, как он умеет. И не пожелал слушать оправдания.

К вечеру стало известно, что за участие в этой истории решено наказать всех без разбору. Хагрид лишился дракона, зарплаты за три месяца и розового зонтика. Сей предмет на глазах у Се Ли и Лайзы отобрал лично Дамблдор и вернуть обещал только в конце учебного года. Студентов же ждала отработка. Но никто из них не знал подробностей.