Свой выбор - 2

Любуясь своим творением, Гарри перенес пергамент на стол в углу, на котором был установлен Множитель — созданный Поттерами агрегат, способный копировать и воссоздавать по образцу. Артефакты эта штука не дублировала, но могла помочь с созданием копий простейших заготовок под них.

— Так… выставить параметры, загрузить материалы, — шептал себе под нос подросток, подкручивая колесики, нажимая кнопки и поворачивая рычаги на панели управления. — А тут как?

Засомневавшись, Гарри вернулся к рабочему столу, чтобы свериться с записями в дневнике.

— А, вот! — найдя запись о минимальных и максимальных значениях толщины нити, обрадовался он.

Над нитью он бился с зимы, раз за разом ее усложняя, и до сих пор не был до конца доволен результатом.

— Шелк хорош, но не идеален, — пробормотал юноша, запуская Множитель и напитывая батарею магией. — Да и добыть его будет сложнее в этом году. Без Хагрида-то.

Аргус Филч в своем последнем письме извещал, что Рубеус не только не вернулся, а упросил какого-то мага из заповедника, навещавшего родных во Франции, заскочить в Хогвартс и забрать в Китай Клыка. И буквально на следующий день после того, как пес перестал скулить на крылечке хижины, на опушке Запретного леса видели кентавров.

Гарри был рад за Хагрида, но и расстроен тоже. В целом с мантией-невидимкой и подходящими чарами или артефактами, отбивающими запах и заглушающими звуки, Поттер мог добыть все необходимое и сам, но это было не так безопасно и просто, как чаепитие в хижине лесничего.

Вздохнув и оставив аппарат делать свою работу, подросток потер глаза и глянул в окно. Сквозь жалюзи пробивались первые рассветные лучи, знаменуя начало нового дня.

— Вот и еще одна ночь прошла, — ободрил себя Поттер и направился к выходу. — Очередная ночь.

Последние недели Гарри очень плохо спал. Всему виной было то странное видение, случившееся с ним при контакте с Меткой на руке профессора Снейпа. Почти каждую ночь подросток просыпался от собственного болезненного вскрика, а ведь даже визиты в Блэк-хаус не оборачивались для него кошмарами.

— Памкин, — позвал Гарри, проходя в дом по галерее, — сделай мне завтрак.

Эльф не появился и не ответил, но к моменту, когда Поттер, вымыв руки, вошел в столовую, там уже был накрыт стол.

— Понять бы, что это такое, — пробормотал себе под нос юный маг, наливая в чашку чай и сдабривая его хорошей порцией молока.

— Может… расскажешь? — предложила бабуля, выглядывая из-за рамы.

Гарри и сам не понимал, почему избегает разговоров о случившемся. Прошло три недели, а он не рассказал ни портретам, ни бабушке Вал, ни Сметвику, ни даже Снейпу, когда снимал с зельевара оставшиеся Обеты. Поттер как-то порывался поделиться с Тинки, но что-то его остановило.

— Нет, — покачал головой подросток. — Не могу.

— И продолжаешь мучиться, — со вздохом покачала головой Юфимия Поттер. — Мы хоть и портреты, но все видим и слышим, Гарри. Ты мечешься во сне, вскрикиваешь, вскакиваешь и больше уже не ложишься. Почти каждая ночь заканчивается для тебя еще затемно. И вместо того чтобы рассказать и позволить помочь тебе, ты убегаешь в мастерскую и будто… пытаешься занять себя работой.

— У меня много работы, — попытался убедить бабулю Поттер.

— Гарри…

— Не смотри так! — взмахнул рукой парень. — Да, я отвлекаю себя работой. Но не потому, что навязчивое видение меня пугает. Нет! Оно просто навязчивое. И странное.

— Расскажи, — попросила бабуля. — Почему ты все держишь в себе?

Гарри вздохнул, посмотрел на свое отражение в серебряном молочнике и произнес:

— Это все очень странно. И размыто. И почему-то произошло при контакте с Меткой. Я и так с трудом смирился с тем, что у меня во лбу подселенец. Если бы моя магия не ограждала бы его от прямого контакта с моей аурой и окружающим пространством, я, возможно, сам напоминал Блэк-хаус и вызывал бы негативные эмоции у всех вокруг. Как с Дурслями, которые перестали постоянно ругаться, как только я заключил подселенца в кокон. А Снейп? В его Метке следы той же магии. Магии Того-Кого-Нельзя-Называть.

— Тише, тише, — запричитала бабушка Юфимия, видя, как затряслись руки внука. — Не нервничай так.

— Как я могу не нервничать? — возмутился Гарри. — Как? Стоило мне влезть в Метку, не только сделал больно профессору, сам испытал боль и увидел… Я сам не знаю, что видел! Голоса, свет… Я не могу разобраться. Но хочу разобраться. Как и хочу понять, почему это вообще произошло. Что я видел? Почему именно так?

Почти отбросив чашку с остатками злополучного чая, Поттер вскочил и принялся мерить столовую быстрыми шагами.

— Столько вопросов! И ни одного ответа. Ни одного.

— Гарри, не надо… Успокойся.

— Я был бы гораздо спокойнее, если бы рассматривал проблему, держа ее внутри хорошо зачарованного фиала, а не в собственной голове! — выдохнул подросток, отпуская эмоции на волю. Его магия сильным сквозняком прошлась по комнате, сдернув с карниза штору и разметав по столу фамильное серебро и фарфор. — Но я не могу. Я не могу выдернуть из своей головы этот чужеродный сгусток. И не могу довериться хоть кому-то. А теперь я еще знаю, что это что-то достаточно разумное, чтобы подбрасывать мне образы. Ну или… воспоминания. Я не знаю, что это такое!

— Тогда попробуй воспользоваться Омутом Памяти, — предложила бабуля. — Ты не можешь вынуть источник видения, но можешь извлечь свои воспоминания о видении и рассмотреть его как следует.

Гарри остановился и уставился на бабушку Юфимию.

— Омут Памяти? — переспросил он.

Поттер знал, что это за артефакт, даже читал о том, как им пользоваться, но ему не пришло в голову использовать его прямо сейчас.

— Точно! — воскликнул подросток, схватил тарелку сэндвичей и умчался обратно в мастерскую.

* * *

Слить воспоминание в Омут оказалось проще всего, но дальше этого дело не двинулось. Гарри несколько раз просмотрел видение, но то так и осталось размытым и невнятным. Присев на высокий табурет и задумчиво тронув руны, вырезанные по ободку Омута Памяти, Поттер был вынужден признать свой провал.

— Можно попытаться снова, но вряд ли профессор позволит ковыряться в Метке без объяснений.

Переведя взгляд на Множитель, Гарри устало улыбнулся:

— Хорошо быть машиной, пусть и магической. Ни о чем не нужно думать, ни о чем не нужно переживать. Пыхти себе, выполняй задачу. Нет прошлого, нет памяти. Нет души и личности. А если и есть внутри какая-то поломанная деталь, то ее всегда можно заменить новой и целой.