Священная терапевтика
Шрифт:
Вероятно, мне возразят: «А вот от вашей исповеди веет колдовством…»
Поэтому изложим здесь в нескольких тезисах символический и практический смысл магической исповеди.
Во-первых, предварительное письменное изложение способствует систематизации мыслей, а с магических позиций — их концентрации.
Во-вторых, реальный документ, составленный от руки, с сохранением почерка, присущего только пациенту, является символом раскаяния и отречения от греха.
В-третьих, такая символическая связь немедленно начинает действовать практически. Между сознанием кающегося и документом, составленным им же, устанавливается
В-четвертых, стройная форма, в которую облекается исповедь, само включение личной формы в эту общую, отточенную и зарекомендовавшую себя форму на подсознательном уровне — дает кающемуся представление о единении со Всемирным Духовным Началом и об освобождении от греха, а также надежду на его искупление.
В-пятых, девственная бумага или пергамент имеют следующие свойства:
1) Являются символами совершенной чистоты.
2) Обладают такими же проявленными магическими качествами.
3) Сгорая, они сами по себе являются курением, и энергия, освобожденная горением, свободно поступает в Высшие Духовные Сферы Мира.
Заметим, что наличие девственной бумаги или пергамента[283]– не есть обязательное условие, ибо ладан, соединенный со смирной и воскуряемый в огне исповеди, создает аналогичные условия.
В-шестых, оттиск большого пальца правой руки пациента, которым «закрепляют» документ, есть важнейшее мистическое, магическое и чисто энергетическое свидетельство его отречения от греха. Почему? а) Первая фаланга большого пальца, с которой непосредственно и получают отпечаток, имеет значение ВОЛИ. Отпечаток, сделанный с большого пальца правой руки, соответственно будет означать ВОЛЮ ПРОЯВЛЕННУЮ[284]. б) Это значение фаланги и отпечатка как ее «представителя» на воске имеет соответствующее энергетическое значение, ибо воск обладает свойством запоминать активные психические волны.
В-седьмых, знак Венценосного Благословения как естественное разрешение исповеди означает пробужденный Дух. Исповедь же как таинство в первую очередь ориентирована на пробуждение человеческого Духа. Потому все, что служит этой цели, благословенно. О духовном и энергетическом действии Венценосного Знака на шишковидную железу (высший духовный центр мозга) уже говорилось.
Разрешительная Латинская формула в сочетании с Разрешительной формулой, произносимой на родном языке кающегося, многократно усиливает значение Венценосного Благословения и окончательно разрешает кающегося от греха.
В-восьмых, сожжение исповедального письма и его исчезновение в пламени (огонь, как вы знаете, возвещает воплощенного Бога) знаменует само разделение личности пациента на «Я» и «Не Я»; причем истинным «Я» будет личность, исповеданная в своих грехах и освобожденная от них, а «Не Я» — некогда живший нераскаявшийся грешник, сгоревший в исповедальном огне.
С другой стороны, сожжение исповеди имеет и важнейшее практическое значение: «IGNE NATURA REVONATOUR INTEGTAT». Сказано: «ОГНЕМ ПРИРОДА ВОЗОБНОВЛЯЕТСЯ ВСЯ». И это есть подлинное обновление Божественной Человеческой природы через священное таинство исповеди.
Ведь
что есть сгорание вещества, как не глубочайший переход от одной материальной формы к другой, более высокой. Так и мы передаем наши грехи, уже отделенные от нас, в высшее попечительство. И это осуществляется многопланово: материально (ибо все в мире есть материя), нравственно (таково свойство материи), духовно (таков ее тончайший вид) и символически (с одной стороны — через символ мы приближаемся к пониманию таинства; а с другой — проводим разграничение на «Я» и «Не Я»),Сила символа есть сила этого внутреннего разделения личности кающегося.
Наконец, в-девятых, знак Герметического креста, освящающий исповедальное пламя, говорит: «Да будет так отныне, и присно, и во веки веков. АМЕН!»
Так — Знаком и Именем Отца завершается Таинство магической исповеди
Часть 7. МАССОВОЕ ЛЕЧЕНИЕ
Свет многих молитв сливается в единое сияние и исцеляет боли
Глава I. СУЩНОСТЬ КОЛЛЕКТИВНОЙ РАБОТЫ
Под сводами зала появился луч. Тонкий, зеленоватосветящийся и дрожащий, он выходил из темного облака, сгустившегося над залом, и, рассекая воздух, приближался ко мне…
И я ощутил на своем лице дыхание Пустоты. Сердце пронзил жгучий спазм — казалось, оно колеблется и дрожит вместе с лучом. Дыхание мое прервалось — Пустота была уже внутри.
Но пришло знание, что сила ее — слабее моей силы; ибо зло и ненависть ограниченны, а Человек, сотворенный Богом, безграничен, как и сам Бог.
И я приказал лучу:
— Спускайся!
Повинуясь этой власти, луч стал падать. Когда же он приблизился к чаше, руки мои поднялись ему навстречу. Ладони наполнились болью и жжением, но я видел, как луч сгущается…
«DAATH» — неслось в моем сознании, и перед внутренним зрением поплыли знакомые видения.
Луч медленно спускался. Темное облако исчезало: оно как бы вливалось в луч, и он тяжелел, наполняемый мраком, страхом и болью. Боль глухо отдавалась во всех частях моего тела, терзала каждый орган, волнообразно распространяясь от груди к ногам.
И я услышал:
— Стань страданием!
И я стал им.
Не было ничего. Была пустыня, холодная и печальная, были Луна и звезды. Но сияние их жгло, а не светило. Я висел вниз головой над безлюдной дорогой, руки мои были связаны за спиной, и я ждал.
Но дорога все так же гибельно пустела.
— Отче, — вырвалось у меня, — не оставляй нас!
Тогда в какое-то мгновение тьма расступилась, и я снова был в зале, наполненном людьми. Руки мои, вытянутые над чашей, были пусты. Но чаша наполнилась.
Боль ушла из моего тела, сменившись ощущением внутреннего горения. Взяв с престола клинок, я начертил над чашей знак Кватернера, и, преодолевая жесткое сопротивление энергии и материи, клинок вошел в Вещество.
По залу прошел вздох.
Сознание мое взорвалось формулой. Сила, быстро сбегая по рукам, через священное лезвие вошла в чащу с конденсатором, наполнила ее собой.
И, освобождая души, соединенные в Братской молитве, руки мои вычертили клинком огненный крест. — АМЕН! — разнеслось последнее слово Великой Формулы.