Святые Спасения

— А Элличи? Она еще жива?

Тиллиана скорбно кивнула:

— Она еще жива. Но для нее все это оказалось слишком. Она давно уже не в себе. Тяжело это было, знаешь ли. Жизнь — такое бремя, если ее не на что направить. Иногда я думаю, что надо все это заканчивать, но она нуждается в присмотре. А у меня есть мои шоу и моя музыка, сохранившиеся в остатках сети. Возможно, это было ошибкой.

— Нет. Нет–нет. Я здесь. Мы выберемся из этого.

— Не думаю, дорогуша. Не знаю, кто ты на самом деле, но пути из анклава нет. Он вечен.

— Могу я увидеть Элличи? Пожалуйста. Я буду очень благодарна.

— Полагаю, в том нет вреда. — Театр Реджо и фантомные почитатели оперы медленно растаяли, растворившись в нейтральной текстуре стен каюты. — Помоги мне встать, дорогуша; что–то артрит разыгрался. А фармацевтический диспенсер медотсека недавно совсем отказал. Мне его уже не починить. В этой части корабля нет никаких инициаторов.

— Знаю.

Ирелла помогла Тиллиане подняться на ноги. Это оказалось несложно; старушка была такой худой. Ирелла удивилась и даже встревожилась, поняв, как мало она весит. Выпрямившись, Тиллиана продолжала сжимать руку андроида в поисках поддержки. И к тому времени как они добрались до каюты Элличи, все дряхлое тело непрерывно дрожало от напряжения.

— Зайди, — сказала Тиллиана. — Я немного устала. А она порой так утомительна.

Дверь открылась. За ней оказалась тускло освещенная комната. Текстуры Ирелла не опознала: тут не было ни известного классического дома, ни какого–нибудь исторического вида за окном. Стены, обитые чем–то бархатистым, серебристо–серым — как и пол, и даже потолок, за исключением нескольких встроенных полос, излучающих рассеянный свет. Тут имелся унитаз — тоже обтянутый мягким, внутри и снаружи, и маленькая ниша с раковиной, словно бы выдолбленная в стене.

Кроме этого, в комнате стояла только кровать — чуть приподнятая над полом прямоугольная плита, тоже, конечно, с толстой упругой обивкой. На ней лежала Элличи, одетая в ужасно грязный тонкий комбинезон. Ирелла узнала его — это был скин–слой скафандра, предназначенный для поддержания стабильной температуры тела и удаления отходов. Колени Элличи были подтянуты к животу, руки суетливо рисовали что–то на «матрасе», но она не смотрела на них: глаза ни на чем не фокусировались.

— О нет, — простонала Ирелла. Видеть всегда энергичную подругу в таком состоянии было невыносимо. Она всегда считала, что они будут вместе еще много–много лет, оставаясь прежними благодаря способности восстанавливать и омолаживать свои тела. Возможно, со временем, вернувшись на отвоеванную Землю, они бы и разошлись в разные стороны. Но успели бы к этому подготовиться. А это… это самое жестокое оружие из всех, которые оликсы применяли когда–либо против людей. Так внезапно…

— Мы всё исправим, — прошептала она. — Я починю «Морган». Медотсек вновь заработает. Тебя вылечат.

Физически — возможно. Но она, пожалуй, как никто другой понимала, как глубоки бывают душевные травмы. Элличи и Тиллиана, те, которых она знала, теперь ушли навсегда.

Ирелла молча попятилась из комнаты, и дверь закрылась.

— Мне так жаль, — сказала Тиллиана. — Для нее это оказалось слишком. Ожидание, пустота. Они сломали ее.

— Я понимаю. — Ирелла повернулась к старой подруге. — А другие тактические посты, другие взводы? Ты не связывалась с кем–то из них?

— Нет. Границы времени перекрыли все входы и выходы из этой части корабля.

— Ясно. Подожди еще немного, ладно? Я сделаю то, для чего пришла сюда.

— О. А для чего?

— Чтобы все исправить. Это может занять какое–то время, но я вернусь, обещаю.

Она помогла Тиллиане вернуться в ее каюту, потом извлекла из изношенной подсети дисплей состояния. Получив хорошие новости и плохие новости. В силовых ячейках достаточно производственной мощности и приличный запас. Проводники отрицательной энергии на фюзеляже функциональны: надо только дать им оперативные инструкции.

Чего ей по–прежнему не хватало, так это действующего инициатора. На двадцать второй палубе их было три, но туда субсеть не дотягивалась. Там текло другое время. Ирелла провела инвентаризацию дистанционок и обнаружила три грузовые тележки. Две из них работали.

Минуту спустя она уже была в другой шахте — сидела на тележке, прицепившейся к центральной колонне. Переключив оптику в инфракрасный режим, под своими болтающимися ногами Ирелла увидела восходящие клубы воздуха, катящиеся вроде бы с меньшей относительно других скоростью. Она приказала тележке разогнаться до максимума, чтобы быстрее преодолеть градиент.

На этот раз все оказалось не так уж плохо. Она даже не поняла, находится ли двадцать вторая палуба в медленном или быстром потоке.

Лампы в режиме ожидания источали тускло–зеленый свет. И с воздухом было что–то не так; он пах затхлостью. Вентиляционные решетки, похоже, вообще не перекачивали воздух. Тоже режим ожидания?

Она подключилась к субсети и просмотрела журналы. Узлы были изолированы от сети шестьдесят три года. Значит, тут время шло медленнее, чем в секции, где застряли Тиллиана и Элличи, но быстрее по сравнению с той, из которой пришла Ирелла. И здешний градиент тоже убил бы любое биологическое тело, которое попыталось бы пересечь границу.

Изучая журналы, она увидела, что субсеть ждала год, в течение которого никакое оборудование не потребляло энергии. Атмосфера не менялась — за неимением углекислого газа, от которого нужно избавиться; двери не открывались, не регистрировалось никакое движение. Управляющая программа перевела все в режим бездействия и ждала дальнейших инструкций.

Что ж, Ирелла их предоставила.

Когда она подошла к инженерному отсеку, он уже был ярко освещен, и из вентиляционных решеток вырывались тугие потоки свежего воздуха. Три цилиндрических инициатора завершали внутренние проверки. Ирелла подключилась к их управляющим массивам, загрузила чертеж андроида и занялась его модификацией. Некоторых видов сырья просто не было в наличии, так что она проконтролировала замены. Оставалось только… сгладить излишнее пристрастие Энсли к анатомическим подробностям. Кроме того, если это ее первый неуверенный шаг к возвышению до комплекса, у новых андроидов не должно быть профиля Энсли.

Покончив с дизайном, она активировала инициаторы. Процесс изготовления занял восемь часов. Один из инициаторов засбоил на середине процедуры — когда Ирелла открыла крышку цилиндра, то обнаружила внутри нечто похожее на обуглившийся труп, — но оставшаяся пара продолжала работать.

Через пять дней у нее было тридцать андроидов. Странное это было ощущение, когда каждый из ее новых аспектов входил в эксплуатацию и начинал разделять ее мыслительные процессы. Она чувствовала, как ее сознание расширяется по мере того, как разум приобретает дополнительные «вычислительные мощности» — не совсем, конечно, эквивалент повышения интеллекта, но определенно помогает решать проблемы, в частности количественно определить паттерны отрицательной энергии, которую должны будут направить проводники «Моргана». С этим решением — пускай только теоретическим — она приступила к форматированию процедур загрузки. Новые андроиды также были оснащены квантовыми логическими часами, достаточно точными, чтобы можно было синхронизировать активацию проводников в разных временных потоках.

Двадцать андроидов она разослала по всему кораблю с двумя основными заданиями. Первое состояло в том, чтобы установить контакт с любыми другими выжившими тактическими группами. Второе — найти работающие инициаторы, которые могут произвести еще больше Ирелл. Гладкий конус «Моргана» длиной в пять километров обладал сейчас, по ее прикидкам, по меньшей мере двумя с половиной сотнями разных временных потоков. Хорошо хоть андроиды не нуждались в скафандрах, чтобы перемещаться по заполненным вакуумом отсекам, так что они должны были равномерно распределиться по кораблю.