Сын Багратиона

— Мама, а у нас в селе есть священник?

— Почему ты спрашиваешь? — как-то даже напряженно сказала мама.

— Просто хочу рассказать тебе сказку, которая тебе может не понравиться, и я думаю, тебе после этого тебе захочется позвать священника, чтобы он окропил меня святой водой. Чтобы не терять времени, которого у нас и так мало, предлагаю отправить за ним горничную. Пока батюшка доберётся до усадьбы, я расскажу свою сказку, и я надеюсь после его визита ты все поймешь и воспримешь как должное.

На маму было больно смотреть. Я почему-то уже начал воспринимать её как свою мамой, самую что ни на есть настоящую. Поэтому, сейчас видя её непонимание, растерянность и испуг, испытывал жалость и сострадание к этой женщине.

Надо отдать ей должное. Находясь в жутком раздрае чувств, она тем не менее не стала задавать никаких вопросов. Позвала Фросю, оставшуюся у нас горничную, и отправила её за батюшкой.

После этого я зауважал её ещё больше. Не могу сказать, что она чувствовала при этом, но смотрела она на меня очень напряженно и с подозрением.

Когда служанка ушла, я, собравшись, насколько это было возможно, начал говорить.

— Мама, я тебя прошу, отнестись к моим словам очень серьёзно и постарайся поверить: все, что я тебе расскажу, не плод воображения малолетнего дитяти, а самая что ни на есть незамутненная правда.

Мама, встряхнув головой и сделав большие глаза, неожиданно спросила:

— Сынок, в тебя бес вселился? Ребёнок в твоём возрасте не может так изъясняться.

— Нет, слава богу, в меня никто не вселялся. Наберись, пожалуйста, терпения и послушай мою сказку.

У мамы затрепетали реснички, глаза наполнились слезами, но при этом она кивнула, и я начал свой рассказ.

— Я не могу точно сказать, когда это началось. Поначалу, когда ко мне во сне начали приходить разные дядьки и рассказывать, что они мои предки и хотят помочь, я им не верил и сильно боялся. Потом, когда я понял, что они не хотят причинить мне боль или как-то еще навредить, я начал с ними разговаривать. И они стали рассказывать мне о всяком разном полезном и умном. Я думаю, если бы не предки, я, наверное, сошёл бы с ума от ежедневных избиений. Наверное, я и правда был на грани, раз они появились. Не знаю. Главное, что они и правда помогли и до сих пор помогают. Это они придумали, как сделать так, чтобы ты увидела и оценила истинную сущность твоего свекра. Я только делал то, что они подсказывали. Они же посоветовали мне сейчас открыться тебе и рассказать все как есть.

Тут мама не выдержала и спросила:

— А как зовут этих твоих предков? У них есть имена?

— Есть, конечно, как не быть, — с улыбкой ответил я. — Иван Александрович Багратион. Князь и секунд-майор. Александр Иессеевич Багратион, сын картлийского царя Иессе, полковник русской армии. Ещё иногда появлялся царь Вахтанг VI. Но он редко появлялся и больше ругался. Были и другие тоже, но они не представлялись.

Сказать, что мама была в шоке, это ничего не сказать. Она впала в какой-то ступор и реально потерялась. А я, делая вид, что не замечаю ее состояния, продолжал распинаться. Рассказывал, чему меня учили, о чем разговаривали, в общем, нес пургу. Старался не переборщить, но и не мелочился. Всё-таки хочется, чтобы мама воспринимала меня всерьез, и, похоже, у меня получилось достичь этой цели ещё до появления священника.

Надо сказать, что к его приезду мама смогла взять себя в руки, поэтому разговор с батюшкой получился конкретным и конструктивным. Она просто попросила его окропить меня святой водой и прочитать подходящую молитву, просто сказав, что ее ребенок как-то необычно себя ведет.

Батюшка невольно мне подыграл, буркнув, что лучше бы она прогнала от себя своего свекра, который забивает мальца хворостиной, и добавил, что такое воспитание и не каждый взрослый выдержит. Этим он неслабо меня порадовал, но и навёл на мысль: почему он, зная, что происходит, не вставил маме мозги на место раньше? Естественно, я не стал нагнетать и задавать такие вопросы, просто наблюдал.

Батюшка в просьбе маме не отказал, но нам пришлось ехать в церковь. Как выразился священник, в храме нам сам бог поможет.

А после посещения церкви наши отношения с мамой перешли на совершенно другой уровень. Она малость погоревала, какой была дурой раньше, и начала было спрашивать, что мне ещё поведали предки, но я смог повернуть наш разговор в другое, нужное мне русло. Но сначала пообещал ей рассказывать, чему меня учат предки и о чем они со мной говорят.

Странная, надо сказать, сложилась ситуация. Мама все так же со мной тетешкалась, при этом разговаривала, как со взрослым. Прикольно это и со стороны наверняка немного сюрреалистично.

Но это ладно. Главное, что на повторно заданный вопрос она ответила сразу, да и в будущем говорила со мной не как с ребёнком. Когда я снова спросил, кто нам этот Жозеф Степанович, было видно, что мама смутилась, но все-таки начала отвечать.

Правда поначалу говорить начала снова, как с дитем неразумным. Понимая, что все может дойти до объяснений, типа меня нашли в капусте, я её перебил и попросил рассказывать все как взрослому. Уверил, что все пойму, да и предкам интересно.

Она смутилась и, прикрыв глаза, начала говорить нормальным языком.

— Понимаешь, сынок, я раньше, ещё до твоего рождения, была замужем за сыном Жозефа Степановича. Он был хорошим человеком, но погиб на Кавказе, и я осталась вдовой. Детей нам с мужем бог не дал, поэтому, когда пришла весть о его гибели, я перебралась в имение, оставшееся мне в наследство от родителей. До этого мы жили в имении мужа вместе с его отцом.

Мама недолго помолчала, будто решая, стоит ли рассказывать дальше. Потом, слегка встряхнув головой, продолжила.

— Так уж получилось, что во время последней кампании против поляков ехал воевать через наши края Пётр Иванович Багратион со своими войсками. Чистая случайность или божье провидение, но так получилось, что он на несколько дней встал лагерем рядом с нашим имением, которое было довольно далеко от Смоленска. Там у нас с ним и случился роман, благодаря чему появился на свет ты.

На этом месте она раскраснелась, застеснялась, но не остановилась.

— Через два года, возвращаясь из этого похода, князь узнал о твоём рождении и принял участие в нашей судьбе. Жениться на мне он по объективным причинам не мог, а тебя признал своим сыном. Так что он решил устроить нас так, чтобы мы ни в чем не нуждались.

Мне очень хотелось уточнить про объективные причины, но решил всё-таки не перебивать маму, чтобы не сбить её настрой. Поэтому слушал все молча и очень внимательно.

— Старое мое имение продали и купили это, в котором мы сейчас живём. Естественно, основную часть денег на эту покупку дал князь. Даже можно сказать, что он купил его полностью на свои деньги, потому что, уезжая, он оставил нам сумму, сопоставимую со стоимостью моего проданного наследства. Он постарался сделать все, чтобы мы с тобой ни в чем не нуждались.

Тут она снова прервалась, чтобы перевести дух. Немного отдохнув и собравшись с мыслями, она вернулась к рассказу.

— Это имение оказалось огромным. Полноценное село, в котором чуть больше семи десятков дворов и три деревни, в каждой не меньше пятнадцати дворов, и все они требуют постоянного присмотра и руководства. Поэтому я решила попросить о помощи в управлении всем этим хозяйством бывшего свекра. Всё-таки опыт управления имением у него гораздо больше, но, похоже, это было ошибкой. Теперь даже не знаю, как мы будем выкручиваться, ведь я в этом мало что понимаю…